Маскировкой седину не скроешь
Шрифт:
В свое время Директор сумел сделать так, что Калистратов принес своему руководству на блюдечке нескольких директорских конкурентов по наркобизнесу. Были разгромлены восемь наркоточек сбыта, захвачены два склада и три наркофабрики. Все это было преподнесено как заслуга Калистратова. С тех пор начальство частенько закрывало глаза на некоторые контакты майора, называя их «оперативным внедрением» и «первичной разведкой». Это позволяло избавить Калистратова от разработок службы собственной безопасности, которой запрещено было вмешиваться в операции, связанные с этим самым «внедрением».
– Ну что вы молчите? – продолжал калистратовский начальник. – Перестаю узнавать вас, майор. Между прочим, я лично направил представление на ваше следующее звание и должность, а вы разочаровываете меня.
– Кое-что мне уже известно, но требуется проверка некоторых фактов, – уклончиво, дежурными фразами парировал Калистратов.
– Говорите конкретно.
– Майор милиции Ольга Ларионова из управления «Т». Нельзя исключить ее связи с террористической группировкой.
Калистратов тупо и мелочно топил Ольгу. В любом случае, побег Шаинского и последующие неудачи Блондина на ее совести.
– Я вас спрашиваю о конкретных фактах. Что по взрыву? О чем говорит ваша хваленая агентура? – еще сильнее повысил голос начальник.
– Мне нужны еще сутки, – коротко отрапортовал Калистратов. – Ну, максимум трое суток, говорю, как есть.
– Смотрите, Калистратов. Я помню и ценю ваши былые заслуги и надеюсь… На сегодня свободны, майор.
«Все начальники – хамы!» – думал Блондин, покинув генеральский кабинет. Ничего, предстоящие события должны были многое изменить… Да, он не раскроет за последующие сутки взрыва и прочих преступлений, но со своего места в первую очередь полетит именно хам-начальник. Полетит, как пить дать полетит. Ну а старший опер при своих в любом случае останется.
А если все пройдет как задумано, Директор его не обидит. Не подполковничьи звезды получит Калистратов, а как минимум кресло нынешнего хама-генерала. Выкинув из головы начальственную выволочку, майор связался со следственным изолятором и в который раз поинтересовался самочувствием ребятишек из «банды Композитора». По счастью, с ними все было нормально, сидели в одиночной камере, снабженной телевизором и холодильником. Сильно огорчать находящегося на воле гвардии подполковника Блондин не хотел… Всему, как говорится, свое времечко.
Люсечка все теснее и теснее прижималась к Калистратову. Все складывалось самым счастливым образом, но… Телефонный звонок и голос Вовы Гусакова в один миг лишили майора Калистратова редкого ощущения счастья.
– Слушаю тебя, Владимир, – с трудом скрывая досаду, проговорил Калистратов.
Выслушав Вову, довольно жестко произнес:
– Это твои проблемы, и меня они касаться не должны. Делай что хочешь…
С этими словами Калистратов отключил связь. Вова и его звери дали-таки маху. Поймали ментов, явно работающих на Груздева, но не совладали с ними, и теперь менты забаррикадировались в одном из зданий базы ЧОПа…
Да пусть жжет их ко всем чертям!
– Что за Владимир тебе звонил? – спросила Люсечка, чуть отодвинувшись от Калистратова.
В ее карих глазах было глупое девичье любопытство, не более того.
– Да это так, по работе… – отмахнулся Калистратов.
– Просто люди с именем Владимир обычно приносят мне неприятности, – надула губки Люсечка.
– Этот не принесет, – чуть улыбнувшись, успокоил девушку Блондин.
– Он, случайно, не с Большой Грузинской улицы, у него отчество не Михалыч, случайно? – взволнованно уточнила Люся.
– Забудь о нем! Он не с Большой Грузинской и не Михалыч… – вторично отмахнулся Калистратов.
– А как его отчество? – не унималась девушка.
– Павлович, – ответил майор. – Повторяю, тебе нечего волноваться.
– Если не Михалыч, то, пожалуй, и в самом деле нечего!
Только теперь к девушке вернулось спокойствие. Она взяла бокал и наполнила его недавно откупоренным шампанским. Калистратов проделал то же самое.
– Чтобы нас больше никто не отвлекал и не нервировал! – произнесла тост Люсечка и вновь прижалась к майору всем своим трепетным тельцем. Сделала она это не слишком ловко и потому нечаянно окатила Калистратова содержимым своего бокала.
– Ой, – пискнула Люсечка. – Давай быстро в стиральную машину, пользоваться умеешь?
Майор поспешно кивнул. В самом деле шампанское основательно залило дорогую итальянскую рубашку Калистратова. Он поспешно стянул ее и направился к стиральной машине. Девушка тут же схватила его мобильник, нашла последний номер соединения, записала его на бумажку. Затем включила DVD-проигрыватель. Послышалась любовно-лирическая тема французского кинематографа.
Засунув рубашку в стиральную машину, засыпав моющее средство и включив ее, Калистратов вернулся в комнату к девушке. По его возвращении музыка внезапно оборвалась; войдя в комнату, Калистратов увидел, что Люся не одна…
Рядом с ней на диване сидел не кто иной, как Ильдар Саратовский. За спиной же Калистратова, со стороны коридора, вырос почти двухметровый бородатый гигант с длиннющими жилистыми ручищами. Вот он и в самом деле был похож на древнего скандинавского воина.
– Значит, проблемы у Вовы-беспредельщика? – не поздоровавшись, произнес Ильдар, изучив протянутую девушкой бумажку с телефоном. – Сейчас позвоним, если надо – поможем… Да ты присядь, не дрожи, упырь, гнида цветная… [17]
17
Упырь, гнида цветная (жарг.) – коррумпированный сотрудник правоохранительных органов.
– Ну и клоака. Неужели так трудно хоть чуть-чуть прибраться? – оторвавшись от прибора ночного видения, проговорил Касаткин.
– Ты ничего не понимаешь, так живут истинные миллионеры, – произнес в ответ Леонид.
– Серьезно? – без тени иронии переспросил Валера, кивнув в сторону цыганского поселения.
– А ты на технику у гаражей посмотри, – отозвался Леонид.
В самом деле, в двух грязных, захламленных всяческим мусором дворах рядом с кирпичными гаражами стояли джипы-внедорожники, тянущие не на один и даже не два десятка тысяч гринов. В целом же жилища цыган состояли из диких контрапунктов. Грязь, мусор, какие-то дырявые тазы и ведра во дворах, рядом двухэтажные постройки с зелеными спутниковыми тарелками. И сами цыгане – ужасающе безвкусно одетые мужчины и женщины с золотыми зубами, а также их дети, очень подходящие для массовки в фильме о мрачных годах дореволюционной России. И ведь в самом деле, если бы не спутниковые тарелки, особняки и внедорожники, то картинка вполне соответствовала бы и середине позапрошлого века.