Маски. Иллюзия превращений
Шрифт:
И это повторялось вновь и вновь. Орино и снова Орино, его руки, губы, его тело. Он пробудил во мне ненасытную тягу к удовольствиям, к чувственным прикосновениям, к самому себе…
С неменьшей страстью я, сама того не осознавая, изучала его тело, стремилась познать его желание, так же привязать к себе. Ночь была бесконечной, самой прекрасной и очень насыщенной. Рассвета не хотелось, о будущем не думалось, о последствиях не переживалось. Именно здесь и сейчас было прекрасно, а остальной мир и все насущные вопросы остались где-то далеко, за гранью осознанности. Этой ночью я была эгоисткой, неразумной, чувственной и беспечной эгоисткой.
После такой ночи душа требовала не менее впечатляющего утра. Поэтому, выбравшись из-под одеяла, подправив немного съехавший обруч и пользуясь отсутствием Орино, прямо голышом потопала к ближайшей стене. Возможность полюбоваться на бескрайний океан и инопланетные заросли вполне компенсировала отсутствие завтрака. Активировав режим прозрачности, на всякий случай принесла из ванной сорочку и надела ее. Пусть, по словам Орино, тут никто не бывает, но мне, привыкшей к тесноте земных куполов, всюду мерещились любопытные взгляды. В процессе созерцательного транса обнаружила дверь на небольшой округлый балкончик. Тут же выскочила на него, с удовольствием ощущая теплый, шевелящий волосы ветерок. Прямо подо мной, поражая буйством красок, обнаружились остролистые кусты, а впереди в свете солнца серебрился бесконечный океан. Безумно много воды! Колоссально! В голове не укладывалось просто. И вся она ничья. Просто рай, а не место. Особенно в сравнении с нашими черно-белыми темными куполами. Раскинув руки, зажмурилась и, подняв подбородок повыше, подставила лицо лучам солнца, а тело теплому бризу. Душа пела от счастья, умоляя время остановиться, замереть именно в этот, наивысший миг восторга!
Было очень тепло, очень красиво и очень ново. Это первый день моей новой жизни. По-настоящему полноценной жизни. Я еле сдерживала себя от желания поднять лицо к небу и завопить самым диким образом, просто оттого, что все так здорово!
Переведя счастливый взгляд на море, залюбовалась его подвижной мощью, внушающей одновременно страх и восторженный трепет. Внезапно на воде появилась мелкая рябь, и резким рывком в ореоле брызг из воды появились двое. Я мгновенно узнала Орино! И если выражения его лица видно не было, то силуэт и властную манеру держаться я распознала сразу, на каком-то подсознательном уровне. А вот та, что была рядом, в его объятиях, обвивая его шею руками и прижимаясь к груди… В первые мгновения я не сразу осознала, но… это была русалка! Резко взмывавший вверх и тут же с брызгами хлопающий о поверхность воды хвост женщины не оставлял никаких сомнений. Это их женщины!!! И, видимо, эта конкретная русалка была женщиной моего шефа… От догадки вздрогнула и случайно зацепила локтем не замеченный ранее орнамент, украшавший перила заграждения. Он почему-то сдвинулся и со страшным грохотом, ударяясь по пути о каждый выступ дома, полетел вниз. Парочка в воде обернулась, сразу заметив меня, перегнувшуюся через перила в тщетной попытке удержать проклятое украшение фасада.
На мгновение все мы замерли в том положении, в котором нас застал грохот, а потом…
Я внезапно сообразила, что меня застукали за подглядыванием! Орино, разжав руки, стремительно рванул к берегу. Русалка со странным визгом, подняв фейерверк брызг, рухнула в воду! И все это буквально в одно мгновение. Испугавшись, сама не понимая чего, я тоже метнулась в комнату, успев отметить за секунду до того, как развернулась, что мой обнаженный шеф выскочил на берег и с дикой скоростью несется к дому. В тревожном испуге – а вдруг у них строжайше запрещено наблюдать за чужими ласками? – застыла посреди спальни, не зная, как поступить. Услышав Орино, взбегающего по лестнице, поддалась интуитивному порыву и скрылась в ванной. Там привалилась к двери, которую почти тут же попытались открыть, и быстро протараторила:
– Не входи! Нельзя! Я… я… не одета!
