Материалы сайта Savetibet.ru (без фотографий)
Шрифт:
В прошлом этика и духовность были уделом религиозных институтов. Но в современном мире влияние церкви несколько сократилось, и семья также перестает иметь определяющее значение. В этих условиях полную ответственность не только за развитие умственных способностей, но и этики и нравственности должны взять на себя образовательные учреждения. Вы живете в пространстве, где представлено широкое разнообразие культур и религий. Если вы продолжаете считать, что ответственность за развитие нравственных ценностей должны нести представители религиозных учений, тогда встает вопрос, а что же такое религия? Ммм… Трудно ответить.
Нам нужно сформировать новый подход к образованию на основе научных открытий и нашего собственного жизненного опыта. Мы должны найти равновесие между развитием умственных способностей и развитием сердца. Если же мы будем делать упор только на развитие умственных способностей, мы воспитаем человека высокообразованного, но в глубине души очень несчастного. Ведь бывает так – миллиардеры, лидеры… Власть, деньги, хорошее образование, слава. Но если заглянуть в сердце, там нет счастья. Почему?
Эти вопросы мы и будем обсуждать. Я - лишь один из участников. Здесь соберутся ученые и работники сферы образования. Нам нужно обмениваться мнениями, нужно проводить серьезную исследовательскую работу, чтобы найти ответ на вопрос, как построить счастливое общество, счастливую семью, не затрагивая вопросов религиозной веры. Это то, что я обычно называю секулярной этикой.
То, что вы описываете, можно было бы назвать «университетом добросердечия». Станет ли Ванкувер, с появлением этого центра, вашим вторым домом?
Я всегда подчеркиваю, что есть люди, есть институты, которые проявляют интерес к этой проблематике. Сегодня нам необходимо скоординировать их усилия и затем сформулировать конкретные предложения, которые могли бы быть использованы в сфере образования. Как воспитать человека, в котором было бы больше доброты, умиротворенности, сострадания? Вот вопрос, который стоит перед нами.
Дело не в том, чтобы сделать этот центр уникальным, но в том, чтобы работать совместно с теми людьми и теми институтами, которые проявляют к этому интерес. Больше сотрудничества, больше обсуждений, больше исследований.
По каким параметрам вы определяете, был ли ваш визит успешным или нет?
Не знаю.
Я посещаю разные страны, встречаюсь с друзьями, обсуждаю, выслушиваю их идеи, их взгляды, делюсь своей точкой зрения. Обычно это происходит так, я не отношусь к этому с чрезмерной серьезностью. Если результат поездки оказывается хорошим, я рад. Если нет – что поделаешь? Я лишь беседую с людьми, езжу, встречаюсь с ними, обмениваюсь мнениями, вот так…
Как вы считаете, тибетцы, живущие на территории КНР, по-прежнему в угнетенном состоянии?
Уф… Мне кажется, вам стоит поехать в Тибет, провести там какое-то время. Не только в городах, но и в глубинке. Поездите по стране с переводчиком, желательно с тем, кто говорит по-тибетски. Если нет, то хотя бы по-китайски. Поезжайте, посмотрите своими глазами. Вы сами найдете ответ на этот вопрос.
Время от времени я получаю информацию из Тибета, от самых разных тибетцев – кто-то из них работает в китайских органах власти, кто-то даже состоит в партии. За последние 20 лет я повстречал несколько тысяч тибетцев, и в каждом тибетском сердце грусть, печаль, обида, возмущение. Те китайцы, которые знают, что такое Тибет, также весьма критично настроены по отношению к политике их собственного правительства.
Но лучше всего, если вы сами поедете туда и посмотрите все на месте.
Теперь, когда все больше людей будет приезжать в Тибет по новой железной дороге, не случится ли так, что все эти пришельцы постепенно, шаг за шагом, уничтожат традиционную тибетскую культуру?
Уже довольно давно население Лхасы составляет приблизительно 300 тысяч человек. 200 тысяч из них – китайцы и 100 тысяч – тибетцы. Мы уже в меньшинстве. Вследствие этого тибетцы, живущие в столице, в своей ежедневной жизни больше говорят по-китайски, в магазинах, в ресторанах. Кроме того, это государственный язык КНР. Они вынуждены постоянно им пользоваться. Музыка, песни тоже постепенно приобретают китайский оттенок. (Я, правда, также слышал, что тибетцам очень нравятся популярные индийские песни.) Так что их образ жизни, кухня, а постепенно и менталитет, образ мыслей, - все это меняется.
Однако есть отличия. В больших городах Тибета больше китайцев, а в глубинке их нет или гораздо меньше. У населения Лхасы более современный образ жизни, плюс к этому они больше говорят по-китайски, так что они постепенно отходят от своего культурного наследия, и их образ жизни меняется.
С моей точки зрения, имеет место будь то преднамеренный или непреднамеренный «культурный геноцид». Мы уже начинаем замечать разницу между тибетцами, выросшими в Индии и тибетцами, живущими в Тибете. Тибетцы, рожденные и выросшие в Индии, в тибетском сообществе, больше похоже на тибетцев. В молодых людях из больших городов Тибета тибетский национальный дух выражен менее отчетливо.
Но в целом, тибетский национальный дух еще очень, очень силен.
Будущее трудно предсказать. С момента завершения строительства железной дороги прошло более двух месяцев. По некоторым источникам ежедневно в Лхасу приезжает от 5 до 6 тысяч китайцев. И многие из них решают остаться в Лхасе, хотя бы на какое-то время. Число приезжающих в Тибет значительно превышает число покидающих его.
Кроме того, встает вопрос охраны окружающей среды. Это очень серьезный вопрос, хотя он и не имеет прямого отношения к политике. Высокогорные условия, сухой климат делают природу Тибета очень уязвимой. Если что-то пойдет не так, если окружающей среде будет нанесен вред, на ее восстановление понадобится гораздо больше времени. Природа Тибета требует к себе особенно бережного отношения, это раз.
Два: Тибет называют «Крышей мира». Самые крупные реки, которые питают Пакистан, Индию, Бангладеш, Вьетнам, Лаос, Камбоджу и Китай, берут начало в Тибете. Поэтому если окружающая среда в Тибете будет претерпевать существенные изменения, [то опасность велика]. Ученые уже предсказывают глобальное потепление. Я прожил уже 70 лет и замечаю, что за мою жизнь снежный покров на гималайских хребтах существенно сократился. Некоторые тибетцы усматривают в этом дурное знамение, но я лично не знаю.
Перевод Юлии Жиронкиной