Маска Дантеса
Шрифт:
– Но вы его допустили! – тут Корвин осмелился перебить Владимила. – Вы знали, что “седьмое колено” для вас не представляет опасности. И что оно убьет посла…
– Я не предполагал…
– Предполагали! Вы знали, что газ смертельно опасен для любого из Друзов! – Корвин старался не повышать голос. – Убийство посла Китежа давало отличный повод свалить на озерников чудовищное преступление, и уничтожить озерные города. Разумеется, в том случае, если не будет войны. Озерные города – ваша искупительная жертва. И вы с удовольствием преподнесете ее Лацию.
– Такова политика. Разногласия Лация и
– Лаций все равно обречен в душах китежан. Их любовь кончилась. Кого теперь они выберут в союзники? Неронию? Колесницу?
– Это ненадолго. Лаций в сердце Китежа незаменим.
– Кто еще знает о вашем подлинном происхождении? – спросил Корвин после долгой паузы.
– Никто. Кроме вас и ваших друзей…
– А князь Андрей?
– Нет. Только не он. Андрей Константинович никогда бы не представил Великому князю самозванца, тем более, преступника, изменника. К нему в дом я пришел под фальшивым именем. Пластическая операция уже полностью изменила мое лицо, на десять прошедших у озерников лет нетрудно списать все остальное несходство. В Пятнадцатом городе я много времени общался с Отшельником, и невольно приобрел его манеры, его интонации, его акцент… я даже выучил латынь.
– Кто вам помогал измениться?
– Тех людей уже нет в живых. Так не все ли равно? Мои друзья… они у меня были.
– А покойный Стас? Он вас не выдал?
– Он был в то время совершенно невменяем. Чтобы его привести в более или менее нормальное состояние, мальчишке практически полностью стерли память. То, что было у озерников, он не помнил. Вообще. Но одно упоминание о них приводило его в ярость.
– Подождите. Почему Князь Андрей говорил, что отец Друза у озерников?
– Так было оговорено заранее. Для Лация Друз-старший умер. Кроме того, родная планета грозила ему гибелью. Князь Андрей обещал охранять друга вашего отца, Корвин, он сдержал слово. Он считал, что я – Друз, но это скрывал и говорил, что лацийский беглец по-прежнему у озерников.
– Ложь порождает ложь. Запутаться нетрудно. Как вы теперь объясните князю Андрею, что настоящий отец Друза отыскался у озерников?
– Придумаю что-нибудь… для князя Андрея. Для Великого князя Сергий Малугинский и Ливий Друз – два разных человека. Что Лаций потребует от Китежа – мы все исполним… Любые отступные… деньги… почести? Имение на берегу Светлояра – ваш друг примет такой подарок?
– Вы хотели его убить, отравили дядю, держали в плену отца… Вряд ли Китеж станет для Луция Ливия Друза родной планетой.
– Луций? – переспросил кабинет-министр.
– Это для вас новость? Мой друг – младший сын в семье…
– О, черт… Так вот на чем вы меня подловили!
– Чужая реконструкция – всегда потемки… А Лаций умасливать… Эти вопросы не ко мне. К военному атташе обращайтесь. К сенату. К консулам. Мы ждем с Лация особую комиссию. Расшаркиваться вам придется долго.
– Не сомневаюсь. Но не слишком на нас давите, чтобы твердь окончательно не ополчилась на вас.
“И все будут валить на озерные города”, – мысленно добавил Марк. Как же иначе.
Цель будет достигнута, обиды забудем. Забудем потери, отравленных клонов-охранников и их детей. Все спишется на необходимость и неправильные расчеты.
– Откуда такое упорное желание уничтожить озерные города? Быть может, озерники необходимы Лацию?
– Мои родители были приговорены по ложному обвинению в государственной измене. Их отправили на дно на пятьдесят лет. Обычно до отправки ждут год… это время на то, чтобы подать апелляции и отменить ошибочный приговор. Но в моем случае только через пять лет удалось восстановить справедливость, хотя я с самого начала знал, что мои родители не виновны. Настоящих преступников нашли, но город, куда отправили отца и мать, уже погрузился. Никто не пожелал вызволить их со дна. Я решил захватить открытый город, опуститься на дно и спасти моих самых дорогих людей. Набрал добровольцев и отправился брать штурмом озерников. Не преуспел. Китежанин может многое – носить маску и выдавать себя за другого, лгать, воровать… Одного никогда себе не позволит – предать свою семью. Мы можем дружить с Лацием или Неронией, воевать с Колесницей или мириться, колонизировать иные миры или замыкаться в собственном коконе… Но забывать близких никто не имеет права.
Теперь в словах кабинет-министра не было фальши – Корвин ему верил.
– В этом мы схожи, – сказал патриций.
– Несомненно.
– Вы все еще надеетесь, что вам удастся освободить отца и мать?
– Надеюсь. Я уже близок к цели.
– Ну что ж… желаю вам удачи… Сергий Малугинский.
ЭПИЛОГ
Проводить лацийцев на космодром прибыл Сергей.
– Отец после недавних событий болен, – признался молодой князь. – Сначала гибель Эмми и мое “беспамятство”, потом смерть Стаса и бегство Ксении… Все это чересчур для него. Машенька с ним рядом, ни на шаг не отходит.
“Скорее всего, князь Андрей просто не хочет появляться на людях – его честь задета последними событиями, и у прессы могут появиться вопросы. Хотя репортеры галанета здесь не так дерзки, как на Неронии или на Лации”, – заметил голос.
“Надоел! – мысленно оборвал его Корвин. – Почему бы не предположить, что старик в самом деле болен?!”
– А вы, как я погляжу, больше не боитесь происков неров? – спросил Корвин.
– После вышеградского карнавала мне нечего опасаться. Нерония и Китеж ныне не разлей вода. Китеж отдает прежнему врагу свою островную колонию на Венеции. Нерония в счастье, потому что теперь фактически вся планета каналов – под ее властью. Прошлые ссоры забыты. Похищение анималов – в том числе. Зато отношения с Лацием замерзли окончательно и вряд ли в ближайшие десять лет потеплеют. Надеюсь, у политиков хватит ума не доводить дело до драки.
– Придется извиняться, – заметил Корвин.
– О да, придется, – согласился Сергей. – И чем дольше Китеж будет расшаркиваться и заглаживать вину, тем сильнее у нас будут ненавидеть лацийцев. Но, несмотря ни на что, я ваш всегдашний друг, Корвин.
– И мой тоже! – вмешался в разговор младший Друз, и, крепко ухватив Сергея за локоть, сжал его на римский манер. – Если у вас на корабле будут проблемы с жизнеобеспечением или гравигенератором, или системами связи, зовите меня, я все починю!