Массовая литература сегодня
Шрифт:
«Чужими» люди считают колдунов, которые творят волшебства и время от времени устраивают охоту на ведьм.
«Чужими» люди считают других людей, которые не выполняют свой долг, уклоняются от борьбы со страшными тварями Орды. Чужими в этом случае становится коллективный, групповой субъект (жрецы, Храм, Орден). Например: – А у меня (Аргниста) в сотне почти у всех семьи Орда сожрала. И не защитил нас этот хваленый Орден!
В стане бессмертных тоже есть «чужие» – угрожающие, соперничающие. Обозначенная оппозиция ощущается, например, в диалоге Рангвальда и Керы:
– Разве давал я тебе какие-либо клятвы или обещания?.. А если ты хочешь позабавиться поединком, давай! Меня это развлечет тоже. И, знаешь, даже хорошо, что здесь нет зрителей. Иначе ты неминуемо прикончила бы их всех, чтобы не осталось свидетелей твоего поражения.
– Свидетелей моего поражения?! – Из глаз Керы потек самый настоящий огонь. – Да что ты возомнил о себе, жалкий колдунишка?! Ты, укравший у кого-то из титанов пару-тройку впечатляющих заклятий, надеешься устоять перед одной из Огненных дев?!
«Чужие» как для смертных, так и для отдельных групп бессмертных – носители многовекового зла: Здесь вечно ярился черный гнев:…здесь было обиталище всех тех, кого людям, эльфам, гномам удалось так или иначе изгнать из своих владений. И всех этих изгоев приютили высокие черные стены раскинувшегося напротив шестерки замка.
Как видим, оппозиция «свои – чужие» усиливает и отчасти конкретизирует субъектное противопоставление бессмертные – смертные.
Поведение персонажей конвенционально. Оно регулируется установившимися традициями, правилами, с помощью которых осуществляется функционирование определенным образом организованной группы субъектов. Конвенциональные установки выражены с помощью изречений-сентенций.
Субъекты смертные живут в соответствии с вековыми обычаями, которые поддерживают стабильность обыденного существования. Соответствующие сентенции напоминают домостроевские правила: ..характер у его (Аргниста) средненького не мед… Но жена да убоится мужа!: Нет такого обычая, чтобы жену смертным боем бить: А у нас принято так: сперва работника накорми. напои, а потом уж работу спрашивай!: Гнев – плохой советчик: слишком часто приходится потом сожалеть о каких-то поступках, совершенных сгоряча; Что ж, от судьбы не уйдешь. Достанет повсюду.
Поступки смертных на поле брани мотивированы высоким духом, верой в собственные силы, ненавистью к врагам: Ничего, и с Ордой совладаем, пока духом не пали', Орда перейдет реку, только если я буду мертв; Ты, и только ты. И помощи ждать неоткуда; Драться надо, бородатые, драться, а не на рыцарей уповать!', душить их, гадов, жечь и резать! Потому как от них одно сплошное горе!
Моральная основа поступков смертных – вырабатываемое веками чувство человеческого: Не по-людски это – добрых полторы сотни народа на верную смерть бросить', Род человеческий в Хьерварде должен рассчитывать только на себя, но не на вечное заступничество Благих Богов.
Субъекты бессмертные руководствуются законами. Есть законы, которым подчиняются все бессмертные: <…> есть еще такой Закон Равновесия, и его обойти до сих пор не удалось ни единому магу или даже богу,
– Ты слышал когда-нибудь что-нибудь о Законе Равновесия?
– Это когда Зло там, Добро всякое? – осведомился гном.
– Гм… никогда не слышал столь пренебрежительного отзыва… но в общем ты прав. Так вот, волшебник не может творить одни лишь добрые дела. Или одни лишь злые. Приходится выдерживать баланс.
Есть законы одной страны, например волшебной страны эльфов: Ты – наследница престола, высокорожденная саойя, ты не можешь быть изгнана, если только не нарушишь Первую Заповедь. Или ты уже забыла все наши законы?
Поведение бессмертного мотивировано возложенным на него высшими силами долгом: У меня ведь есть долг в этом мире. Важный. очень важный долг: Если бы не Древний Долг, гномы бы вообще никому и никогда не прислуживали.
В отличие от смертного, бессмертный не всегда может объяснить и оправдать линию своего поведения: Но почему? Почему я должен поступать именно так, а не иначе? Ответов, как и прежде, нет.
В отличие от смертного, бессмертный может рассчитывать на помощь магических сил, хотя возможности в данном случае не безграничны:
– Пришлось… позвать кое-кого на помощь.
– Неужто… неужто Новых Богов?
– Нет… увы, нет… До них так просто не докричишься. Божественность, она, знаешь ли, не всегда во благо…
Поступками бессмертных управляют абсолютно противопоставленные силы добра и зла: Отец Дружин вновь повернулся к принцессе. – У меня нет власти над силами Зла. Эльтара. А Зло, как я понял, – увы, слишком дорогой ценой! – можно остановить только Злом же.
Сентенциозность в целом создает иллюзию правдоподобия фантастического.
Обратим внимание на еще одну отличительную субъектную характеристику – это Сила, которой наделен персонаж.
Слово Сила во многих случаях своего употребления пишется с прописной буквы, выделяющей существование сверхъестественных (физических и духовных) способностей отдельных существ.
Степень осознания субъектом собственной Силы дана в динамике. Самосознание героя (героини) – это прежде всего возможность ощущать и проявлять собственные силы. Например, Ярине собственные силы представляются ограниченными: – Боевые заклятья, чтобы разрушать или там сжигать, мне неведомы, – развела руками Ярина. – А то, что знаю, Заклятье Зеленых Мечей, Из Земли Растущих, здесь не поможет. Не хватит у меня сил через камень их протолкнуть. Для того чтобы силы пробудились, требуется толчок со стороны: