Матабар
Шрифт:
Почему же мальчик сейчас думал об оружии. Просто так и не добежав до сарая, он застыл в густых зарослях можжевельника. Отодвигая ветку, мальчик не мог отвести взгляда от поляны около их крыльца.
Там стояла его мама.
В своем обычном платье — синем, с широкими юбками, в всегда идеально чистом переднике, она держала в руках карабин. Дуло ствола смотрело вниз, но руки крепко сжимали деревянный приклад. На начищенной стали отражались её каштановые волосы и искристые, нежно-карие глаза. У Арди была красивая мама. Он знал об этом от отца.
Перед ней замер дедушка. Как он успел добраться сюда быстрее Арди — кто
Другого человека.
Да-да, перед ним, на опушке леса, у самой границы поляны, всего метрах в пятидесяти стоял человек. Достаточно высокий, чтобы дотянуться макушкой до подбородка его дедушки.
Голову чужака прикрывала кожаная шляпа с высокой округлой тульей, вогнутой сверху и широкими, подогнутыми полами. Лицо, покрытой щетиной и маленькими впадинками, напоминало Арди наждачную бумагу.
Желтоватые зубы, постоянно мяли какую-то гадость, делающую его слюну того же оттенка. Одет человек был в заплатанное пальто коричневого цвета, черные штаны с явными следами недавнего ремонта и высокие сапоги со странными железками у каблуков. Эдакие кругляшки с острыми зубчиками.
Голос у него звучал глубоко, но мягче, чем у отца.
— Где Гектор? — незнакомец сплюнул желтой слизью себе под ноги.
— Что ты…
— Не ты, старик, — перебил странный человек, после чего отогнул полу пальто, демонстрируя серую жилетку. Хотя, наверное, не её саму, а серебристое украшение в виде перекрещенных меча и пистолета. Странно — Арди, из историй дедушки, считал, что украшения носят только женщины. — А шериф Келли Брайан.
— Шериф? — дедушка явно нахмурился. — Я помню, как выглядел шериф. Ты на него не похож.
— Да? А на кого я, по-твоему, похож, старик?
— На того, кому моя невестка отстрелит его сраные яйца, если он сейчас же не уберется отсюда.
Мама Арди вскинула карабин, уперла его в плечо и щелкнула затвором. У мальчика сердце пропустило несколько ударов. А странный человек с забавным именем Шерифкелли казалось даже не заметил ружья.
— Нападение на офицера Империи при исполнении? — хмыкнул он, подтягивая штаны и наглядно демонстрируя пояс с патронами и две кобуры с револьверами. — Помню в детстве мы пугали девчонок у костра рассказами про жутких, сумасшедших полулюдов, живущих на горе. И, если честно, вы совсем не жуткие. Сумасшедшие — скорее всего да, но не жуткие.
Арди не понравилось, как это произнес Шерифкелли. Да, он тоже считал, что его дедушка — немного тю-тю. Но это был его дедушка!
— По вашей же книге правил, жители долины не могут подниматься в гору…
— Без законной на то причины, — снова перебил незнакомец. — Шериф Даниил, старик, не стоит здесь сейчас перед тобой, потому что его гнилые кишки стали ужином для ночного зверья… может и вам что-то перепало, темные?
Арди даже отсюда увидел, как руки дедушки крепко сжали трость, а мамин указательный палец лег на спусковой крючок.
— Угомонитесь, дамочка, — махнул на неё Шерифкелли. Да что за странные имена?! Шерифкелли, Шерифданиил… они что, братья? Да и мало кто из ночных зверей станет есть гнилые кишки. Свежие — еще может быть. Но гнилые… — Я понимаю вашу радость встретить другого человека, но все-таки можно как-то поласковее.
— Ты бы не выдержал и пяти минут моих ласк, слизняк, — процедила его мама.
Да, его мама всегда была ласковой и очень аккуратно расчесывала волосы Арди, но причем здесь это?
Незнакомец только пожал плечами.
— Я к вам с миром, вообще-то, — произнес он спокойным тоном.
— Не знаю, как заведено у людей, но у нас не оскорбляют тех, к кому пришли с миром, — строго ответил дедушка.
— Резонно, конечно. Но спешу заметить, что это дамочка первой достала железо, — незнакомец кивнул в сторону карабина. — Но ладно. Ваше общество, поверьте, мне ничуть не более приятно, чем мое — вам. Так что спрошу еще раз. Спрошу, как законный представитель власти Новой Монархии в этом ублюдочном краю. Где Егерь Гектор Эгобар?
Какое-то время на поляне стояла тишина. Неприятная такая. Вязкая. Как смола. Арди даже боялся, что кто-нибудь в ней задохнется.
— Он все еще не вернулся из обхода Алькады, — ответила мама.
— В горах, да? — протянул незнакомец. — Давно?
— Чуть больше двух недель, шериф, — она как-то так странно произнесла это слово, что Арди начал сомневаться правильно ли он понял имя незнакомца.
— Значит скоро вернется, — проговорил себе под нос шериф…Келли. — Я приду через два дня, — после чего покосился на живот мамы. Арди уже привык к тому, что у мамы большой живот. Он все время спрашивал, что она такое съела, чтобы так потолстеть, но никто не отвечал. Все только говорили, что мальчика скоро ждет сюрприз. — Вам бы стоило спуститься вниз. Из города, в кое-то веки, прислали не вонючую пьянь, а вполне вменяемого коновала. Вместо виски он предпочитает шлюх. И это нисколько не оскорбление в вашу сторону, госпожа. Просто советую обратиться к нему по поводу родов. Вы, вроде, на сносях уже.
— Спасибо за заботу, шериф, — медленно, с паузами, проговорила мама Арди. — А теперь, если вам дороги ваши яйца и шлюхи фельдшера, то вы уберетесь с моей поляны и этой горы.
— Да сколько угодно, — незнакомец снова сплюнул, после чего как-то странно махнул шляпой и направился вниз по тропинке.
Мама опустила карабин только спустя несколько минут. Арди же, всем своим «я», испытывал нечто такое, когда услышал шум, оказавшийся голодными волками.
Глава 2
Арди лежал на кровати и смотрел в потолок. За окном уже сгустилась темная ночь. Слышались цикады. Они забавно щелкали, то сливаясь в единый ритм, то представляя совершенно не предсказуемую какофонию, так сильно раздражавшую мальчика.
Накрывшись одеялом, набитым пухом, ребенок размышлял о сегодняшнем дне. Компанию ему составляли четыре фигурки зверей. И несмотря на то, что они, как и все вокруг Арди, были из дерева, но, все же, отличались от общей атмосферы комнаты.
Небольшая, но достаточно просторная, чтобы здесь пусть и тесно, но комфортно разместилась резная кровать вдоль дальней стены. Кажется, отец и дедушка сами её сколотили. И если раньше Арди чувствовал себя на ней лилипутом, то теперь — все таким же лилипутом, но чуть большего размера. Если постараться, вытянуться всем телом, то можно было с трудом дотянуться кончиками пальцев ног и рук до её краев.