Ручку дергать перестали, но я слышала дыхание верлианца, знала, что он тут, совсем рядом. Мозг панически соображал, как поступить в данной ситуации, как вести себя, как действовать? С одной стороны, я Орино не жена и это мне сразу же четко дали понять. Ой, а вдруг жена как раз русалка? Кто их знает, в самом деле, – может быть, у них гаремы, а женщины в этих вопросах вообще права голоса не имеют? Но мне он тогда сказал, что именно его измена – основание для разрыва отношений. Вопрос: каких? Любовной связи или рабочих? А если вспомнить про гипноз, не будет ли считаться неразумным, если я сейчас накинусь на него с собственническими возмущениями и вопросами? Подпасть под влияние и опять все забыть совсем не хотелось, так недолго и до состояния ничего не помнящего овоща дойти.
Но обидно было. Даже горько. Но и отрезвляюще тоже. Это такой основательный щелчок по носу, чтобы совсем от земли не отрывалась. Очень своевременно! Сама же думала, что связь связью, но все это когда-то закончится, и я обязана остаться стоящей на двух ногах! А не рухнуть, подкошенная горем, отчаянием и утратой смысла жизни.
Опять же не стоит судить поспешно. Чтобы выводы сделать, надо в ситуации разобраться, а то у них тут чудо на чуде и все крайне непонятно. Выдохнув, отошла от двери и, старательно выдерживая ровный тон, громко сказала Орино:
– Пока прошу не входить, мне надо время себя в порядок привести.
Снаружи было подозрительно тихо. Я в задумчивости устроилась на унитазе, когда прозвучал его негромкий ответ:
– Я тебе ванну сделаю.
– Нет, нет, – поспешно возразила: прежде чем встречаться с верлианцем, надо все обдумать, поэтому придется как-то самой разбираться. – Я сама справлюсь.
В спальне опять наступила тишина. Но я же не маленький ребенок, надо начинать осваиваться. Не будет же он меня постоянно за ручку водить и все за меня делать, это уже зависимость какая-то получится. А зависеть от него я не хочу. И так условиями проживания и питанием обеспечил, чего еще требовать?
Надо стать самостоятельной. Всегда и во всем. Да и вообще, чего в чужой монастырь со своим уставом лезть? Меня на Верлинею взяли случайно, да еще и на определенных условиях. Все, что мы обсуждали, касается, вероятнее всего, времени пребывания на базе, а тут… У него отдых, у меня… визит. Так что сама ситуация располагает. Плюс я о принятых у них формах общения ничего не знаю. Может быть, у них вместо утренней пробежки утренние обнимашки? Или еще того хуже – приняты полигамные отношения для мужчин? Мне он ничем не обязан, хотя вроде как на верность и намекал… Так это когда было? В процессе уговоров! Может, и для красного словца добавил. А сейчас напущусь на него с претензиями и обидами – скажет: ты мне кто? Только дурой себя выставлю.
А я ему и правда никто. Так что нечего мечтать о чудесах, надо учиться жить, довольствуясь тем, что имею. И по возможности извлекать из этого пользу. Выяснить о них больше, отдохнуть, насладиться красотами живого мира – вот мои цели в этой поездке. А вовсе не покорение сердца непостоянного и по большому счету ненужного мне мужчины. Я для него постельное развлечение, пусть и он для меня тем же будет! Так и буду к этому относиться, расслаблюсь, буду жить для себя и получать удовольствие. Тем более что его с избытком.
С этой мыслью слезла с унитаза и обнаружила… начало определенных дней календаря! Опомнившись, сообразила, что раньше срока на день. Акклиматизация, болезнь или появившаяся личная жизнь поспособствовали… Хорошо, что вчера в ванную косметичку утащила, а то пришлось бы топать за необходимым в спальню.
– Регина, – неожиданно снова услышала я Орино, – тебе помощь какая-нибудь нужна?
– Нет, – уверенно отозвалась в ответ.
Настойчивый какой! Вот так же и обниматься со всеми горазд. Что меня в Казани припер к стенке, что вот сейчас русалку свою. Хотя про заботу что-то вещал. Ему только дай шанс! Ну, хорошо уже то, что право на личное пространство уважает и в ванную не ворвался. Склонившись над ванной, принялась вспоминать инструкции Анны. Вот и рычаг имеется, и отверстия для воды. Наберу немножко, чтобы только ополоснуться можно было. Волосы так часто мыть я не привыкла.