Машинист
Шрифт:
– Зачем отозвали? – сухо спросил Клим.
– Чтобы ты работал по специальности, – ответил капитан. – Нужно водить поезда от Саратова к Сталинграду.
– От Саратова к Сталинграду нет железнодорожной ветки, – возмущенно произнес Клим.
– Теперь есть, – твердо ответил капитан госбезопасности. – И ты, машинист, будешь водить туда поезда.
Временный полевой аэродром, двадцать шесть километров к востоку от Ржева. Клим, выйдя из «пазика», спокойно огляделся. Его лицо выражало неприкрытое удивление тишиной и спокойствием, которые излучал аэродром. Через пару часов самолет был готов к вылету, и Клим, затушив сигарету, поднялся на борт. Расположившись поудобнее в кресле, он закрыл глаза, где впервые за долгое время мог позволить себе спокойно подремать.
Предполагалось, что из этой части фронта в город Саратов будет отправлено двадцать семь человек, а отправился лишь он один.
Глава 4. Возвращение домой
По лесной просеке сквозь деревья и кусты пробивалась немецкая самоходка. На полном ходу, выпрыгнув из холма как с трамплина, мощно, с громким звуком ударилась колесами о землю.
– Клим, может, спешимся? – сказал Гришка, один из троих разведчиков, сидевших в самоходке.
– Зачем, в кои-то веки не на своих двоих добираемся, – ответил Клим. – Да и к тому же наши на том берегу реки. А немцы свою технику не трогают.
Как только он это договорил, раздался мощный взрыв по правой стороне, и самоходку начало переворачивать. Из перевернутой машины выползли трое солдат.
– Ну вот,– откашливаясь, произнес Гришка, – не немцы, так свои пристрелят.
– Может, взят берег реки, – предположил Серега.
– Так, руки в ноги, пока еще разок не шмальнули, – осматриваясь, произнес Клим.
Пробравшись к берегу реки, солдаты увидели переправку наших войск.
– Вон группа прикрытия, из зенитки били. Там офицер командует, видишь, – негромко проговорил Гришка.
– Надо бы представиться, – сказал Клим.
Бойцы спокойно подошли, не вызывая никакого подозрения.
– Товарищ лейтенант, нам на тот берег надо.
– Кто такие, зачем? – произнес лейтенант, не увидев знаков различия, и через секунду добавил: – А, разведка. Сейчас идет выгрузка, помогайте разгружать, вот лодку освободите – на ней и на тот берег переправитесь, ясно?
– Так точно! – громко ответили бойцы.
Солдаты подошли к берегу реки.
– Здравия желаю, сестрички. Помощь нужна? – произнес Григорий.
– Нужна, еще как, мешки с лодки на берег вытаскивайте, – сказала одна из медсестер.
И бойцы принялись за работу.
– Какой знакомый говорок. Ты, наверное, с Волги, сестренка? – спросил Клим.
– Да, с Волги, город Вольск.
– А я с Саратова, – радостно ответил Клим, беря квадратный мешок из дальнего угла лодки.
– С этим аккуратнее, там инструменты, – указывала медсестра. – Подожди, я сама возьму.
Ступив на лодку, она потянулась к мешку и справа по борту увидела всплывшую мину, которую течением отнесло к берегу.
– Мина! – Что есть силы крикнула медсестра.
Клим только хотел обернуться посмотреть, как медсестра бросилась на него, прижав ко дну лодки. В момент падения раздался взрыв. Через несколько секунд Клим открыл глаза, картина постепенно прояснялась, но в ушах стоял еще звон.
– Все, сестренка, вставай, – сказал Клим, похлопав ее по спине.
Ответа не последовало. Он взглянул на руку, она была вся в крови, но боли он не чувствовал.
– Ты что, родная, вставай, вставай, – повторял Клим, приподнимая медсестру.
Приподнявшись, он увидел, что вся ее спина пробита осколками взорвавшейся мины.
– Сестренка, очнись, очнись! – неустанно повторял он.
Медсестра с трудом открыла глаза, потянулась к нагрудному карману своей гимнастерки. Клим помог достать ей аккуратно сложенный лист бумаги. Медсестра только промолвила:
– Моей семье, – и закрыла глаза, ее дыхание остановилось.
Клим взглянул на свернутый листок. В верхнем углу была надпись: «Саратовская обл., г. Вольск. Нина Арсенева».
От удара шасси о взлетку Клим открыл глаза. Вспомнив приснившийся сон, он резко пришел в себя и нервно проверил карман, в котором лежало письмо той самой медсестры, которая спасла ему жизнь. И его долгом было отдать письмо ее семье.
– Ну что, проснулся? – прервал его размышления громкий голос капитана госбезопасности. – Нас ждет машина, готовимся к высадке.
Военный аэродром «Сокол», северо-запад Саратова. Выйдя из самолета, Клим невольно закрыл глаза и глубоко вдохнул, задержав дыхание. Вот она, волжская земля. Здесь даже дышится по-другому, подумал Клим, и душа его преисполнилась радости. Они вдвоем отправились к военному «пазику», который по накатанной дороге доставит их в до боли родной его сердцу город Саратов.
На подступах к городу было все перерыто, построены оборонительные рубежи. Пристрелянный глаз разведчика заприметил вдали замаскированные доты и дзоты. Дальше при въезде в город стояли полуразрушенные здания, в основном промышленные предприятия.
– Печальное зрелище, не правда ли? – произнес капитан госбезопасности. – Город бомбят с июня, пытаются вывести из строя промышленную инфраструктуру, станции, железнодорожные линии. Под бомбами гибнут люди, разрушаются жилые дома, общежития близ заводов.
В военкомате солдата поставили на учет как прибывшего в запас. Оформив все документы и передав письмо Нины Арсеневой по военной почте, Клим вышел на крыльцо. Закурив сигарету, наблюдая за происходящей суетой, он стал ожидать дальнейших распоряжений.
– Все, боец, – сказал капитан госбезопасности, крепко пожав руку солдату. – Сейчас в депо, сам доберешься? Просто дел по горло.
– Все нормально, дорогу знаю, – с легкой улыбкой ответил Клим.
Выйдя из дверей военкомата, он закинул вещмешок за спину и пошел бодрой походкой. Его переполняли огромная радость, тревога и волнение. Он думал лишь о ней, своей любимой, той, к которой хотел бежать что есть мочи. Первым делом лишь Первомайская, дом 17, квартира 3. Там жила она, Катерина. О ней он думал каждый день, проведенный в разлуке. Идя по дороге мимо знакомого парка, Клим заглядывался на разные растения, какие-либо травинки, издали похожие на цветы, и жадно срывал их, чтобы получился букетик.