Мастер убийств
Шрифт:
Глава 39
Монреаль
Они вышли из гостиничного номера в восемь часов и спустились на лифте в фойе. Ежевечерняя сумятица, связанная с выпиской и пропиской постояльцев, закончилась. Стоявшую неподалеку японскую пару фотографировал какой-то парень. Тарик отвернулся и стал с преувеличенно озабоченным видом похлопывать себя по карманам, как если бы он забыл или потерял какую-то важную вещь. Когда импровизированная фотосессия завершилась, Тарик пошел дальше. Из бара доносились крики и свист: американцы смотрели по телевизору футбол.
Тарик и Жаклин спустились на эскалаторе в подземелья Монреаля и двинулись в сторону станции метро. Тарик старался, чтобы Жаклин держалась от него справа. Тут она вспомнила, что Тарик — левша. Совершенно очевидно, он опасался, что она схватит его за руку или как-либо иначе помешает выхватить пистолет. Жаклин попыталась припомнить, какое оружие предпочитал Тарик. «Макаров»! Тарик любил стрелять из пистолета «Макаров».
Тарик двигался в помещении станции спокойно и уверенно, словно ему уже приходилось бывать в метро Монреаля. Они сели в подошедший поезд и поехали на «Рю Сен-Дени». На улице стоял такой холод, что у Жаклин перехватило дыхание.
Жаклин вспомнила слова Габриеля: «Это может произойти в каком-нибудь тихом безлюдном месте или, наоборот, в гуще уличной толпы...»
Она опустила глаза, подавляя возникшее у нее инстинктивное желание оглядеться и отыскать взглядом Габриеля.
«Ты можешь увидеть меня поблизости, а можешь и не увидеть. Но если все-таки заметишь, не вздумай поворачивать в мою сторону голову, следить за мной или, того хуже, шептать мое имя. Ты даже моргнуть при этом не имеешь права...»
— Что-нибудь случилось? — спросил Тарик, даже на нее не взглянув.
— У меня такое ощущение, что я вот-вот умру от холода.
— До ресторана недалеко.
Они миновали несколько баров — из одного заведения доносились томные звуки блюза, — прошли мимо магазина пластинок, вегетарианского ресторана и салона татуировок. Их обогнала компания скинхедов. Один из них задержался, чтобы сказать Жаклин какую-то мерзость. Тарик одарил его леденящим взглядом, парень захлопнул пасть, прибавил шагу и быстро нагнал приятелей.
Они подошли к ресторану. Это был старый викторианский дом, стоявший в глубине улицы. Тарик и Жаклин поднялись по обледенелым ступеням. У входа их встретил метрдотель, помог снять пальто и провел на второй этаж к столику у окна. Тарик сел ближе к окну. Она видела, как он внимательно просматривал улицу. Когда подошел официант, Жаклин заказала бокал бордо.
— Месье Даву? — Официант устремил выжидающий взгляд на Тарика.
— Бутылку минеральной воды, — сказал Тарик и, повернувшись к Жаклин, добавил: — Не хочу пить спиртное. Что-то голова разболелась.
Итальянский ресторан находился чуть севернее, на противоположной стороне рю Сен-Дени. Чтобы добраться до него, Габриелю и Деборе пришлось преодолеть пролет засыпанной снегом лестницы. Все столики у окна были заняты, но все-таки они расположились так удачно, что Габриелю удалось рассмотреть черные волосы Жаклин в окне напротив. Шамрон и Зви Ядин сидели на улице в наемной машине. В южном конце квартала, примыкавшем к Старому городу, за рулем другой машины сидел человек Ядина. Еще один агент дожидался развития событий в машине, которая стояла кварталом западнее, на рю Сангин. Тарик оказался в «коробочке».
Габриель налил вино, но даже его не пригубил. Он заказал салат и пасту, но запах пищи вызвал у него тошноту. Девушка была воспитана и вышколена в лучших традициях службы. Она его прикрывала. Флиртовала с официантом, пересмеивалась с парочкой за соседним столом, много и хорошо ела — сначала свою порцию, а потом и порцию Габриеля. А еще она держала его за руку и поддерживала беседу. И снова Габриель подумал, что она очень похожа на Лию. Похожи золотистые вкрапления в темных, почти черных, глазах. Похожа жестикуляция, когда она говорила. Габриель глянул из окна на рю Сен-Дени, но его мысли в этот момент были далеко. Он снова оказался в Вене, и сидел с Лией и Дэни за столиком траттории в Еврейском квартале.
