Мать не одиночка
Шрифт:
От дальнейшего приступа транжирства Ваниных денег меня отвлёк Егор. Проснулся после короткого вечернего сна и запросил есть. В очередной раз попыталась дать ему грудь, но опять впустую. Пошла с ним вниз на кухню готовить бутылочку и неожиданно столкнулась с Ваней на входе, тут и мама моя была. Отошла немного ближе к вечеру, но ушла обратно к себе, оставив нас с Ваней наедине, если не считать тёти Кати, которая готовила ужин.
— Привет! — радостный Иван поцеловал меня в губы не по-детски, тут же перехватывая
— Спасибо. Красивые. Как здорово, ещё даже семи нет, а ты уже дома. — такое раннее Ванино возвращение после его постоянных задержек нельзя было не заметить, прямо скажу — удивительно.
Я пристроила тут же цветы в вазу и принялась мыть руки, готовить смесь.
— Да у меня в кабинете радиатор лопнул. Там сварщики работают, потом уборщица будет кабинет драить. Я мог бы к Максу уйти или к отцу, но решил, что лучше дома поработаю. — Ваня был рад такой неприятности, что позволила ему сбежать домой.
— Я всё спросить хочу, ты только не подумай, что я жалуюсь, но так всегда будет? Будешь домой только ночевать приезжать? — передала ему бутылочку, теперь он мог кормить Егора и был этому очень рад.
Сиял прям как медный таз после чистки.
— Да ну нет, конечно. Это перед Новым годом так всегда. Проверки, годовые отчёты, новые заказы как с цепи все срываются под конец года успеть. Январь и февраль дохлые месяца, буду дома к семи и в выходные буду вам надоедать. Слушай, я тебя особо не напрягал, но ты теперь не кормишь, ты мне пожаришь картошечки? Соломкой. — Ванин взгляд был таким милым, что я даже пропустила мимо его колкое напоминание о том, что я теперь не кормлю.
Да и он так радовался этой возможности покормить Егора, что я не могла грустить на эту тему. Обидно, но не смертельно.
— Давайте я пожарю Иван Олегович? — встряла тут же тётя Катя, а меня прям приступ ревности обуял.
Еле сдержалась от грубости в её сторону. Видимо, надо к врачу срочно, что-то конкретно бушуют гормоны. Уже мужика к бабушке практически ревную.
— Я пожарю, мне несложно. Сковородку мне только выделите, пожалуйста. — улыбнулась я с трудом и милый тон держала с напрягом.
— Вы Екатерина Дмитриевна жарили уже, у вас она другая получилась. Я хочу Иркиной вредной соломки. — смеясь, заявил Ваня.
— Один раз невредно. — ответила ему, млея от его похвалы.
— Да ты не поняла. Она вредная соломка, потому что она соломкой тобой из вредности стала. Я ж у тебя кружечки просил, а ты мне что пожарила? — напомнил мне Иван мою выходку, удивляя тем, что о ней помнит.
— Соломку. — сейчас было смешно вспоминать, как я назло крошила кружочки на соломку надеясь, что есть не станет, а он всё равно её умял с аппетитом.
— Вот. Ну ты не отвлекайся, мы с Егором в гостиную пойдём.
— Так, ты её сама Ирочка режешь, а я-то на тёрке тёрла, вот и не вышло у меня. — заметила тётя Катя, когда я уже резала картошку мелкой соломкой.
— Видимо да. — гнев мой в её сторону совсем отступил, ему на смену подкатила внезапная тошнота.
Причина ей была столь очевидна для меня, что в глазах кружочки поплыли. Я об этом ещё вчера читала, но как-то надеялась, что это зубки лезут у Егора, потому и от груди отказался.
— Поджарите сами? Что-то мне нехорошо. — медленно покинула кухню.
Сначала меня бросило в жар, а по пути в ванную комнату уже и холодным потом покрылась.
Если б с рождения Егора прошла пара-тройка лет, я может быть и забыла бы что такое токсикоз. Но тут всё в памяти слишком свежо. Ни с чем это не перепутать.
Пока склонялась над унитазом «обласкала» Ваню в мыслях как могла. Чёртов бык осеменитель, одного раза ему опять хватило, чтоб мне ребёнка заделать. После того первого раза в душе мы предохранялись, но уже было оказывается бессмысленно.
Конечно, тут уже не до подумать и подождать. Надо было решать вопрос с Иваном прямо сейчас. Если ему одного ребёнка мало для предложения, может второго будет достаточно? А если нет? От этой мысли опять затошнило, зря только умывалась.
А когда я в очередном приступе тошноты склонилась над унитазом, в дверь ванной комнаты постучал Иван.
— Ир, тебе совсем плохо да? Может в больницу? — спросил он из-за двери.
— Нет блин! Лучше в загс! — выкрикнула от злости, но он-то ничего, конечно, не понял.
— Что говоришь? — переспросил меня скребясь в дверь.
Ага! Так прям и открыла!
— Ничего! Уйди, а?! — нервы мои были на пределе, до скандала вот прям рукой подать, а при Егоре выяснять отношения уж точно не хотелось.
На удивление Иван послушался. Так я наивная подумала. Когда еле живая выползла из ванной комнаты, его уже и дома то не было. Мама развлекала Егора сидя на диване в гостиной.
— Где Иван? — мрачно спросила, даже Егор удивился от моего голоса.
Скуксился на секунду маленький.
— В офисе там стряслось у Ивана. Он туда и поехал. Злющий как собака, серьёзное что-то. Ну ты, как? Чем-то отравилась? — мама, так активно объясняла, что у Ивана случилось, что я сразу поняла, врёт она, не имеет понятия, где он.
Куда только он свалил? Неужели догадался и зол теперь? Да ну бред!
Но мне же нельзя нервничать, а пока он вернётся, я себя доведу до истерики.
— Мам присмотри за Егором да? Пойду позвоню Ване. — я уже направилась в сторону лестницы, но мама меня остановила.