Маскировкой седину не скроешь
Шрифт:
– Командир, ты как? – не оборачиваясь, спросил Кузьма, пытаясь при этом поймать в прицел кого-нибудь из боевиков, имеющих неосторожность высунуть стриженую башку из укрытия.
– В пределах нормы, – привычной фразой отозвался Ушаков.
Ему, кажется, удалось взять противника на прием, еще мгновение – и Адмирал, не желая долго возиться, попросту сломает боевику правую клешню, взяв его локоть на излом. Однако боевик сумел выдернуть ручищу из стального адмиральского захвата. Затем бандит пнул Ушакова в грудь, сбив Сергею дыхание, после чего вскочил. Удар тяжеленной ступней в голову Ушаков отбил и тоже поднялся. И только сейчас разглядел мерзкую, бесформенную и от этого какую-то нечеловеческую физиономию своего противника. Перед ним был не кто иной, как сам Вова-беспредельщик, он же Гусак. Вова, будучи когда-то сносным боксером, пошел напролом, обрушив на Ушакова
Следующий удар пальцами правой руки, так называемое «жало гюрзы», Ушаков нанес в висок.
Над ухом мастера Феди, затаившегося между чоповским джипом и мусорным контейнером, легла пуля, выпущенная со стороны бункера. Капитан Кузнецов перевел оружие в режим одиночной стрельбы. Мастер Федя вздрогнул, пригнулся еще ниже, и в следующую секунду пуля ударила уже над другим ухом.
– Федя, мастер саньда! – послышался со стороны бункера голос Кузьмы. – Поднимайся-ка в темпе, пока башку тебе не продырявил.
Ждать себя мастер не заставил, поднялся и в самом деле быстрехонько, не забыв при этом вытянуть руки ладонями вперед.
– Ну вот, – продолжил Кузнецов. – Дипмиссия сформирована. С кем, как говорится, не бывает?
– И чего дальше? – спросил мастер Федя.
– Командуй своим, чтобы оружие сложили. И еще ключи от джипа, что справа от тебя, принеси.
Федя раскрыл было рот, чтобы и в самом деле отдать команду, но тут со стороны главного здания появился высокий светловолосый мужчина, двигающийся в полный рост и не имеющий в руках видимого оружия. Его внешность показалась Кузнецову и расположившемуся рядом Ушакову знакомой.
– Стрелять не нужно! Сильно нервничать тоже, – проговорил мужчина, остановившись в пяти шагах от обомлевшего Феди. – Я майор Калистратов, управление по борьбе с терроризмом столичной контрразведки, – внятно и громко произнес он в сторону бункера. – Хочу переговорить с теми, кому нужны ключи от джипа.
– Старинный знакомый, – шепотом произнес Кузьма, узнав наконец высокого блондина.
Несколько раз они «имели честь» вместе с майором участвовать в совместных оперативных мероприятиях.
– Да, это и в самом деле Калистратов из столичной контрразведки, – в свою очередь кивнул Адмирал.
Стрелять в офицера смежного ведомства было чревато печальными последствиями во всех случаях… Ну а если этот офицер сам предлагает побеседовать, то не стоит от разговора отказываться.
10
– Неплохо, – кивнув на остывающее тело Вовы-беспредельщика, проговорил Калистратов. – Да опустите вы оружие, мужики.
Ушаков и в самом деле перестал держать майора на прицеле, Кузнецов же свой «ПП» опускать не торопился.
– Чуть раньше, чуть позже – какая, в принципе, разница? – продолжая смотреть на труп Вовы, сказал Калистратов. – А еще говорят, менты только дубинками махать могут, – при этих словах майор перевел взгляд на Сергея.
– Это что, –
Адмирал намеренно назвал «старшего брата» на «ты», давая понять, что сейчас официальная субординация не действует. Блондин в ответ лишь брезгливо усмехнулся.
– На Рыжего работаете, ребята? – спросил с традиционно присущей «старшим братьям» барственностью Калистратов.
– А ты? – вопросом на вопрос отозвался Ушаков.
– А я на черного, маленького, усатого.
– Директора, – без вопросительной интонации кивнул Сергей.
