Мастерская иллюзий (дилогия)

Безмирная Ольга

— Все очень просто, — чересчур покладисто ответил Лайнес, любуясь долиной. — Я хотел, чтобы ты держался подальше от дроу и эльфов, ибо с Сиянием ты мог помешать моим планам. Теперь же ты неопасен.

— Неопасен? — холод сжал мое сердце. Надо было сразу идти домой! Я упустил шанс и сейчас предчувствовал, что Лайнес подтвердит мои самые жуткие догадки.

— Видишь ли, — обернулся дручий. Во взгляде его не было ни ненависти, ни презрения, только спокойный вежливый интерес. — Получив от Молнии третий артефакт, ты стал самим собой и одновременно перестал быть избранным для этого мира. Если бы Дэйдрэ тебе отдала Око, ты бы стал Властелином

его, ибо мир сам избрал тебя. А теперь ты для него невидим. Как Молния. Ты могущественен, но ты иной, из другого теста. А сейчас ты слаб как котенок, ибо не имеешь понятия, как пользоваться своей силой. Третий артефакт напрочь уничтожает силы этих двух для нашего мира.

Я так и знал! Теперь Сияние и Око бессильны, и я зря полез на рожон и чуть не потерял жизнь.

— Но раньше я был опасен для тебя, — не унимался я. — Почему ты меня просто не убил? Только не говори, что былая дружба с Дарвом помешала и бла — бла — бла…

— Не буду, — неожиданно мягко улыбнулся Лайнес. — Видь ли, тебя не так-то просто убить, что бы ты сам не думал по этому поводу. Я не буду раскрывать тебе это сейчас, ибо знание это принесет мне вред… К тому же, у меня есть все основания подозревать, что ты… — дручий поколебался, но упрямо продолжил, — скорее всего мой сын.

Гром не разверзся надо мной, молнии не сверкали, и я не упал без чувств, да и не рвал волосы в отчаянии… Я просто не поверил:

— Ага, а дракон Магистр мой двоюродный дедушка!

— Я знал, что ты так отреагируешь, — улыбнулся Лайнес.

— А как мне еще реагировать? — спокойно произнес я, пожимая плечами. — Разуй глаза, чудик — я черный

!

— Ну и что? — хмыкнул этот придурок.

— А ты белый

! — я бы покрутил у виска для дополнительного эффекта, но боялся коснуться оков.

— Давай, я расскажу тебе одну сказку, — хитро сверкнул ледяными глазами Лайнес.

— А у меня есть выбор? — с тоской простонал я.

— Да нет, в общем-то — безразлично пожал плечами дручий.

— Тогда давай, — обреченно кивнул я.

Может он расчувствуется и вообще отпустит меня. Ведь убивать меня он, кажется, пока не собирается. Это хороший знак. Исполнит свою невостребованную отцовскую обязанность рассказать дитю сказочку и отстанет, болезный!

— Когда-то, очень давно, — заунывным голосом начал Лайнес. Я заранее зевнул, предвкушая дикую скуку. — Жили — были три друга: светлый эльф, горный дроу и юный дручий. Все они были кровей королевских и всех ожидала участь стать Повелителями своих государств… Как их звали, догадайся сам, — я вздрогнул и напрягся: а сказочка-то со смыслом! — Это было еще до подписания Великого договора и в мире бушевали войны, но приятелям на это было начхать… примерно как тебе когда-то. Поскольку предопределенность положения их угнетала, и нечего было желать: принцам всегда во всем потакали. А вот запретная дружба, обещающая незабываемые приключения как раз приносила им острые эмоции, которых им недоставало в обыденной жизни…

— Уж куда обыденней, — усмехнулся я. — Война, кровь, смерть… Так скучно!

— Ты прав, — хихикнул Лайнес, явно войдя в состояние себя молодого. — Но не ёрничай, ибо так оно и было. Понимаешь, когда ты родился во время войн и рос среди этого бедлама, это действительно становится обыденным и скучным. Ты преемник, тебе подвластна любая женщина, ибо война и тебя могут в любой миг убить, и детей нужно иметь не по одному. Даже разрешалось иметь несколько жен. За пару лет это надоедает, — осадил он меня, заметив заинтересованный блеск в глазах. — Так вот, о наших героях… Они и правда были героями, совершали безумные действия, нелогичные, порой чудовищные… И в какой-то момент появилась она.

Теперь-то я понимаю, что мы притянули её как бабочку на свет, ибо в мире, который медленно, но верно идет к самоуничтожению, мы были чужими. Мы были готовыми ко всему.

Лайнес сам не заметил, как перешел в рассказе к первым лицам. На его лице играла мечтательная улыбка. Это, в самом деле, были для него прекрасные времена. Мне вдруг стало интересно: как из этого симпатичного мне юноши, про которого вел рассказ Лайнес выросло… ну уж что выросло, то выросло…

— Мы сразу полюбили её. Страстно, безудержно, — это я мог понять, ибо сам чуть было не… — Мы не ссорились, не стремились бороться между собой за её любовь. Молния не была обычной женщиной. Она была загадкой, над которой надо думать не одну жизнь. Мы были готовы на это. Она знала. И поэтому начала нас учить…

Лайнес замолчал, уставившись на свои изящные ладони. Я так увлекся содержанием рассказа, что забыл об оковах, надвигающейся войне и прочих мелочах.

Солнце стояло в зените и жгло немилосердно, что весьма странно для начинающейся осени, которая обычно приносила с собой прохладу. Даже здесь, на вершине, где в воздухе всегда летало множество крупных снежинок, пекло как летом на жухлой опушке. Шевеление в лагере людей стало еле заметным и ленивым. У эльфов и дроу я не замечал теперь ни одного движения. Нетерпеливо перебирая камешки, я ждал продолжения рассказа. Лайнес словно собирался с мыслями. Но я думаю, он скорее набирался смелости, чтобы вновь нырнуть в свои воспоминания, ранящие своей яркостью и силой эмоций.

— Молния — из другого мира, — тяжело дыша, продолжил Лайнес. — Точнее даже не из мира. Она ниоткуда. Она никто. Мы их называем Поглотители миров. Да, Гром, миров великое множество и Поглотители занимаются тем, что уничтожают те миры, которые не могут принести для них чего-то нужное. Не спрашивай чего, у меня до сих пор волосы встают дыбом, когда я вспоминаю её слова. Она убежала, не хотела выполнять работу, которая казалась ей скучной. Она всегда хотела создавать, а не разрушать. И спряталась в этом мире немыслимое количество времени назад. Может, он еще тогда зарождался. Она создала драконов, они ей всегда нравились. Впустив в этот мир жизнь, она открыла его для развития. Теперь тут много существ. Мы дурачились теперь вместе, но она всегда объясняла причину и следствие наших действий. Оказывается, самые безрассудные и, казалось, совершенно ненужные вещи, которые идут вразрез с привычной картиной мира помогают его развитию. Если все идет размеренно, мир гибнет… или приходят Поглотители, что собственно, то же самое. Я не мыслил своей жизни без нее, но она тогда выбрала…

Дручий побледнел и с явным трудом продолжил:

— Дарва. Я готов был разорвать его в клочья, но не смог… Я говорил Молнии, что Дарв не сможет понять её богатый внутренний мир, что с ним ей быстро станет скучно. Он даже учиться не особо хотел, ибо был более привержен к порядку, чем я. Я всегда творил хаос, а друзья лишь следовали за мной, пока не наигрались. Они приняли свои мелочные коронки, променяли неизвестность на рутину. Я же не смог…

— Погоди, — недоуменно остановил я его. — Но ты же добивался трона своего народа.