Мастера детектива. Выпуск 2
Шрифт:
Посетительница сидела, кусая губы.
– А я–то думала, что вы никого и ничего не боитесь.
– Я избегаю ошибок, а это вовсе не значит, что я чего–то боюсь.
– Я уже сказала, что, кроме вас, мое поручение никто не сможет выполнить.
– В таком случае вы находитесь в исключительно трудном положении.
Миссис Бранер открыла сумку, вынула чековую книжку и, заполнив бланк, подошла к письменному столу Вульфа. Она взяла чек, выписанный ею раньше, и заменила его новым. Затем снова расположилась в кресле.
– Эти сто тысяч долларов – всего лишь аванс, – сообщила она. – Все расходы я буду оплачивать отдельно. Если
Вульф взял чек, внимательно посмотрел на него, положил обратно, откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Зная Вульфа, я понимал, о чем он размышляет. Не о предложении, ибо он уже сказал, что оно было абсурдным, – он задумался над тем привлекательным обстоятельством, что со ста тысячами долларов в кармане, полученными пятого января, ему вообще не понадобится брать какую–либо работу не только в течение зимы, но и весной и даже летом. За это время он прочтет сотню книг и выведет не менее сотни новых орхидей. Рай, одним словом. Губы у него скривились – это означало широкую улыбку. Он наслаждался. Ну, полминуты на это еще можно было потратить, имеет же человек право помечтать, но, когда прошла целая минута, я кашлянул. Вульф открыл глаза и выпрямился:
– Арчи! Что ты скажешь?
Значит, предложение его основательно заинтересовало. Не исключена возможность, что вопреки здравому смыслу он может впутаться в это дело. Чтобы предотвратить такое легкомыслие, следовало сперва отделаться от посетительницы, да поскорее.
– Ну, не с места в карьер, – ответил я. – Предложений у меня нет, но замечание есть. Вы говорите, что, если за миссис Бранер ведется слежка, «хвост» явился и сюда; но, ведь коль скоро ее разговоры по телефону подслушиваются, ФБР могло бы не утруждать себя наблюдением, ибо оно уже зафиксировало, с кем, где и когда ее секретарша назначила встречу.
Вульф нахмурился:
– И за моим домом уже ведется наблюдение?
– Возможно. Но может быть, дело обстоит не так уж плохо, как думает миссис Бранер. Конечно, миссис Бранер не станет раздувать умышленно, но все же…
– Я ничего не раздуваю, – прервала меня посетительница.
– Разумеется, нет, – согласился я и, обращаясь к Вульфу, продолжал: – Люди, которые не привыкли к тому, чтобы им причиняли неприятности, раздражаются очень легко. Утверждение о слежке мы можем проверить сейчас же. – Я повернулся к посетительнице. – Вы приехали на такси, миссис Бранер?
– Нет. Моя машина с шофером у подъезда.
– Превосходно. Я провожу вас и, когда вы уедете, посмотрю, что произойдет.
Я встал.
– Мистер Вульф сообщит вам завтра свое решение.
Я двинулся к кушетке за соболями.
Мой маневр удался, хотя посетительнице он явно не понравился. Она приехала, чтобы нанять Ниро Вульфа, и поэтому торчала еще минут пять, пытаясь заставить его согласиться сейчас же, но, убедившись, что только сердит его, поднялась с кресла. Она была явно недовольна Вульфом. Зная, что он терпеть не может рукопожатий, она не протянула ему руки, но на крыльце, куда я проводил ее, она крепко пожала мне руку, полагая, что от меня в какой–то мере будет зависеть решение Вульфа. Из семи ступеней крыльца было несколько обледенелых, и я, поддерживая ее под руку, помог ей спуститься на тротуар, где у открытой дверцы машины уже ждал шофер. Прежде чем сесть в машину, она
– Спасибо, мистер Гудвин. Конечно, и для вас лично будет чек.
Шофер и не прикоснулся к ней – очевидно, она предпочитала садиться в машину без чьей–либо помощи, а следовательно, вовсе не была одной из тех вдовушек средних лет, которым нравится, когда их под руку хватает большой и сильный мужчина. Как только миссис Бранер уселась, шофер захлопнул дверцу, сел за руль, и машина тронулась. Не прошла она и тридцати ярдов в направлении Девятой авеню, как за ней скользнула машина, стоявшая поблизости с выключенными фарами. В машине сидели двое. Я постоял на холодном январском ветру и дождался, пока они повернули за угол Десятой авеню. Это было смешно, и, поднимаясь на крыльцо, я смеялся, однако, войдя в дом, тщательно закрыл за собой дверь.
Когда я вошел в кабинет, Вульф сидел с закрытыми глазами, откинувшись назад. Я взял чек и принялся его рассматривать. Я видел чеки на крупные суммы, но на кругленькую сумму в сто тысяч – никогда. Затем я направился к своему письменному столу, сел, нацарапал в блокноте номер машины филеров, пододвинул телефон и соединился с одним из чиновников муниципалитета, которому когда–то оказал большую услугу. Записав номер, он сказал, что ему понадобится около часа. Я ответил, что буду ждать затаив дыхание.
– Как, по–твоему, пустая болтовня? – спросил Вульф.
– Нет, сэр. Она подвергается настоящей опасности. Два филера поджидали ее в машине, которая стояла недалеко. Как только она села в свой «роллс–ройс», они сейчас же включили фары. Они ехали так близко за нею, что чуть не касались задних бамперов. Слежка умышленно ведется в открытую, однако филеры слишком уж усердствуют. Если «роллс–ройс» внезапно затормозит, аварии не избежать. Миссис Бранер в опасности.
– М–м… – промычал Вульф.
– Да, сэр. Я согласен. Однако вопрос в том, кто они. Если это частные лица, тогда не исключена возможность заработать сто тысяч долларов. Если же это действительно люди Гувера, ей просто придется смириться со своими бедами, как вы сказали. Через час мы это будем знать точно.
Вульф взглянул на часы. Без двенадцати семь. Он посмотрел на меня.
– Мистер Коэн в редакции?
– Вероятно. Обычно он кончает работу около семи.
– Пригласи его пообедать с нами.
Это был хитрый шаг. Скажи я, что это приглашение бессмысленно, поскольку само поручение было нелепостью, Вульф сейчас же ответил бы, что я, безусловно, отдаю себе отчет в необходимости поддерживать хорошие отношения с Лоном Коэном (что вполне соответствовало действительности), а он не встречался с ним уже больше года (что было сущей правдой).
Я снял телефонную трубку и набрал номер.
2
В девять часов мы перешли в кабинет. Лон расположился в красном кожаном кресле, мы с Вульфом – за своими письменными столами. Фриц принес кофе и коньяк. Полтора часа, проведенные в столовой за креветками в соусе из красного перца, мясом, тушенным в красном вине, кабачками под сметаной, с мелко нарубленным укропом и авокадо с орехами, прошли довольно мило. Разговор касался положения в стране, особенностей женского мышления, того, как готовить устрицы, проблем структурной лингвистики и цен на книги. Беседа приняла оживленный характер, только когда мы заговорили о женском складе ума, и то Лон завел этот разговор умышленно, лишь для того, чтобы подразнить Вульфа.