Машка, или Ключи от счастья

Сурская Людмила

— Что дальше?

— Не знаю, я думал, детская блажь прошла.

— Женат?

— Нет.

— Чем занимаешься?

— А вы не в курсе?

— Почему ты решил, что мы должны быть в курсе?

— Работаю в фирме её и твоего отца. Он сам меня нашёл и забрал ещё, когда на предпоследнем курсе учился.

Машин рот раскрылся, демонстрируя удивление.

— Вот это номер! — выдавила из себя она.

А Макс продолжал своё повествование:

— После института отправил в Европу. Учился ещё и там. Полгода как вернулся.

Маша опомнившись выбрала главное — Юля. А выбрав переключилась на неё.

— Она тебя ждала. Ты должен знать об этом. У неё никогда, никого не было. Не отпустит она тебя сегодня. Давай сделаем так. Я отправлю её охрану, заверив, что она ночует у меня. А ты подъедешь попозже и заберёшь её. Юлька девочка теперь взрослая, совершеннолетняя. Если она тебе интересна, конечно, и у тебя нет на другую женщину серьёзных планов. Предположим,

что всё не так, тогда доводишь нас до машины, она стоит, ждёт нас у ресторана, сажаешь и машешь ручкой в след. Желательно подольше, чтоб мы с ней там как-то управились. Понятно моё предложение?

Он не улыбнулся, но кивнул.

— Вполне.

Маша вскинула подбородок.

— Так как?

Он сглотнул преграду в горле и выдал совершенно по Машиным меркам несуразное:

— Меня убьют за неё.

— Подумаешь. Один раз все когда-нибудь умрём. А, может, и как раз, нет. Вернули же тебя для чего-то назад, отменив казнь. И ещё не маловажный факт, сюда её отправил тоже отец. Поверь не всё в вашей истории просто, — прищурилась Машка.

— Хорошо, делай, как сказала, — сдался он.

Вернувшись к столику, Машка, собрав свои и Юлькины вещи, потянула за собой невменяемую от любви и такой встречи подругу.

— Юла, мы уходим.

— Идите, я расплачусь, — успокоил Максим, искавшую официанта Машу.

Увидев такое дело, Юлька упрямо замотала головой, отказываясь подчиняться Машке. Полные слёз её глаза, держали в плену Максима.

— Иди, — шепнул он, — Маша в курсе, я приеду.

Она не хотела верить. Ему пришлось коснуться уголков её губ.

Юля замерла и поддалась уговорам. Машка разыграла всё, как по нотам, никак не ожидая от себя таких способностей. Юлькин охранник довёз Машу до подъезда, но та вместо того, чтоб попрощаться и выйти, начала уговаривать подругу остаться переночевать у неё. Валера связался с отцом Юли, получив добро, отпустил.

— Оставляй, — разрешил Станислав Иванович. Машке действительно скучно. Пусть поболтают. Давно не виделись. Новостей, поди, накопилось чемодан и тележка.

Пропустив машину с охранником на выезде со двора, въехал Максим.

Девчонки ждали, мучаясь нетерпением в гостиной. Услышав подъём лифта, Юлька рванула дверь. Махнув от переполнявшей её радости на шею парню, она как маленькая взвизгнула. Маша, направляющаяся к двери при таком гарцевании подруги, остановилась и, хлопая глазами, наблюдала.

— Юлька, ты совсем не повзрослела, — проговорил он извиняющимся тоном, подхватив её на руки.

— Увези меня, скорее, — прижалась она к его щеке. — Я без тебя не жила.

Маша выгнула бровь. Подруга слишком рисковала.

— Маша, — повернулся он к хозяйке, — вот визитка. Там телефоны мои и адрес, если что пойдёт не так…

— Я ж говорила, а ты не слушала. Счастливо, — помахала им Маша в след. Как там Юлька говорила когда-то, вспоминала она: "Искать не буду, если судьба сведёт, то уже навсегда". "Вот и всё. Юлька дождалась своего счастья, а у меня один плакат. Правда, судьбу можно подтолкнуть", — сморщила Маша носик и приложилась губами к ухмыляющемуся со стены Тарану.

К назначенному часу Юля не приехала. Ребята безнадёжно опаздывали. Машке приходилось врать Валере, приехавшему за ней и грозно топтавшемуся на пороге. Покрывая подругу, придумывая на ходу всякую чепуху, она несла:

— Уехала срочно по звонку, будет ждать у метро на… Таганской.

Когда закрылась за ним дверь, бросилась, натыкаясь на мебель, к телефону.

— Гоните к метро, — шумела она в трубку, — отправила твою машину туда.

— Машка ты молодец, а то я всю свою связь поотключала. — Звенела счастьем подруга. Только надо было станцию самую дальнюю придумать. — Добавила она весьма обеспокоенно. Машка улыбалась представляя счастливую подругу.

— Сумасшедшая, какая уж на ум пришла. Торопись…

— Увидимся.

— Увидимся, увидимся… — шептала Маша, прижимая горячую трубку к щеке.

