Мастерская

Платонов Андрей Платонович

Далее. На всякий яд, на всякую «чуму» и «химию» наследниками человеческой цивилизации было бы почти немедленно изобретено противоядие.

Больше того. И атланты, и лемуры стали бы пользоваться почти одним и тем же оружием войны, несмотря на разницу в культуре и технической квалификации между атлантами и лемурами. Это произошло бы неминуемо, поскольку, по Чапеку, саламандры унаследовали от людей не один лишь их разум, но и все их безумие, шо­винизм и предательство; в силу этих последних «способностей», многие саламандры- атланты перешли бы на сторону лемуров и передали бы

лемурам высокие военные знания атлантов. Кроме того, лемуры наняли бы среди атлантов шпионов и посла­ли бы к атлантам своих разведчиков. Благодаря этим обстоятельствам военные силы «передовых» и «отсталых» саламандр скоро уравновесились бы, и началась бы долгая война на взаимное истощение: резкий перевес одной стороны над другой стал бы не­возможен. Химия, отрава и лягушачья чума, которыми аргументирует автор, это суть разновидности старинной «божественной машины»; в реальной истории, в реальном мире эта машина действовать не будет.

Фантастика же автора есть тоже реальность, хотя она и приведена к сокращенно­му алгебраическому выражению.

Итак, идет мировая война саламандр: история человечества продолжается «ру­ками» животных. Саламандры постепенно тают в смерти и изнеможении; они близ­ки если не к полному исчезновению, то к оцепенению, к обратному превращению в беспомощных животных со смутным разумом, к беспамятству в недрах природы. Тогда на сцену истории появляются, допустим, деловитые муравьи (вот кому к лицу «цивилизация», если понимать ее по Чапеку), и эти муравьи поедают миллиарды саламандр, павших на полях битв, и заодно облепливают туловища тех саламандр, которые еще движутся в сражениях или работают в тылу, объедая их до скелетов и растаскивая кости их по частям в свои «кучи-государства». Вмешательством муравь­ев и кончается война саламандр. Муравьи наследуют эпоху «саламандризма» и через нее — человечества. Такой конец романа не противоречил бы духу романа Чапека, и автор мог бы обойтись тогда без «божественной машины», предполагаемым действи­ем которой он завершил роман. Продолжим еще немного наш вариант окончания чу­жого произведения, чтобы не ответить, подобно автору, на вопрос: «А что будет после муравьев?» — «Не знаю». Пожрав миллиарды саламандр, муравьи стали тучными и поверглись в долгое дремотное состояние «блаженства». Во время такого состояния их умертвили травяные вши — тли, которые, как известно, служат для муравьев дойны­ми коровами и отчасти рабами. Каждая тля после того уползла на свободу — в траву и цветы. На свободе все тли погибли в цветах-паразитах, которые питаются насеко­мыми (здесь можно было бы привлечь на помощь ботаническую и энтомологическую терминологию). И далее автор попал бы в бесконечное коловращение обмена веществ в природе; в действие романа вошли бы даже минералы, магнитные токи и космичес­кие лучи — роман бы не мог быть закончен.

Причина дурной бесконечности такого романа в тех порочных, исторически ошибочных принципах, которые автор положил в основание своего произведения; именно, что человечество в силу своих внутренних качеств и отчасти внешних усло­вий идет к своей ликвидации. Если это так, то роман Чапека можно окончить либо явлением «божественной

машины», либо «коловращением веществ», то есть произ­ведение вообще нельзя будет закончить. Автор предпочел первое, может быть, он и прав, потому что это короче. Нам же такой выбор автора позволяет догадываться, что Карел Чапек, вероятно, обладает некоторым пониманием того, что если человечест­ву действительно угрожает ликвидация, то преодолеть эту ликвидацию можно лишь начертанием плана выхода из этого угрожающего состояния и соответствующим ре­волюционным действием, а не пассивным предвидением «неминуемого» будущего, ожидающего всех нас, в виде участия в обмене веществ природы.

Этот выход уже существует. Он открыт для всего человечества советским наро­дом; но странно, этот выход для Чапека словно не существует.

В последнем нашем замечании скажем про «ликвидацию» человечества — одну из распространенных идей среди западной интеллигенции, в том числе и среди анти­фашистский интеллигенции. Идея эта почти ровесница человечеству, в ней заключа­ется «скрытое» желание угнетателей использовать угнетенных до смерти, до уничто­жения последних, и одновременно в этой идее есть страх и опасение угнетателей, что, ликвидировав чрезмерной эксплуатацией и войнами трудящихся людей, угнетатели потеряют источник и смысл своего существования и сами исчезнут с лица земли.

Происхождение идеи ликвидации человеческого рода и ее авторы нам хорошо известны.

Но есть другая, несравненно более истинная идея. Это ликвидация «ликвидато­ров» человечества. Мы приглашаем Карела Чапека к ней присоединиться.

Мы высоко ценим этого большого человека и писателя и уверены, что он в бу­дущем обнаружит себя как сокрушительный художник, работающий более точно и счастливо, чем в «Войне с саламандрами».

ПРИМЕЧАНИЯ

В настоящей книге собраны критические работы Андрея Платонова, написанные и опубликованные в конце 30 — начале 40-х годов.

«О Маяковском» В. Шкловского

Впервые опубликована в качестве рецензии на книгу Шкловского «О Маяков­ском» (М. «Сов. писатель», 1940) в журнале «Литературное обозрение» (1940, № 17) за подписью Ф. Человеков.

«Малахитовая шкатулка» П. Бажова

В качестве рецензии на книгу П. Бажова «Малахитовая шкатулка» («Свердлиз», 1939) впервые была напечатана в журнале «Детская литература» (1940, № 6) за подпи­сью Ф. Человеков.

Сказки русского народа

В качестве рецензии впервые была напечатана в журнале «Огонек» (1947, № 26). А. Платонов в этой статье дает свое решение проблемы отбора и издания свода сказок русского народа. Впоследствии Платонов согласно своим принципам сам обрабаты­вает русские сказки.

О «ликвидации» человечества

Впервые опубликована в качестве рецензии на роман К. Чапека «Война с сала­мандрами» («Интернациональная литература», 1938, № 2—3) в журнале «Литератур­ный критик» (1938, № 7). С сокращениями статья перепечатана в «Литературной Рос­сии» 29 августа 1969 года.