Он сильно потел. Казалось, кто-то лил ему за шиворот холодную воду, которая стекала по спине вдоль позвоночника. «Беретта» покоилась в наружном кармане его парки, та висела на спинке стула, и он чувствовал бедром надежную тяжесть своего оружия. Сидевшая напротив девушка разговаривала. «Может, нам уехать? — говорила она. — На острова Карибского моря или на Барбадос? Короче, туда, где тепло, хорошее вино и вкусная еда». Габриель кивал, когда это требовалось, и даже ухитрялся время от времени вставлять в разговор пару слов. Но в основном он был занят тем, что пытался представить, как станет убивать Тарика, и эти мысли ни радости, ни удовольствия ему не доставляли. Он был занят такого рода размышлениями не потому, что его подталкивали ярость или жажда мщения, а просто ему требовалось разрешить наконец эту проблему. С таким же примерно тщанием он обдумывал бы вопрос, как бороться с сильным волнением и ветром, если бы оказался в открытом море и ему угрожала буря. С подобными же, если не с большими, самозабвением и отрешенностью он размышлял над проблемой реставрации какого-нибудь сильно поврежденного пятисотлетнего полотна.
Потом он попытался представить себе, что произойдет после того, как он убьет Тарика. Сидевшей напротив него девушке по имени Дебора придется лично озаботиться вопросами собственной безопасности и отступления. Другими словами, она будет предоставлена самой себе, в то время как Габриель станет обеспечивать отход Жаклин. Он схватит ее за руку и повлечет к выходу из ресторана. Очень важно, чтобы они как можно быстрее оказались подальше от мертвого тела. Один из людей Ядина встретит их на рю Сен-Дени в наемном зеленом «форде» и повезет на максимально возможной скорости в сторону аэропорта. Где-то посередине пути они пересядут в другой автомобиль. Оказавшись в аэропорту, они, нигде не задерживаясь, пройдут через терминал частных воздушных перевозок и поднимутся на борт самолета Бенджамина Стоуна. Если все пройдет в соответствии с планом, они прибудут в Израиль на следующий день.
Если же нет...
Габриель усилием воли вытеснил из своего сознания мысли о том, что может произойти в случае, если их постигнет неудача.
Негромко зачирикал мобильный телефон. Габриель выхватил его из кармана, поднес к уху и молча выслушал сообщение. После этого он отключил мобильник, передал его Деборе и начал натягивать парку. «Беретта» постукивала его по бедру, внушая уверенность в успешном завершении дела. Он сунул руку в карман и обхватил пальцами рукоять пистолета.
Заказ он оплатил заранее, чтобы этот процесс не вызвал ненужной суматохи в тот момент, когда ему придет время уходить. Девушка первой пересекла ресторанный зал и направилась к выходу. Габриелю казалось, что все его тело горит, как в огне. Выйдя за дверь, он поскользнулся и едва не скатился с обледеневшей лестницы. Дебора подхватила его под руку и помогла сохранить равновесие. Когда они немного прошли по улице и остановились в нужном месте, ни Жаклин, ни Тарика там не оказалось. Габриель повернулся и оказался лицом к лицу со своей спутницей. Поцеловав Дебору в щеку, он приблизил губы к ее уху и произнес:
— Скажешь, когда они появятся.
С этими словами он прижался лицом к шее Деборы. Ее волосы полностью закрывали ему обзор. Ему оставалось только втягивать ее запах, который удивительно напоминал запах Лии. Левой рукой он обнимал Дебору за плечи, тогда как его правая рука по-прежнему находилась в кармане парки и сжимала рукоять «беретты».
Он в последний раз мысленно прорепетировал свои действия. И сами действия, и их последовательность промелькнули у него в голове, словно кадры из учебного фильма, который показывали в академии. Когда появится объект, он должен оторваться от Деборы, повернуться и идти в его сторону. Не колебаться, не вихлять из стороны в сторону, изображая пьяного и привлекая к себе повышенное внимание, а просто идти прямо на него — и все. Подойдя поближе, выхватить пистолет и открыть огонь. При этом он не должен думать ни о случайных прохожих на улице, ни о ком-либо еще. Его задача — сосредоточить при стрельбе все свое внимание на объекте. Другими слова, он должен на время стать террористом, и прекратить им быть только после того, как с объектом будет покончено. На всякий случай он положил в левый карман парки запасной магазин — вдруг понадобится? Модернизированные из соображений бесшумности патроны «беретты» 22-го калибра обладали сравнительно небольшими мощностью и убойной силой. Следующая по важности после ликвидации объекта задача — не дать себя поймать. «Кидон» должен помнить, что он — элита общества, «князь народа своего», и представляет собой большую ценность, чем все остальные люди. Следовательно, он не должен попасть в плен ни при каких условиях. Если к нему приблизится полицейский, надо стрелять в полицейского. Он должен сделать все, что в его силах, чтобы избежать ареста.