Мастер
Шрифт:
– Что ты хочешь? – ровно дыша, спросила Ютинель.
– Соблюдения условий сделки, только и всего, – развел руками амиста. – В этом случае я даже отпущу вас, но вознаграждения ты не получишь.
– Какие гарантии?
– Извини, но в данном случае тебе придется мне поверить. Какой бы я был амиста, если бы не держал своего слова? Давай, девочка, сними шлем и положи его в сумку. Только аккуратнее, вещь очень дорогая.
Все естество Юти кричало о том, что этого делать не надо. Разрывались и голоса, перебивающие друг друга, оттого их гомон превращался
На сей раз пальцы не обожгло ледяным инфернальным холодом. Артефакт будто бы вовсе остался равнодушен к прощанию с новой знакомой. Так обиженная, но гордая жена смотрит, как уходит из дома муж. Юти торопливо раскрыла сумку, засовывая туда реликвию, потому что чувствовала – иначе не успеет. Вот-вот она потеряет сознание.
Крепкие руки Одаренных, которые ранее находились в темноте у входа и теперь рывком оказались рядом, подхватили ее. Один из них поймал и сумку с артефактом, передав Грейху, а сам амиста заглянул внутрь, точно боялся возможной подмены и укоризненно покачал головой.
– Всегда одно и то же, каждый норовит тебя обмануть.
Девочка часто дышала, чувствуя, как последние силы покидают ее. Не так давно она была готова свернуть горы, а теперь не могла и сделать двух шагов без того, чтобы не упасть лицом на грязную землю.
Вместе с тем пришло какое-то странное облегчение. Будто она несколько часов находилась в битком набитом кабаке. И теперь, когда Одаренная выбралась наружу, на улицу полную свежего воздуха и будто застывшую в тишине, ее голова закружилась от легкого звона, который постепенно нарастал.
– Как несправедливо, он дает силы, а потом забирает, так? – улыбнулся Грейх. – На самом деле, артефакт больше все же забирает. Потому его и назвали Шлемом Нетопырей. И если бы не моя помощь, тебе бы в голову даже не пришло снять его. И твоя сила присоединилась ко всем тем, кто находится там.
Амиста с некоторой опаской постучал по артефакту через сумку. И, чуть успокоившись, продолжил.
– Как они сделали так, что дар не возвращается обратно людям – ума не приложу. С другой стороны, это не особо и важно.
– Ты сказал, что отпустишь нас, – напомнила Юти, тем временем вглядываясь в Ерикана и до сих пор не веря в то, что того подпоили.
– Как бы я смог сколотить состояние, если бы всегда держал свое слово? – искренне развеселился Грейх. – Зачем отпускать двух бродяг, которые к тому же скрываются от закона? Мои ребята уже поделили ваши кольца. Признаться, я до сих пор не верю, что все получилось. Вылезти из Хера Нударута. Как ты знаешь, ходят легенды, что все живое, в том числе люди, выбрались оттуда, но я о другом…
– Один вопрос, – перебила Юти, не желая слушать эти глупые шуточки. Она тщетно пыталась унять бешено стучащее от гнева и осознания собственного бессилия сердце. Вот когда бы ей не помешала прошлая возмутимость. – Что ты с ним сделал?
– Добавил мелко перемолотые листья мерхии в самогон и передал Кайришу. Листья мерхии не имеют запаха и вкуса, но на недолгое время парализуют человека. Торговец подпоил твоего учителя и все.
Юти замотала головой, пытаясь осознать случившееся. И что-то во всем этом не вязалось. Нет, Ерикан мог выпить самогона вечером с торговцем скотом, в сознании старика скорее даже «должен был». Но чтобы поймать наставника, с его развитой интуицией и богатым опытом на такую бесхитростную ловушку, должно было произойти нечто неслыханное.
Вторя своим мыслям, девочка отрицательно замотала головой. Чем внезапно очень сильно удивила Грейха. Наверное, со стороны подобное выглядело как подозрение к словам амиста.
Улыбка на мгновение сошла с его лица и худой человек подскочил к Одаренной и отвесил ей хлесткую пощечину. Щеку обожгло, будто к ней приложили раскаленный металл.
– Приди в себя, все это уже не имеет значение! – почти проорал ей в лицо Грейх.
Тщетно. С таким же успехом он мог кричать с высокой скалы разбушевавшемуся океану. Ибо глаза Юти налились кровью, а в памяти всплыла еще одна пощечина, от Ерикана. Того самого, который сейчас мешком со старым залежалым сеном висел на руках Одаренных. К слову, один из которых после того, как Юти сняла шлем, убрал нож подальше. Он осознавал, теперь им ничего не угрожает.
И ошибался. Девочка не понимала, откуда в ней взялась сила. Подобно тому сказочному вулкану, в который сбросили молот, она поднялась из самых недр, норовя погрести под своей лавой всех смертных. И на их беду, никаких орлов и волшебников здесь не было.
Юти не вполне осознавала, что делала. Конечно, это не являлось гениальным Озарением, когда каждое ее движение идеально вычерчено. Как и тем состоянием, в котором она находилась будучи облачена в шлем. Скорее нечто импульсивное, яростное. Так мечется зверь, попавший в капкан и готовый даже перегрызть себе лапу, лишь бы освободиться.
Одаренная где-то дернулась, где-то потянула противника на себя, загорелось кольцо ловкости, под ногами прокатилась земляная волна, невысокая, но достаточная, чтобы потерять равновесие не ожидающим этого противникам.
И вот уже Юти, хищным кречетом, сложившим крылья и устремившимся за добычей, летела к Одаренным. Один за другим гасли и загорались кольца, звенело оружие, пахло кровью и железом. Юти знала, что опасен не самый большой зверь и не стая, а тот, кто намерен сражаться до конца и не собирается отступать.
На беду Одаренных – девочка застала их врасплох. Они слишком быстро уверились в победе. То ли их успокоили слова Грейха, то ли они сами почувствовали состояние Юти. Однако все изменила эта проклятая пощечина.
Книрон видел много кровавых разборок, когда разбойники вырезали попавших в засаду чужаков. Великий город пережил и массовые заказные убийства, когда одни банды воевали с другими. Главный базар Империи знал времена военных переворотов, когда Наместники менялись даже быстрее, чем лошади при доставке писем из Пределов в западные гавани.