– Точно, – не стал возражать Калистратов. – И у меня есть к вам деловое предложение…
– Работать на твоего маленького, черного, усатого?
– Вот смотрите, мужики, как все сложилось. Мы с вами все трое офицеры. Всю жизнь служили не за совесть, а за страх. А нас, в свою очередь, подставляли под пули и ножи вот такой вот мрази. – Калистратов вновь кивнул в сторону трупа Вовы. – Вас сегодня подставили, меня завтра… Будешь спорить? – выдержав небольшую паузу, спросил Блондин, в упор глядя на Адмирала.
– На пустой треп времени нет, – пожал плечами Ушаков. – Ты предлагаешь нам обоим перейти в твое полное распоряжение, выполнять все твои команды.
– Ну а чего церемониться? – уже без всякой барственности усмехнулся Блондин. – Вы же пешки, хоть и носите погоны старших офицеров… Как и я, – после паузы добавил Калистратов. – Ваш генерал, ребятишки, прекрасно знал, что вы в плену у этой гориллы. Немного попереживал, а потом сделал вид, что ничего страшного не произошло. И отправил почти весь ваш отряд в срочную спецкомандировку на Северный Кавказ. Маленький усатый перекупил старшого вашего.
После этих слов образовалась длительная пауза. Ушаков думал о том, что, скорее всего, этот Калистратов сказал правду. Достаточно вспомнить, как в одной из северокавказских командировок боевое отделение отряда Ушакова попало в ловушку, устроенную боевиками из отряда тогда еще здравствующего эмира Хаттаба. Главная подлость была в том, что с сепаратистами на тот период было очередное дурацкое перемирие. Собровцы же выехали в одно из сел, чтобы захватить связного, сработали по агентурной наводке. Рассчитывали обойтись без стрельбы, то есть формально перемирие нарушать не собирались. Начальство в лице самого высокого генералитета дало «добро» на операцию. Однако в селе собровцев ждала засада, агентурные данные оказались умелой ловушкой, разведдиверсонная работа у Хаттаба была поставлена на должном уровне. Спецназовцы сумели забаррикадироваться в одном из домов и двое суток вели бой с превосходящими силами боевиков. Генералы лишь разводили руками и ни в коем случае не решались нарушить перемирие и выдвинуть в помощь собровцам подкрепление с бронетехникой и вертолетами. Спецназовцы же просили по рации помощи, но к исходу вторых суток радиостанция была расстреляна. И лишь на третьи сутки милицейские спецназовцы совместно с внутренними войсками и морскими пехотинцами выдвинулись на помощь к осажденным – у одного из высочайших начальников пробудилась-таки совесть. В боевом отделении было восемь человек. Когда спецы МВД вместе с морскими пехотинцами выбили из села боевиков и освободили собровцев, то живыми нашли лишь троих, и то каждый имел ранения различной тяжести… Не имей офицеры СОБРа столь хорошей боевой подготовки – все отделение пало бы еще в первые сутки. Что знал о Калистратове Ушаков? Что тот так же, как и Сергей с Кузьмой, прошел Чечню, вроде даже награжден был за что-то. Еще говорили, что в контрразведку Калистратов пришел из внутренних войск МВД, считай, почти коллеги… И потом, сейчас главное было выбраться на волю, а там уж разобраться, что делать с рыжими-черными-усатыми. А Калистратов в эти минуты думал, что эти спецы покруче Вовы будут и, кажется, теперь позлее. На самом деле Калистратову нужно было зачистить все концы, все, что только возможно на этот час. И эти ребята из СОБРа были очень даже кстати. Главное, ни в коем случае не потерять командирского статуса.
– По рукам, Калистратов, – первым нарушил молчание Сергей Ушаков.
– По рукам, – поддержал своего командира Кузнецов.
– Тогда, – пожав ладони собровцам, захватил в свои руки инициативу Калистратов, – ЧОП я распускаю, пусть эта отморозь валит из столицы как можно дальше. Вы же внимательнейшим образом слушаете меня!
Выслушав прибывших из подмосковья Шаинского и Касаткина, Ганс спросил:
– Леонид, тебе Денис Фальк знаком?
Даже не предложив чашки кофе прибывшим с дороги, Ганс озадачил подполковника вопросом.