Мать Сумерек

Машевская Анастасия

— Я говорил тебе сегодня, как люблю тебя? — спросил Сагромах на всякий случай,

перебирая в памяти трогательные воспоминания.

— Даже если говорил, я хочу послушать еще.

— Тогда, — Сагромах вдруг напружинился, отстранился на дюйм, поймал Бану за плечи и легким жестом развернул к себе лицом, — раз я уже говорил сегодня, то теперь — только после тебя.

А далее Бансабира оглядела мужа: черная густая копна щедро серебрилась отдельными прядями, а вокруг глаз от улыбки собиралось больше морщин, чем когда-либо раньше. Но это по-прежнему были глаза, в которых она отогревалась шестнадцатилетней девчонкой: живые, яркие, с доброй насмешкой для всего мира и с неподдельной заботой для неё одной. Бансабира улыбнулась в ответ — широко и открыто. Ну разве можно ему отказать?

 Конец