Мать наследницы
Шрифт:
– Пит, мне страшно!
– воскликнула я, взглядом умоляя поставить меня обратно на землю.
– Пожалуйста, давай вернемся!
– Значит, скакать с мальчишкой ты не против, а со мной отказываешься, - в голосе мага зазвенела сталь, не суля мне ничего хорошего.
– Хочешь - слезай, но тогда я привяжу мальчишку к заднему копыту Вепря и буду мчаться до тех пор, пока от него не останется ничего, - последнее слово он прошептал, давая мне прочувствовать каждый звук, наполненный гневом, ревностью и готовностью исполнить свою угрозу. Глаза Пита засияли от переполнявших его эмоций, самой сильной из которых была ревность и задетое самолюбие. Все мои попытки объяснить, что он напридумывал себе настоящую ерунду ни к чему не приводили -
– Держись крепче!
– скомандовал Пит и, одной рукой подхватив поводья, второй обнял мою талию, прижав к себе так крепко, словно привязал меня металлической цепью. Кровь отлила от моего лица, сердце забилось пойманной птицей. Сама не понимая, что делаю, я обхватила Пита руками, прижала голову к вздымающейся груди и затаила дыхание. Ожидание тянулось бесконечно долго, словно время остановило свой ход, и весь мир замер перед решающей секундой. Маг не отдал коню прямого приказа и не сделал ни одного движения. Он лишь выдохнул мне в волосы: - Все для тебя, моя жизнь, - и Вепрь сорвался в галоп.
Глава 9
Весь мир смазался и дрогнул. Лес превратился в бесконечное зеленое полотно, в ярком танце слившись в единый неразличимый поток. Пальцы сами сжали мужскую утепленную рубашку, но если бы Пит не удерживал меня, крепко-накрепко прижимая к себе, я бы слетела с коня в считанные секунды. Меня охватил будоражащий, прежде неведанный коктейль чувств: животный страх, смешанный с детским восторгом. Мы летели сквозь пространство на такой скорости, которая недоступна ни одному, даже самому сильному коню.
Чтобы оторвать голову от груди Пита, мне потребовалось собрать в кулак всю свою храбрость. Ветер свистел в ушах, поток воздуха вжимал меня в мага, словно мы не скакали, а летели на крыльях. Позже, как только мы остановимся, я, безусловно, убью Пита, но сейчас он - мое единственное спасение и защита. Ослабь он свою мертвую хватку хоть немного - и я умру, на огромной скорости врезавшись в землю. Тем не менее, мне хватило мужества оторвать голову от твердой мужской груди и посмотреть прямо.
Вепрь мчал нас сквозь лесную чащу, как стрела рассекая пространство. Деревья расступались перед нами, сметенные пышущей во все стороны магией, как игрушечные фигурки. Пит сидел прямо, не выказывая никакого напряжения, словно ему ничего не стоило держаться в седле на такой скорости. Даже рука, держащая поводья, лежала расслабленно, без напряжения в мышцах, словно он управляет не огромным конем, а милым осликом. Вепрь так сильно бил копытами в землю, что она ходила ходуном. От топота, который раздавался на много верст вокруг, в буквальном смысле дрожала земля, как от землетрясения.
Мы уже давно покинули пределы столицы и, наверное, даже пределы царства Севера. Пит унес меня на юг, за несколько минут преодолев расстояние, которое на обычной лошади заняло бы несколько дней. Постепенно страх покинул мою душу, оставив после себя интерес и желание ловить каждый момент. Бешеный ветер, так отчаянно трепавший мои волосы, поутих, словно ему приказали уснуть. Когда я смогла успокоиться, то осознала, насколько прекрасна и необыкновенна эта поездка. Перед нами открывались потрясающие виды: мерцающее от солнечных лучей озеро в глубине девственного леса, луга, до горизонта усеянные россыпью пышных цветов, которые я прежде видела лишь на картинках в книгах, а также множество древних, невероятно крупных деревьев, которые растут уже несколько тысяч лет, не тронутые человеком. Потрясающе.