"Похоже, увидимся не скоро", — всё же оценила действительность Маша. Юльку теперь калачом к ней не заманишь. Занята подруга любовью. Не найти сейчас силы способной оторвать её от Макса. "Проехаться, что ли за тобой, — ни нашла она ничего лучшего, как разговорить портрет. — А что, это неплохая идея, прокачусь хотя бы недалеко". В одну минуту потребность видеть его сорвала её с места и погнала к нему. В эту минуту она уже не рассуждала. Побросав в небольшую сумку смену белья, Машка помчалась не сдерживая себя в городок предполагаемых гастролей. Пять часов скорым поездом, и она в провинциальном городке. Гостиницу долго выбирать не пришлось, одна на всех приезжающих в центре города. На верхних этажах номера, а внизу ресторан игральные автоматы и всякая ерунда. Сняв номер, купила билет на концерт. Она уже усвоила, что дорогие первые ряды всегда имеются в продаже. Хотя цены, не в пример столичным, тут были смехотворные. "Наверное, зарплаты тоже", — решила она. Побродив по

городку, закупила на ужин фруктов, лотки с которыми торчали через каждые тридцать метров. Приятным сюрпризом было наличие в номере работающего пусть маленького и тарахтящего, но холодильника. Можно положить всё в него и о завтраке не надо ломать голову. Свободное время посвятила осмотру города. "Как люди в таких местах живут, — вздыхала она, бродя по улицам. — Скучища, но ведь живут и незаметно, чтоб были от этого несчастны". Утром проспала почти до двенадцати. "Это уже не утро, а обед", — удивилась она, посмотрев на часы. Воздух не столичный, спится без задних ног. Куда собственно спешить-то, город уже вчера обошла весь. Валялась бы и ещё, но поднял шум таскаемых вещей и мужской хохот. "Ага, приехали соколики, — поняла причину беготни Маша. — Персонал, похоже, летает. А как же столичные знаменитости пожаловали". Соблюдая меры предосторожности проследила, когда они, побросав вещички, отправились в клуб, что было не таким уж сложным делом. Так, как уходили они не с меньшим топотом, нежели пришли. Машка, приведя себя в порядок перед концертом, поспешила к гастроному за букетом. Надо же придерживаться традиции. Вчера с пользой гуляя по городку, высмотрела место продажи цветов. Ни о каких цветочных магазинах тут не слыхивали. Бабки сами себе и художницы и продавщицы, собирая букеты за разговором, вяжут, какую хочется им бумагу, ляпая банты. Тут тебе и вкус, и дизайн в одном лице. Покопавшись и выбрав, что получше, Машка, с трудом уговорила обиженную бабусю сменить яркую бумагу и убрать бант.

"А, что было ярко и красиво, а теперь никакого вида". — Не одобрила она Машину переэкипировку цветов торговка. Расплатившись и не слушая бурчание женщины, поспешила в клуб, куда уже валил валом народ. Любой приезд артистов для таких мест событие. Вошла в зал почти последней. Люди тут приходят пораньше, себя показать и пообщаться. Ребята на сцене работали, не обращая на неё внимания. Им и в голову, естественно, не могло прийти увидеть Занозу в таком месте. Кирилл появился только спустя минут двадцать после начала. Как всегда, отцепив микрофон, пошёл гулять по сцене, кося глазами в зал. Наклонившись со сцены к первым рядам, обращаясь к зрителям песней, он проглотил слова, увидев её сидящей перед собой. Чтоб не лезть ему на глаза, она старалась укрыться за цветами, но именно они и привлекли его внимание. В провинции не очень-то дождёшься благодарного цветочного бума. Поняв, что раскрыта, поднявшись на цыпочки, положила букет на краешек высокой деревянной сцены, не рискнув уже идти туда самой. Слишком красноречива была его реакция. "Ты?!" — выдохнул он потрясённым тоном. Из лучших побуждений, она покачала головой, словно пытаясь его разуверить, мол, это не я, а кто-то другой. Стараясь смотреть мимо него, досидела до конца. Торопиться-то всё равно некуда. Гостиница. Толпа сама вынесла её на мокрую улицу. Пока баловали себя концертом, над городом пронёсся ветер, небо, укрытое неизвестно откуда взявшимися стаями туч, исчезло бесследно, и разразился дождь. Летний, вроде не очень холодный, но, как из ведра. "Судьба, а может быть, силы небесные ополчились против меня", — решила она. Машка, прикрыв голову сумкой, побежала на автобусную остановку. "Вот Маруська, — ругала она себя, — зонт не взяла. Хотя кто знал, что небо продырявится, да ещё и так безобразно". Малочисленное такси расхватали первые, выкатившиеся из клуба зрители. "Придётся помокнуть", — вздыхала она. На первый автобус тоже не попала, оттеснил местный проворный, привычный к такому обороту люд. Правда, народу с его отходом стало поменьше. "Ничего в следующий влезу обязательно, — не теряла надежды она. — К тому же всё равно промокла". Время шло, а автобус не торопился их спасать от дождя. А тот лил уже ливмя. Настроение упало почти до нуля. Мокрая, продрогшая, она готова была уже потащиться по опустевшим улицам пешком, лишь бы попасть восвояси. "Похоже, они здесь ходят в час по одному или и того хуже", — запаниковала Маша, отбегая в сторону от брызг тормознувшего около неё микроавтобуса. Выскочивший из открывшейся двери человек, затолкал её вовнутрь машины. Она даже не сообразила, что ей стоит сделать: испугаться или обрадоваться, как машина понеслась по городу. Вытерев лицо ладонью, от бежавшей с волос воды, чтоб хоть что-то видеть, обомлела. Она мчалась с группой Тарана к гостинице. На пол и сидение натекла с одежды приличная лужа. Маша, смутившись, извинилась перед водителем.

— Ничего высохнет, — улыбнулся мужик и пожелал:- счастливо!

Машку трясло от мокрой одежды и пальцев Кирилла, крепко сжимавших локоть, но она расслышала:

— Какой номер?

— Пятьдесят, — пролепетала она в волнении в ответ.

Поглядывая косо на Машу, ключи ему отдали. Проведя её по коридору, он, открыв дверь, подтолкнул девушку в комнату и тут же скомандовал:

— Бегом под горячий душ. С собой полотенце есть?

— Нет.

— Я банное и коньяк принесу, — пояснил он. И тут же вспомнив спросил:- Переодеться есть во что?