Мастер Альба
Шрифт:
– Но и нового ничего в этом нет, – ответил ему сидевший рядом. – Ещё в Древнем Риме гладиаторов селили совместно, – они, изучив уловки друг друга, бились в полную силу, исключая случайность в победах.
Петленосец оглянулся на пришедших с ним и сказал:
– Занимайте любые кровати из тех, что свободны. Хотите – поближе к камину, хотите – поближе к окну. Но сначала отправимся взглянуть на награду.
Но Джек, перед тем, как последовать за ним, шагнул к сидящим “гладиаторам” и спросил:
– И вы что же, смирились с тем, что вас сюда заманили обманом и заставляют резать друг друга?
– Ты тоже смиришься, мой временный друг. Две вещи заставят тебя: Бледный Тэд и зал номер девять.
– Что же это такое?
– Так тебя ведь туда и ведут! Поспеши – и увидишь.
Джек догнал уже удалившихся спутников и пошёл вместе с ними по длинному подземному коридору. Он имел небольшой уклон вниз, и навстречу идущим, над их головами, вдоль округлого каменного свода катился, устремляясь наверх, дым от горящих вдоль стен факелов.
– Это – зал номер девять, – сказал гид, распахнув высокую дверь.
Зал являл собой огромное, бесконечное, с колоннами, помещение, заставленное и рядами, и отдельно стоящими железными клетками. Сквозь их нечастые прутья было видно, что внутри находятся люди – самого разного возраста и положения, – от крестьянских мальчиков и девочек до бородатых степенных купцов и дам в богатых одеждах.
– Вот, – сказал гид, – ваше имущество. Доставайте из клеток любого – или любую, и берите в свою полную власть. Можно заставить петь вам весёлые песенки, можно использовать в виде чучела для отработки ударов шпагой, а можно… впрочем – можно всё, что вы только способны придумать. Хоть срежьте с них кожу или сожрите живьём.
Он поднял вверх палец и добавил:
– Вот, кстати, и о еде.
Он взял одну из стоящих вприклон к колонне палку с петлёй, открыл одну из решёток, выловил рыжеволосого, со слезящимися глазами подростка и, сдавливая ему шею, повёл дальше, сквозь зал. Оторопевший Джек двинулся следом. Поковылял и Стейк, поглядывая сквозь решётки на пленников.
Вошли в боковую дверцу и оказались в квадратной комнате, угол которой был отгорожен опять же решёткой. “Как у них много железа”, – подумал Джек. – “Наверное, есть своя кузня”. И вздрогнул: из тёмной глубины угла к решётке вышло страшное существо. Вроде бы и человек – но на голову выше любого человека, с длинными, костистыми руками и ногами и очень белой кожей. Одежды на существе не было.
– Хохх! – произнесло существо и вытянуло, просунув сквозь решётку худые, но, видимо, очень цепкие руки.
Ногти на его пальцах были нестрижены, темны, загибались к ладоням и очень походили на когти животного.
– А он человек? – передёрнув плечами, спросил Джек.
– Тэд-то? О, да. Был мелким воришкой, потом сторожем и охранником у фальшивомонетчиков. Потом – и убийцей. Получил пожизненную каторгу, подговорил трёх товарищей – и сбежал. Много дней шёл по лесу и одного за другим ел этих самых товарищей. Был пойман, да патер его перекупил. Когда-то он по своей воле стал людоедом, а вот теперь ничего, кроме человечьего мяса, не получает.
И после этих слов рассказчик дёрнул палку с петлёй, заставив торопливо шагнуть плачущего подростка, и, примерившись, подтолкнул его к решётке и к вытянутым бледным рукам. Руки тотчас схватили мальчишку, подтянули и с силой прижали к железным прутьям, и из-за решётки рванулся вдруг дикий и радостный вой. Подросток отчаянно закричал, а высокий скелет, обтянутый бледной кожей, склонился и стал жевать.
– Тэд хорош тем, – не смущаясь дикой картиной, снимая ненужную больше петлю, сказал страшный повар, – что он может есть, даже когда вовсе не голоден. Грызёт любого, кого приведут. А ведут сюда тех, кто в чём-нибудь провинился – восстал против порядков нашего монастыря или попытался бежать. Это понятно?
Джек, сжав кулаки, шагнул торопливо к двери, сдерживая мучительный приступ рвоты. Стейк же уважительно пробормотал:
– Да, сила…
– Ладно! – хлопнув его по плечу, вскричал гид. – Покажу уж вам то, что получит победитель среди победителей!
Он повёл двоих спутников дальше, и в какие-то двери стучал – и ему открывали, а какие-то отпирал сам, ключами. Вошли в ещё одно подземное помещение. Здесь, вдоль стены, стоял длинный ряд сундуков, наполненных монетами – золотыми, серебряными, медными. Длинный, нескончаемый ряд. Над ним ещё тянулся наклонный прилавок, в котором монеты были уложены в ровные частые столбики – приблизительно по сто штук.
– Не считаны! – объявил провожатый. – Дверь со стороны жилых башен не запирается. Любой, кто захочет, в любое время может прийти и набрать золота столько, сколько в силах поднять.
– Не может быть! – прошептал поражённый увиденным Стейк.
– Неужели? – иронично возразил ему гид. – Но вот скажи: зачем тебе, например, нужны деньги? Ну, вкусно есть, мягко спать, иметь женщин-красавиц? Но всего этого здесь в изобилии. Власть? Рисковая мужская потеха? Бери, сколько хочешь, иди в города, набирай себе шайку – и властвуй, и потешайся.
– Но ведь… растащат! – не верил ему Стейк.
– Разве? Ну вот много у тебя денег. Очень много. Где ты их станешь хранить, чтобы никто не обнаружил и не украл? Где ты найдёшь место более надёжное, чем вот этот подвал? Здесь они доступны тебе в любое мгновение и здесь они – все твои.
– Вот это да-а, – прошептал Стейк. – А когда можно будет перейти в эти жилые башни?
– Когда останешься жив после схватки с девятью непростыми бойцами, – сообщил ему гид и, взглянув на угрюмо молчащего Джека, поправился: – С десятью.
Вернувшись в спальный, с цветными окнами, зал, Джек и Стейк сели на незанятые кровати.
– Нет! – вскочил вдруг кулачный боец. – Рассиживаться нельзя! Ты, друг, как хочешь – а я иду упражняться!
И, хромая, ушёл. Джек лёг на спину, закрыл в изнеможении глаза. Твердил мысленно короткую фразу: “Проклятое место… Проклятое место…” Его позвали обедать – он не шевелился.
– Пусть лежит, – бросил кто-то рассудительным тоном. – Человек, павший духом, – “прекрасный” противник.
Однако через час-полтора Джек поднялся. Он, поплутав по извилистым коридорам, вышел к башне. Внизу, на ристалище, хромающий Стейк отрабатывал выпады шпагой. Чучелом ему служил приведённый из девятого зала крестьянин – крепкий, здоровый, но шпаги – очевидно – не видевший никогда. Он уже был залит кровью, но отчаянно сопротивлялся, размахивая шпагой, как палкой. У стены, на земле, сидели ещё четверо связанных пленников: Стейк решил тренироваться всерьёз.