Материалы сайта Savetibet.ru (без фотографий)
Шрифт:
– Это очень хороший вопрос. Я не уверен, но мне кажется, что есть способ избавиться от тяжелых негативных эмоций или депрессии без помощи религии. У вас остается единственная возможность – думать. По-моему, это даже более эффективно, чем вера. Для начала я анализирую, какая польза от негативных эмоций. Гнев приносит лишь кратковременное облегчение и удовлетворение. Вот я разозлился, в гневе накричал на другого человека и испытал облегчение. Но проходит время, и мне становится неловко, я сожалею о произошедшем, мне стыдно. Кроме того, гнев не дает мне покоя. Я плохо сплю, теряю аппетит, у меня ухудшается здоровье.
Приносит ли мой гнев реальный ущерб врагу? Нет.
Очевидно, что мои негативные эмоции прежде всего разрушают мой организм и нарушают мое душевное равновесие. Я много общаюсь с западными учеными, нейрофизиологами и биологами, и даже они признают, что эмоции имеют огромное значение для нашего здоровья. Позитивные эмоции оказывают благоприятное воздействие на работу мозга, а негативные – затрудняют ее. Такой подход к решению эмоциональных проблем называется в буддизме аналитической медитацией, и я считаю его чрезвычайно эффективным.
– Россия, как и весь мир в последние годы столкнулась с проблемой террора. И вряд ли людям, у которых родственники погибли от взрывов, быстро помогут такие размышления. С точки зрения буддизма, как бороться с терроризмом, если агрессия и ненависть не помогают?
– С буддийской точки зрения, а также с точки зрения здравого смысла основная причина большинства наших проблем – неведение. Какую бы сферу человеческой жизни мы ни взяли – экономику, политику, – люди принимают ошибочные решения из-за недостатка знаний. Все вещи и явления в мире взаимосвязаны. Не существует такого события или явления, которое бы существовало или произошло само по себе.
Кроме того, действия человеческих существ зависят от мотивации. Когда речь идет о терроризме, есть кратковременная перспектива и долговременная. Кратковременные меры уже принимаются правительствами и спецслужбами всех стран, которых коснулась эта проблема, и здесь я им не судья. Но что касается долгосрочной перспективы, то я глубоко уверен, что верное решение лежит в сфере образования. Образование должно развивать в людях целостный взгляд на вещи, при котором вы не делите мир на себя и других, но осознаете глобальную взаимосвязь между белыми и черными, мусульманами и христианами. Люди должны осознать, что мир не может воцариться лишь от наших молитв. Он должен стать следствием нашей изменившейся мотивации.
– Сегодня буддизм на Западе едва ли не самый модный метафизический блокбастер с голливудскими звездами в кастинге. Но когда мы узнаем, что Стивен Сигал был признан тулку, возникает вопрос, не является ли это пиар-компанией тибетского буддизма?
– Однажды я читал лекции в Америке, и ко мне подошел американец, который сказал, что он – Иисус Христос. Ну что ж, если кто-то признает его Иисусом и он сам придерживается такого мнения – ради бога.
Они имеют на это право. Мало быть признанным тулку. Одного звания недостаточно. Нужно обладать соответствующими знаниями, вести себя подобающим образом. И тибетцы всегда внимательны к таким вещам, даже когда речь идет о тибетских ламах. Чтобы отличить подлинного ламу от самозванца, вам потребуются ваши собственные знания.
– А как вы думаете, Запад повлияет на буддизм?
– Нет, не думаю. Дело в том, что буддизм работает с главными человеческими проблемами: старостью, страданием, болезнями. А эти вопросы мучают богатых и бедных, в Европе и в Африке, сегодня точно так же, как и тысячи лет назад. Когда речь идет о религии, мы должны понимать, что есть два аспекта: культурный и собственно религиозный. Культурные параметры могут меняться в зависимости от страны, и тогда появляются тибетский буддизм, японский, китайский, но основания учения остаются неизменными. Рано или поздно, конечно, появится западный буддизм, который будет отличаться какими-то культурными аспектами, но это не должно затрагивать сути. Нельзя путать аутентичные практики с Нью-Эйджем.
– Вы постоянно говорите, что вы всего лишь "простой монах". Вам не кажется, что в этом утверждении есть некоторая доля лукавства, особенно учитывая то, что тибетцы считают вас воплощением Бодхисатвы сострадания?
– Я – беженец. И поэтому я могу вести себя довольно неформально, в отличие от папы Римского или патриарха, которые вынуждены соответствовать занимаемой ими должности. Я могу позволить себе много смеяться (хохочет). В моей семье все любили и любят посмеяться, и мои братья, и сестры. Я часто думаю о том, что слишком строгий протокол и большое количество формальностей лишь создают дополнительные барьеры между людьми. Я стараюсь их избегать.
Политика «Срединного пути»
Татьяна Макарова, Независимая газета
Тэнзин Гьяцо (род. 1935 г.), Далай Лама XIV, в 1940–1959 гг. духовный и светский лидер Тибета. В 1959-м был вынужден покинуть Тибет. С 1960 г. проживает в Дхарамсале. В 1989 г. Далай Ламе XIV вручена Нобелевская премия мира.
В индийском городке Дхарамсала, где находится резиденция духовного лидера тибетских буддистов Далай Ламы XIV, 10 декабря начался традиционный фестиваль Тибета. В рамках этого мероприятия проходили Дни культуры Калмыкии.
Представительная делегация республики, в состав которой вошли депутаты парламента, ученые, деятели культуры, встречалась с общественностью Дхарамсалы, участвовала в концертах и других культурных мероприятиях, посетила Институт тибетской медицины и астрологии, библиотеку тибетских рукописей. Прибыл в Индию и президент Калмыкии Кирсан Илюмжинов, вручивший Далай Ламе XIV высшую награду республики – орден Белого лотоса.
В рамках Дней культуры Калмыкии прошла встреча Далай Ламы XIV с журналистами, в ходе которой лидер тибетских буддистов ответил и на вопросы корреспондента «НГР».
– Ваше Святейшество, во время недавнего визита председателя правительства КНР Ху Цзинтао в Индию один из проживающих в этой стране тибетских студентов пытался совершить акт самосожжения. Не возникает ли у вас опасений, что борьба за независимость Тибета может принять более радикальные формы?
– Да, конечно, я испытываю опасение и беспокойство на сей счет. Я сам придерживаюсь подхода, который называю политикой «Срединного пути». Он заключается в том, что мы не добиваемся отделения Тибета от Китая, а пытаемся найти взаимоприемлемое решение в рамках Конституции КНР.