– Прижмись ко мне, - попросил Пит, и его голос прозвучал так заботливо и спокойно, что внутри у меня потеплело. Неужели он успокоился?
Я не успела додумать эту мысль, захваченная открывшимся видом. Неожиданно лес закончился, и я увидела,
Прыжок. Топот копыт резко оборвался, и мы взмыли в воздух. У меня перехватило дух.
От дикого страха из горла вырвался испуганный крик, и Пит прижал меня к себе еще крепче. Тук. Тук. Тук. Ровный стук его сердца - это последнее, что я услышу в своей жизни. Он ни капли не волнуется! Решил угробить нас обоих?! Хочет романтично умереть в объятиях друг друга? У меня не хватило храбрости приоткрыть глаза и посмотреть в лицо своей смерти. Как беззащитный котенок я жалась к Питу, ничего не соображая от страха и не дыша. Лишь его густой запах, который я вдыхала полной грудью, был моим якорем, последней связью с реальностью.
– Адель?
– рука Пита переместилась с талии на плечи, отрывая меня от надежной и теплой груди, чтобы маг имел возможность посмотреть в мое лицо. Голова кружилась, а тело наполнилось странной нездоровой легкостью, грозившей перетечь в болезненную слабость. Я прикрыла глаза, пытаясь унять бешено стучащее в груди сердце, но мой покой был грубо нарушен. Губы обжег глубокий поцелуй, властный и пылкий, словно Пит утверждался в своем праве на меня, доказывал мне и себе, что эти губы имеет право целовать только он.
– Мой ангел, - прошептал маг, прижавшись своим лбом к моему. Я ощущала его дыхание на своем лице, чувствовала каждое движение Пита, каждую эмоцию как свою собственную. Его прямой нос потерся о мою щеку, как ласковый кот, выражая доверие и преданность.
– Ты же знаешь, что я люблю тебя больше жизни, - шептал он обреченно и трепетно, коснувшись моей щеки широкой шершавой ладонью.
– Что бы ты ни совершила, я никогда не смогу причинить тебе вред. Никогда, мое сокровище. Понимаешь?
– влажные губы заскользили по моему лицу, оставляя короткие поцелуи, будто извинялись за то, что натворил их хозяин.
– Адель, - прохрипел Пит, открывая глаза, - если я увижу хотя бы призрачный намек, взгляд, который покажется мне подозрительным и слишком откровенным, малейшие жест в твою сторону от него, я немедленно убью этого мальчишку. Понимаешь?
– синие, будто подсвеченные изнутри радужки, захватили меня. Своим взглядом Пит проникал в глубину моей души, перебирая ее струны словно музыкальный инструмент. Я верила каждому его слову. Он просто не сможет поступить иначе, не позволит никому прикасаться ко мне.
«Ты навеки станешь моей...» - именно эти слова Пит произнес прежде, чем взять меня как женщину в нашу первую ночь любви. Только теперь, годы спустя, я поняла, что это не просто красивое обещание. Это клятва. В мгновение ока меня наполнили противоречивые и самые сильные эмоции, накрыв сознание крутой волной. Слезы хлынули из глаз стремительным потоком, и не было никаких сил их удержать. Впервые после нашей встречи в часовне я заплакала в присутствии Пита, не таясь и не стесняясь своих слез. Пусть я избежала падения в лесную пропасть, но сейчас провалилась в более страшную яму - в пропасть своих эмоций, таившихся в душе долгие годы.
Маг взвыл, как раненый зверь. Он обхватил меня руками, вжимая в крепкое тело, впечатывая в себя так, будто хотел соединить наши тела в одно целое. И не только тела. Пит шептал мне нежные утешения, покрывал поцелуями лицо и волосы, сжимая меня в надежных объятиях сильных рук. Но впервые его ласки проходили мимо моего сознания. Мысль, бившаяся в моей голове как запертая в клетке птица, не давала возможности насладиться мужской нежностью.
– Я шлюха, - сквозь слезы выдохнула я, и поцелуи тут же прекратились.