Мать-одиночка, или (не)ходите, девки, замуж!
Шрифт:
– Простите, я вас, наверное, напугал?
– Наверное напугали… – сердито ответила я и пошла себе дальше, поманив детвору за собой, но тип в джипе вновь окликнул меня.
– Подождите, пожалуйста. Я сейчас припаркуюсь где-нибудь.
– Не советую. У нас тут народ дюже лютый – могут и зеркала отвинтить в отместку.
– Да что ж такое… Артем, посиди, пожалуйста, я сейчас подойду.
– Опять ребенка одного оставите? Вам мало прошлого раза?
Парень покраснел как вареный рак и поспешил исправиться:
– Пойдем со мной, сын мой. Да погодите вы…
Это он уже мне вдогонку крикнул.
– Ксеня, веди ребят домой. Булочку мне оставь, Мишу с Ариной отведи. Мы сейчас следом подойдем, только узнаем, что этому дяде от нас надо.
Ксюша тихонько шепнула мне на ухо:
– Требуй бабок!
И как ни в чем не бывало потопала домой, а я осталась ждать, когда красавчик все-таки припаркует свое авто и расскажет, зачем всё это время ехал за нами.
– Артем мне все рассказал, это правда?
– Что именно?
– Ну что на него напали злые дяди, а вы его спасли. Так правда?
– А у вас есть основания не верить сыну?
– А вы всегда отвечаете вопросом на вопрос?
– А вы?
– Так мы ни до чего не договоримся, – вздохнул он, пока мы с Артёмом строили друг другу забавные рожицы. Булочка с интересом наблюдала за нашими гримасами, и только мужик чего-то маялся рядом с нами и никак не мог подобрать нужные слова.
– В общем я хотел бы вас как-то отблагодарить…
– Сделайте одолжение – не оставляйте ребенка без привязи в следующий раз. Это будет лучшая благодарность с вашей стороны!
Мужик вновь покраснел.
– Это вы так шутите?
– А похоже?
– Хорошо, я вас понял. Тогда хотя бы расскажите мне пожалуйста поподробнее об этих уродах.
Я призадумалась, пытаясь припомнить внешность бандитов. Но лица, как назло, совсем не впечатались мне в память. Чего не скажешь об одежде.
– Да что там рассказывать? Черты морд не помню, но то, что они совершенно уголовные – факт. Ум в лицах не читается. Оба в кожаных куртках, и это в такую жару. Черные футболки, черные брюки, черные носки и кроссовки.
– Тоже черные?
– А? Нет вроде… не помню я. Впрочем какая разница?
– Вы сможете повторить свои слова в полиции?
Ну вот! Этого мне еще не хватало!
– Готова. Но вначале мне уже нужно накормить детей. Ваш мальчик тоже, наверное, голодный?
Мальчик страдальчески кивнул, и горе-папаша неуверенно улыбнулся.
– Ну и отлично. Почистите мне картошку.
5
– Простите, а вас как зовут-то хоть?
Парень едва догнал меня уже возле квартиры и теперь преданно заглядывал в глаза, пытаясь обратно всучить мне авоську.
– С этого и надо было начинать. Марья я.
– Искусница?
– Смотря в чем… А вы?
– И я смотря в чем.
– Я про имя ваше спрашиваю…
– Ах, имя, – смутился мой новый знакомый, – Вадим.
– Ну вот и познакомились. А теперь, Вадим, топайте на кухню, находите там нож и чистите картошку. Дело не требует отлагательств.
Вадим немного опешил, попытался вякнуть что-то типа «а не лучше ли нам заказать еду из ресторана», но под моим грозным взглядом съежился, замолчал и посеменил выполнять поручение.
Рестораны, ишь ты чего захотел! У меня денег на рестораны нет, а чужих мне не надо. Денег в смысле.
Толпа страждущих вымыть руки выстроилась в коридоре, потому что Ксеня решила, что сейчас самое время принять душ. Душ она, видите ли, хочет принять! Вспотела она! А ничего, что тут пять человек ждут? Ах подождут? Ну погоди, пубертатный человек, я тебе покажу, где раки зимуют!
– Маш, Маша-а-а, Манюняя, – спустя двадцать минут Ксюха протяжно выла возле двери, умоляя принести ей полотенце и трусы. Ну правильно, я вечером все перестирала, а новых махровых друзей повесить забыла. А белье Ксеня не взяла, потому что самой хитрой лисой побежала в ванную, чтобы первой быть значит.
Воспитания ради помучила ее минут пять и отнесла непокорной старшенькой требуемое.
Руки в итоге мыли в моей малометражной кухоньке.
– Ну что, почистили?
Вадим сидел с таким видом, будто он не картошку чистил, а траншеи рыл. Пот со лба течет, руки трясутся, лицо красное – того и гляди инфаркт хватит.
– Почти… – прохрипел он, срезая последнюю шкурку с картофелины.
– По-моему картофан я брала покрупнее…– в сомнении протянул я, глядя на вдвое уменьшившиеся картофелины в кастрюле. – В первый раз что ли?
Парень страдальчески кивнул, и я ухмыльнулась. Ну значит неумеющих готовить в нашем полку прибыло, потому что я хоть и смеюсь, но ничуть не лучше нового знакомого. В принципе картошечка жареная – это единственный продукт, который я могу более-менее сносно приготовить. Хотя нет, сварить тоже могу, но вот за пюре уже не отвечаю. Может быть в комочках, склизкое и серое.
Вот Ксюня у нас поваренок от Бога. Жаль только, что этого поваренка приходится по три часа упрашивать сварганить что-нибудь жутко вкусное. Ну или хотя бы просто мне помочь. Знаю, знаю… опять детский труд, эксплуатация и бла-бла-бла. Вот только меня в детстве учили, что дети должны помогать родителям. Конечно же в меру своих возможностей. Я вот, например, раз уж не могла ничего путного приготовить, включая яичницу, всегда прилежно убиралась в доме и помогала брату Федору с уроками. Эх, давно это было…
– Дальше что? – с опаской спросил Вадим, и поднявшись с видавшей виды табуретки, попятился к двери.
Сбежать надумал что ли? Да скатертью дорога, любезный.
– А дальше мы ее пожарим и достанем с антресолей баночку с огурчиками.
– Маринованными?
– Можно и маринованными. Там и помидорчики есть. Хотите?
Брат на днях приезжал, привез десять банок. Он уже лет восемь живет в деревне. Как женился на своей Аленке, так и живет. Кроме солений они нам и сало, и яйца, и молока коровьего для детей привезли – все свое, так сказать натур продукт.