Мастер убийств
Шрифт:
— До сих пор Тарику всегда удавалось на шаг опережать службу. Откуда у Шамрона такая уверенность в том, что ты его найдешь?
— Шамрону удалось идентифицировать одного из его агентов в Лондоне. Я поставил «жучок» на его рабочий телефон, но мне необходимо прослушивать также его домашний номер — да и вообще всю квартиру. Надо же мне знать, с кем и о чем он разговаривает. Если повезет, мы сможем узнать, где Тарик планирует нанести следующий удар.
— А зачем я тебе понадобилась?
— Мне требуется твоя помощь для проникновения в квартиру агента Тарика.
— Странно. Не может быть, чтобы ты не знал, как вскрыть замок или поставить «жучок».
— В том-то все и дело. Мне бы очень не хотелось отпирать его дверь с помощью отмычек. Вторжение в чужое жилище всегда сопряжено с риском. Если он узнает, что в его квартире кто-то побывал, мы потеряем преимущество первого хода. Я хочу, чтобы ты проникла в его апартаменты, сделала оттиски с ключей и выяснила, каким телефонным аппаратом он пользуется, чтобы я мог подготовить дубликат с необходимой начинкой.
— И как же, по-твоему, я должна проникнуть в его квартиру? — Она, конечно же, знала ответ на вопрос, но ей хотелось, чтобы он сам ей об этом сказал.
Габриель поднялся с места, подошел к камину и подкинул в огонь несколько оливковых поленцев.
— Юсеф любит женщин. Ему также нравится ночная жизнь Лондона. Я хочу, чтобы ты познакомилась с ним в баре или на дискотеке, завязала дружеские отношения — короче, вела себя так, чтобы он пригласил тебя на квартиру.
— Извини, Габриель, но мне это не интересно. Пусть Ари предоставит в твое распоряжение одну из своих новых девиц.
Он повернулся и пристально на нее посмотрел.
— Я предоставляю тебе возможность помочь мне выследить Тарика эль-Хоурани, прежде чем он успел убить кого-нибудь еще из наших людей и нанести непоправимый ущерб переговорному процессу на Ближнем Востоке.
— А я пытаюсь дать тебе понять, что свою долю работы уже выполнила. Пусть на благо переговорного процесса потрудится другая девушка.
Габриель присел на диван.
— Я понимаю, почему Шамрон снова подключил тебя к работе, — продолжала Жаклин. — Никто лучше тебя такое дело не сделает. Но я не понимаю, почему ты так настаиваешь на моем участии в этой операции.
— Потому что ты тоже мастер своего дела, — сказал Габриель и добавил: — Потому что я тебе доверяю.
«Хотелось бы знать, что ты вкладываешь в эти слова», — подумала Жаклин.
— Через три недели мне необходимо вылететь на острова Карибского моря, где будут проходить важные съемки.
— Работа, которую я предлагаю, займет у тебя всего несколько дней.
— Предупреждаю, даром я работать не стану.
— Мне нужна ты и только ты, — повторил Габриель. — Поэтому ты вправе назвать сумму, которую хочешь получить.
Она подняла глаза к потолку, прикидывая, сколько денег ей может понадобиться, чтобы открыть балетную школу. Необходимо внести арендную плату, перестроить помещение, дать рекламу...
— Пятьдесят тысяч.
— Франков?
— Не смеши меня, Габриель. Долларов, конечно.
Габриель задумчиво нахмурил брови, а Жаклин откинулась на спинку дивана, скрестила на груди руки и сказала:
— Пятьдесят тысяч долларов. Или можешь звонить Шамрону и требовать, чтобы он прислал новую девицу.
— Ладно. Пусть будет пятьдесят тысяч, — согласился он.
Жаклин улыбнулась.
Жаклин позвонила Марселю Ламберу в Париж и попросила отменить все съемки на ближайшие две недели.
— Ты что, с ума сошла? Фотомодель, чьи перспективы весьма туманны, не должна усугублять свое положение, отменяя съемки. Это может скверно отразиться на репутации в бизнесе.
— Я, Марсель, в этом бизнесе уже семнадцать лет и никогда еще съемок не срывала. Просто случилось нечто важное, и мне необходимо срочно уехать на несколько дней.
— Это, что ли, я должен, по-твоему, сказать людям, которые были столь любезны, что предоставили тебе работу? «Случилось нечто важное...» Ха-ха! Нет, дорогуша, так дело не пойдет. Придумай что-нибудь более убедительное.
— Ну, в таком случае скажи им, что у меня... у меня...
— Да что там у тебя? Только конкретно...
— Проказа!
— Великолепно. Самое то! — Неожиданно в его голосе проступила озабоченность. — Скажи мне одну вещь, Жаклин: ты, случайно, не попала в какую-нибудь переделку? Ты же знаешь, мне можно доверять. Как-никак, я с тобой в этом бизнесе с самого начала и до сих пор был в курсе всех твоих секретов.
— Не забывай, что я тоже в курсе твоих секретов, Марсель Ламбер. Отвечая же на твой вопрос, скажу, что ни в какую переделку я не попадала. Просто мне нужно кое-что сделать, и это не терпит отлагательства.
— Может, ты и вправду заболела?
— Со здоровьем у меня все в порядке.
— Надеюсь, ты не принялась за старое и проблема не в кокаине, а, Жаклин? — прошептал Марсель.
— Марсель!
— Может, ты собираешься лечь в клинику? Решила сделать себе подтяжку или подправить глаза?
— Да пошел ты!..
— Похоже, это мужчина. Скажи, я угадал? Неужели кому-то наконец удалось покорить твое стальное сердце?
— Я вешаю трубку, Марсель. Обещаю связаться с тобой через несколько дней.
— Я попал в точку! Это и вправду мужчина.
— У меня только один мужчина — ты, Марсель.
— Как бы мне хотелось, чтобы это было правдой!
— Мы поговорим об этом, когда я вернусь. Оревуар.
— Чао!
Они выехали во второй половине дня и помчались по продуваемому всеми ветрами хайвею в северном направлении, забирая в горы. Над головами нависали свинцовые тучи. Когда они углубились в гористую местность, о ветровое стекло арендованного Габриелем «пежо» уже бились тяжелые дождевые капли. Жаклин, откинувшись на спинку сиденья, сосредоточенно следила за тем, как струйки дождя ползли по стеклу, но мыслями была далеко. Она думала о том, что ждет ее в Лондоне.