Маска короля
Шрифт:
– Зачем вы ее убили?
– А ты хотела, чтобы мы оставили ее в живых? Невозможно. Евгения находилась на самой грани, к школьным делам и личные ее проблемы прибавились, еще чуть-чуть – и все, поехавшая крыша. А мне лишнее внимание к школе вовсе не нужно. Смерть же ее давала определенные преимущества: твой Локи уже отнес Женю к разряду своих клиентов, потому ее трагическая гибель задела мальчика до глубины души. Теперь я мог быть спокоен – он останется в городе до конца.
– А шкаф? Надпись? Тоже фальсификация?
– Да. Нужно было привязать его не
– А если бы я не переехала? Если бы не поссорилась со Славкой и…
– Я придумал бы что-нибудь другое, но и ты, и Славка так предсказуемы… Все вело к ссоре, я лишь подтолкнул события. Честно говоря, я долго думал, стоит ли втягивать тебя, но… Использовать совсем постороннего и малознакомого человека было слишком рискованно, а с тобой я все еще надеюсь договориться.
Последние его слова я пропустила мимо ушей. Не стану я ни о чем договариваться с убийцей!
– Так в моей квартире ничего не было?
– Было, было, но не совсем то, что ты себе в воображении нарисовала. Сама подумай: центр города, стены фанерные, соседи малейший звук слышат.
– А что же?
– Товар там хранили. Удобное место, квартира съемная, хозяйка совершенно не в курсе, никаких концов. Я ее специально для этой цели и купил.
Машина остановилась.
– Ну, – дядя Захар любезно подал мне руку. – Мы приехали.
Выбравшись из авто, я зажмурилась. Нет, это невозможно! Только не здесь!
– Узнаешь?
Локи
Вот и все. Конец. Imperitia pro culpa habetur. [16] Прыжок состоялся, а парашютист обнаружил, что за спиной вместо парашюта – рюкзак с яблоками, с теми самыми яблоками, которые никогда не созреют в его саду вокруг его дома.
Сказали, что Гера умер. Тот человек, которого Лия узнала, который называл ее «дочкой» и «деточкой», – он говорил правду. Есть ли смысл лгать обреченному на смерть? Нет, если ты не садист. А тот человек садистом не был. И еще. Никто не знал о Гере. Никто, кроме Лии. Даже ей он сказал только вчера, когда объяснял свой ПЛАН. Теперь ПЛАН превратился в план, обыкновенный неработающий план.
16
Незнание вменяется в вину (лат.). – Формула римского права.
И сердце разболелось так некстати, оно не хотело верить, что Гера погиб, глупо и нелепо. Попасть под машину – разве
Только Лия знала.
Только она могла предупредить.
И ОН называл ее «деточкой» и еще – «доченькой».
Оказывается, любить – это очень больно.
Утешает одно: долго мучаться Локи не будет, сердце не выдержит. Хоть какая-то польза от глупой болячки, о которой ему так подробно рассказывал старый профессор из призывной комиссии.
– Эй ты, – окликнул его водитель. – Выметайся, приехали.
Выбираться из машины со скованными руками было неудобно, и Локи, споткнувшись о «дружелюбно» подставленную ногу, едва не упал. Сопровождающие с готовностью заржали.
– Парень, до тебя что, доходит слабо? Давай, двигай! – Пожелание было подкреплено тычком. Силу пробуют, понял Локи, пока нерешительно, но скоро войдут во вкус.
– Куда? – Бежать смысла не имело, их четверо, плюс машина. Он – один, плюс наручники.
– Куда скажут, – ответил балахонник, – туда и двигай!
Логично. Воспользовавшись случаем, Локи осмотрелся. Знакомое место.
– Давайте его сюда, хозяин говорить желает!
Не дожидаясь следующего тычка, Локи зашагал на голос.
Лия
Это место нельзя было не узнать: стволы-колонны, высокая трава и пушистые листья, полуразвалившаяся деревянная постройка и несколько простых крестов, тоже деревянных. Чертово кладбище.
– А где?.. – На поляне стоял только джип, «уазика», в котором ехал Локи, не было.
– Не волнуйся так, они чуть попозже подъедут, – «утешил» меня Захар. – Мы ж еще с тобой не договорили, правильно?
Неправильно, в корне неправильно, я не хочу ни разговаривать с Захаром, ни выслушивать его откровения, ни вообще видеть его!
– Не боитесь, что милиция нагрянет?
– Не нагрянет. У нас ведь принято считать, что дважды в одно место молния не попадает.
Вот тебе и страшная сказка о Гаммельнском крысолове! Я жаждала убежать отсюда как можно дальше, от этого места, от людей в черных балахонах, от Захара, но покорно шла за ним, словно волшебная дудочка сегодня играла только для меня. Руки свободны, ноги не связаны, ближайший ко мне мрачный сопровождающий (если не считать Захара) метрах в десяти, вполне можно попробовать дать деру.
– Ну и куда ты побежишь? – ласково спросил Захар. – Здесь лес кругом, до города – несколько километров, а у ребят – мотоциклы и машина. Играть в погоню им нравится, они же молодые, азартные. Не спорю, шансы у тебя есть, крошечные, но есть. Только, доченька, подумай: если ты попытаешься сбежать… и, когда мои ребятки тебя поймают, уж не обессудь, заступаться не стану. Разве что попрошу, чтобы до конца не убивали. Надо же что-то и для общего круга оставить.
– Общий круг?..
Спокойное предупреждение Захара возымело свое действие: все мысли о побеге из моей головы вымело моментально. Более того, мышцы стали как ватные, я и шла-то с трудом, куда уж тут бежать.