Мастодония
Шрифт:
– Главное, – посоветовал Бен, – не суетись. Не напрягай мышцы сильнее, чем надо. Поднеси приклад к плечу, но слишком крепко не упирай, оставь пространство для отдачи и контролируй его, иначе приклад отскочит от плеча и вмажет тебе по подбородку. И подайся вперед, совсем чуть-чуть.
У Бена проблем не возникло: он уже охотился с крупнокалиберным ружьем, хоть и не с такой громадиной. Я же чувствовал себя несколько иначе, поскольку раньше стрелял только из мелкашки, но, памятуя советы Бена, справился вполне прилично. Первый выстрел чуть не отшиб плечо, и я попятился, чтобы устоять на ногах. Второй дался проще. Третий показался довольно обычным. Делая четвертый и последний выстрел, я даже не заметил отдачи. Мы целились в одинокую березу, и после пристрелки от нее мало что осталось.
– Неплохо, – похвалил меня Бен. – Нельзя, чтобы ружье причиняло тебе боль. Если не укротить его, если приклад сильно лупит в плечо, стрелок начинает бояться ружья и вздрагивает при каждом выстреле, а в таком случае проще запустить ружьем в того, кто на тебя бежит. Вздрогни – и с двадцати шагов промажешь по широкой стенке амбара.
– Эйза, – тихонько позвала Райла откуда-то сбоку.
Я обернулся и увидел, что она сидит на земле по-турецки: локти на коленях, чтобы не дрожал бинокль.
– Иди посмотри, – сказала она. – Здесь кого только нет. И группами, и поодиночке, но они сливаются с местностью так, что заметить непросто. Глянь вон туда, левее четырех деревьев на склоне у реки..
Она передала мне бинокль, но он был такой тяжелый, что я еле удержал его, поэтому пришлось сесть и, подобно Райле, поставить локти на колени.
Я не сразу понял, что она хотела мне показать, но в итоге увидел четыре дерева, глянул левее и повозился с настройкой резкости. Существо отдыхало, присев на задние лапы и упершись в землю тяжелым хвостом. Громадное туловище возвышалось почти вертикально, а уродливая голова поворачивалась из стороны в сторону, будто ящер обозревал окрестности.
– Что скажешь? – спросила Райла. – Тираннозавр?
– Не знаю, – ответил я. – Не уверен.
Проблема, разумеется, была в том, что никто не мог сказать, тираннозавр это или нет. Все мы видели только кости и пару-тройку окаменелых мумий с частично сохранившейся шкурой. Визуальные впечатления мы черпаем в работах художников – кстати говоря, весьма неплохих, но с громадным количеством домыслов и упущений.
– Нет, это не тирекс, – наконец сказал я. – Длинноваты передние лапы. Однозначно теропод. Может, неизвестный нам вид тираннозавра: нельзя же полагать, что были найдены окаменелости всех его разновидностей. Как бы то ни было, внушительная зверюга. Сидит, отдыхает и высматривает достойного кандидата на ужин.
Я продолжал наблюдение. Если не считать его покачивающейся головы, динозавр не шевелился.
– Передние лапы слишком развиты, – согласилась Райла. – Меня это тоже смутило. Окажись мы на несколько миллионов лет раньше, я бы сказала, что перед нами аллозавр, но в этом периоде они не водятся. Давно вымерли.
– Может, и не вымерли, – возразил я. – Мы ведем себя так, будто по найденным окаменелостям восстановили историю динозавров, а если после какого-то слоя фоссилии уже не попадаются, мы склонны считать, что этот вид вымер, – хотя, быть может, плохо искали в более молодых слоях. Не исключено, что аллозавры исчезли гораздо позже.
Я протянул бинокль Бену и указал на четыре дерева:
– Глянь левее.
– Эйза, – сказала Райла, – надо его заснять. Это же первый крупный хищник, которого мы встретили.
– Так возьми телеобъектив, – посоветовал я. – Он и отсюда добьет.
– Уже взяла, но изображение страшно размытое. По крайней мере, в видоискателе. Наверное, и на пленке тоже. Чтобы заинтересовать ребят из «Сафари», нужны четкая картинка и крупный план.
– Давай подберемся ближе, – сказал я. – Да, он далеко, но почему бы не попробовать…
– Уходит, паршивец, – сообщил Бен. – На ту сторону холма. Причем быстро. Наверное, добычу засек.
– Черт, – огорчилась Райла, – это все ваша пристрелка. Динозавра мне спугнули!
– Не сказал бы, что он испугался, – возразил я. – Сидел себе на месте. Да и вряд ли он слышал выстрелы: далеко же.
– Но мне нужен кто-то крупный! – настаивала Райла.
– Найдем, найдем тебе крупного, – пообещал я.
– Мелких тут полно, – продолжила она. – Целые стайки струтиомимов и прочей мелюзги размером с индейку, несколько анкилозавров, какие-то рогатые малыши, всевозможные ящерицы, у реки – большие черепахи, но кому они нужны? Сколько-то летающих рептилий – наверное, это птерозавры, – и еще птицы, но ничего по-настоящему зрелищного.
– Не вижу смысла гоняться за этим гигантом, – сказал Бен. – Слишком уж быстро он умотал, будто знал, куда идет. Когда доберемся до холма, его и след простынет. Нет, прогуляться-то можно, если оно вам надо. Главное, не слишком далеко. Дело к вечеру идет, и хотелось бы вернуться в лагерь до темноты.
– Ночью оно, пожалуй, безопаснее, – объяснил я. – Вряд ли рептилии сохранят активность после заката. Они же холоднокровные. По идее, должны впадать в летаргию из-за узкого диапазона температурной толерантности. В полдень, когда жарко, они прячутся, а ночью, когда холодно, сидят на месте.
– Ты, наверное, прав, – сказал Бен. – Даже не наверное, а несомненно, ведь ты ученый, но лично мне комфортнее ночевать в лагере, у яркого костра.
– Нельзя утверждать, что по ночам динозавры не двигаются, – добавила Райла. – Во-первых, мы не можем быть уверены, что с заходом солнца сильно похолодает. А во-вторых, существуют доказательства против холоднокровности, и некоторые палеонтологи утверждают, что на самом деле динозавры были теплокровными.
Насчет доказательств она, разумеется, была права: я читал некоторые работы, но меня они не впечатлили, хотя об этом я решил умолчать. Как видно, Райла придерживалась другого мнения, и сейчас было не время вступать в академические споры.
С севера донесся чей-то рев.
Мы застыли и прислушались. Звук не становился ни громче, ни тише. Кто-то размеренно порыкивал, оставаясь на месте. Весь мир умолк, и в промежутках между рыками я совершенно ничего не слышал. До этого я не улавливал фоновый шум – негромкую гоготню, хрюканье, мириады всевозможных вспискиваний, – но теперь заметил его отсутствие.
– Не наш ли это приятель по ту сторону холма? – спросил Бен.
– Может, он, – ответила Райла. – А может, и не он. Не знала, что динозавры способны рычать.