Маска
Шрифт:
Представляю! Как ты могла прийти в любой другой день и поговорить, наконец, с мужем нормально!
Стало ясно, что увидел Муратов… Ритуал во имя спасения семьи.
— Ир, я в эту херню всю не верю… Но я рада, что вы помирились, честно, — не удержав на неё взгляда, как на пациентку отделения психиатрии, я потрепала Иришку за плечо. — А Артём — тот ещё мудак. Ты прости меня пожалуйста, что я суюсь. Но он такой настырный был, а ты — слишком уязвимая, добренькая. Не дала ему сразу понять, вот он и приклеился.
Уж
Иришка грустно и согласно кивнула.
Нет, наверное, всё-таки зря мы это затеяли перед Новым годом. Надо бы раздобыть ещё шампанского.
— А ты ей дала что-то взамен?
— Конечно! Сережки!
И вы хотите сказать, что я разговариваю с вменяемым человеком?
По ощущениям на моем лице заходили желваки.
— Но это ещё не всё… Я для чего это рассказала-то, — давай, добивай. Жги! — Ещё она сказала мне уволиться. Иначе обряд не сработает…
Уволиться, значит… Уволиться? Я за неё прошу. Стелюсь перед неадекватным деканом! А она пообщалась с гадалкой и преисполнилась житейской мудрости?!
— Ты… Увольняешься? — с трудом выдохнула я.
— Уже уволилась, — виновато пожала плечами Иришка. — Я понимаю, что организация бала теперь ляжет на твои плечи… Вилка, ты простишь свою подружку, а? Я уверена, Лекса хороший парень, он тебе поможет. И поводов видеться в январе у вас станет больше. Он ведь так тебе нравится…
Не долго думая, я схватила бокал.
И двинулась на Ирку. Она быстро смекнула, затеребив щеколду.
Беги, засранка!
Подруга юркнула за дверь, в зал, из которого раздавались реплики ведущего сквозь аплодисменты отдыхающих. Хлопнув дверью, я испугала женщину, выходящую из соседней уборной, и втопила следом за Ирой.
— До Нового года остается всего час и двадцать минут! Давайте же выпьем за ваше крепкое здоровье! За то, чтобы все самые сокровенные желания волшебным образом сбылись! — перебежками от стола к столу Ирка быстро обогнула половину зала, наполнившегося звоном бокалов.
Я направилась напролом к нашему столику.
Полный ресторан людей, и никому не пожалуешься! Мы, конечно, научились со Стасом обмениваться репликами, но, боюсь, историю про цыганку, свистнувшую золотые серьги, он не оценит. Женушка его, как была святая простота, так и осталась.
Надеюсь, она понимала, что я не злюсь всерьёз. В новогоднюю ночь. В таком макияже, наряде, когда поблизости, очевидно, находился Лекса, я не могла беситься в полную силу. Каждая нервная клетка тратилась на тягостное предвкушение.
Придя разными маршрутами за столик, мы уселись друг напротив друга. Иришка запыхалась.
— Давай свой бокал.
— Налей ей всклинь! Чтобы она посудой не швырялась!
— …Под ваши шумные аплодисменты, приглашаю на сцену талантливых музыкантов. Бэнд «Вся ночь впереди»!
Глава 18 «Снежная Королева»
Он ведь так тебе нравится! Поводов видеться станет больше. Ведь он так тебе…
НРАВИТСЯ!
Я схватила вилку и стала наяривать салат. Не все ингредиенты достигали моего рта, вываливаясь обратно на тарелку. А помада походу была водостойкая.
НРАВИТСЯ! НРАВИТСЯ! И что вы мне сделаете? Я вляпалась, как в вишневое варенье! Я не могу заснуть, не подумав о чёрных кудрях! Не вспомнив, как Муратов протягивает мне пирожок! Да я слюни на подушку пускаю, видя в десятом сне, как он хрипит мне на ухо: «влюбитесь в меня — будут проблемы».
И знаете что? ЧУДОВИЩНЫЕ! ЧУДОВИЩНЫЕ У МЕНЯ ПРОБЛЕМЫ!
Кажется, попался перчик. В горле защекотало, и я сморщилась, едва удерживаясь от приступов кашля.
Заче-е-ем? Зачем говорить такие безобразные вещи вслух? Мы все взрослые люди! Неужели непонятно, почему я костерила Муратова за глаза? За голубые, обезоруживающие глаза!
Ещё немного салата. Я выдернула из салатницы ложку и возвела новую гору в своей тарелке, по которой растекся майонез.
Я уверена, Лекса хороший парень, он тебе поможет.
Ме-ме-ме, «я уверена»!
Так а я — нет! С чего ему нужно это делать?.. Но в качестве лучших Иришкиных побуждений задумка неплохая.
— Ир! — с обидой прожевывая простонала я. — Прости меня!
Всё, конечно, уже позади.
Но вот я представила избалованную жизнью Ирку в Shanel, спящую на металлическом сидении в зале ожидания и чужой машинный голос из громкоговорителей. Она — совсем одна, ночью, в мороз. Наивная такая, готовая на любые жертвы, чтобы сохранить семью и честь. А ещё дружбу со своей отстойной подругой.
Как-то было больно за неё.
— Чего ты сказала? — Иришка растерялась. Заюлила взглядом, оторвавшись от бокала, затем встрепенулась. — Повтори.
— Прости меня! — пробубнила я, набивая в непослушный рот оливье. Какие горькие слова…
Докатилась.
— Что-то плохо слышно, — в ресторане раздался мягкий, мембранный стук барабанов. А затем задребезжали тарелки и затрещали гитары. — Повтори-ка ещё раз.
Я злобно сощурилась. Ну всё, хорэ, дорогуша!
— Что у вас происходит? — Стас взволнованно взглянул на жену, затем, требовательно — на меня, видимо, ожидая объяснений.
— Стасик, это новогоднее чудо! Вилочка решила стать добрее.