Мастер воскрешения
Шрифт:
Пробыв в квартире Епишкиной всего полчаса и оживив старушку мать, Кувщинов направился к себе домой. На прощание благодарная и плачущая от счастья Епишкина протянула ему конверт с банкнотами.
–Ой, зачем… – глухо проговорил уставший Кувшинов, но Епишкина насильно всунула конверт в карман его пиджака, приговаривая:
–Вы, доктор, наш великий лекарь и волшебник! Буду каждый день молиться за вас, за ваше здоровье! За всех ваших родных, близких! Громадное вам спасибо, великий лекарь!
Кувшинов еле отказался от предложения настойчивой Епишкиной подвезти его до дома под тем благовидным предлогом, что
Выйдя из дома Епишкиной, он на минуту остановился, посмотрел на темное небо, слегка вздохнул, после чего побрел вперед. Он шел, не различая улиц и зданий, слегка прикрыв глаза, просто брел вперед, раздумывая. В данную минуту Кувшинов представлял, что толпа у его дома еще стоит в ожидании своего будущего спасителя и волшебника, и будет стоять целую ночь. И он отчетливо понимал, что с каждым днем работы будет все больше, и что он не сможет все вечера проводить вне дома. Здесь он вспомнил насупившуюся жену, говорящую с досадой. С одной стороны, Кувшинов вне всякого сомнения мечтал воскрешать умерших, помогать людям, считая это, как и все остальные, великой миссией, но, с другой стороны, он не мог же проводить все вечера вне дома. А бросать свою любимую работу он не хотел. Думая так, Кувшинов дошел до своего дома. Как и предполагал наш герой, толпа у двери дома не исчезла, а, наоборот, лишь прибавилась. Увидев Кувшинова, обезумевшие от горя люди ринулись к нему. Две женщины даже стали перед ним на колени, плача и прося помощи. Кувшинов с большим трудом смог их поднять на ноги, отвечая, что будет проводить только одно
воскрешение в день.
–Почему только одно?– негодующе спросил пожилой господин, стоящий рядом с Епишкиной.
Кувшинов повторил свои слова и вошел в подъезд. Ира встретила его довольно равнодушно, сказав, что уже девять часов вечера. Кувшинов ничего не ответил ей, только протянул конверт с банкнотами.
–Это что?– с любопытством спросила Ира.
–Благодарность.
–Ты кого-то еще воскресил?
–Воскресил.
Посчитав банкноты, Ира сменила гнев на милость, улыбаясь:
–Пашенька! Прости ты меня, дуру! Знаешь, сколько тебе дали?
–Нет.
–В конверте три тысячи долларов!– торжествующе произнесла Ира, целуя мужа.
–Гм, неплохо.
–Неплохо? Великолепно! Теперь ты можешь даже работу бросить.
–Работу бросать не буду.
–Гм, почему? Если каждый…
–Каждый не сможет мне платить по три тысячи долларов!– перебил жену Кувшинов.
–Тогда помогай тем, кто сможет заплатить тебе такую сумму, – решила Ира.
Кувшинов промолчал, но Ира настаивала на его ответе.
–Ладно, расскажу тогда тебе, что мне говорил Бог, когда даровал мне волшебный дар воскрешения,– твердо сказал Кувшинов, после чего слово в слово повторил слова Бога:– Требовать от людей денег за воскрешение умерших ты не должен! Ты только можешь брать то, что тебе дают люди в благодарность, понял? Деньги, разные подарки, надо ведь на что-то жить. Только так. Если дают, бери, но требовать что-то от людей, которые пришли к тебе в последней надежде на чудо, умоляя и плача, ты не можешь!
Ира пожала плечами, тихо говоря:
–Ну и что?
–Ты не поняла?
–Нет, все понятно, только…
–Только что?
–Поступай, как знаешь,– ответила равнодушно Ира.– Только он на небе,
–И что с того?– не понял Кувшинов.
–Деньги нужны нам каждый день. Если у тебя дар воскрешения, надо им пользоваться.
–Как?
Ира слегка вздохнула, гладя мужа по голове:
–Ну, ты совсем, как маленький! Я считаю, что надо пользоваться таким даром. Никто, кроме тебя, не может воскрешать умерших. Только ты, только ты, мой дорогой! А денег у нас не так много, ты знаешь. И кредит потребительский надо платить, это ты тоже знаешь, мой дорогой! Если, говоришь, нельзя требовать от людей денег, тогда просто выбирай из них, кто больше даст.
–Как?
–Неужели ты не можешь определить по ним, кто может больше заплатить?– спросила лукаво Ира.
–Ну, это цинизм какой-то!– возмутился Кувшинов, вставая и закуривая.
–Цинизм, цинизм… В разумных дозах он полезен.
–Да ну?
–Вот тебе и ну! Пытайся заработать деньги! Ведь в твоей больнице платят гроши! Сейчас все стремятся заработать побольше.
Ничего не ответил жене Кувшинов, выходя на балкон.
А утром вновь он увидел толпу, ожидающую его выхода на улицу. Обезумевшие люди окружили его, прося помочь им и протягивая конверты с банкнотами.
–Спасите, великий лекарь!– вопила девушка в длинном синем платье.
–Великий доктор! Мастер воскрешения!– вопила другая девушка с заплаканными глазами, хватая Кувшинова за рукав.– Я выполню все ваши просьбы, даже самые-самые неприличные! Понимаете?! Все!! Только спасите мою бедную маму!
Еле оторвавшись от толпы, Кувшинов подошел к своей больнице, но и там возле входа стояла целая толпа. Толпа обезумевших от горя людей ринулась к нему, обнимая и крича:
–Спасите, великий кудесник!
–Спасите, мастер воскрешения!
–Помогите мне, великий доктор!
–Нет, мне помогите, Мастер воскрешения! Вы – Мастер с большой буквы!– орал что есть мочи лысый господин в очках.
Услышав его слова, все, как один, стали повторять слова «Мастер воскрешения». Кувшинов стал успокаивать их, обещая помочь по возможности и говоря, что он торопится на работу. Однако его никто не слушал, идя вслед за ним по лестнице уже в больнице. Две медсестры из терапевтического отделения, услышав шум на лестнице, выбежали посмотреть, что случилось. Увидев бегущую толпу за их доктором Кувшиновым, медсестры замерли. А обезумевшие люди вопили, преследуя Кувшинова, не уходя и боясь, что великий лекарь забудет их просьбы. Дело кончилось тем, что двое дюжих охранников, нецензурно ругаясь, выгнали толпу, бегущую за Кувшиновым, на улицу. Не успел Кувшинов надеть белый халат и сесть за свой стол, как услышал, что его вызывает главный врач.
–Ты что творишь, Павел Анатольевич?– сурово спросил Иван Васильевич, даже не предлагая сесть Кувшинову, когда тот зашел в кабинет главного врача
Кувшинов еле успел отдышаться после быстрой ходьбы и не нашелся, что ответить, только протяжно вздохнул.
–Молчишь, Кувшинов? Вздыхаешь? – В голосе всегда приветливого и доброго к Кувшинову главного врача звучал металл.– Молчишь, да? Может, оживлять захочешь в моей больнице, великий лекарь? Или как там тебя называют, Мастер воскрешения? – Иван Васильевич пристально глядел на помрачневшего доктора.– Такого безобразия никогда, никогда не было в моей больнице!