Материнская любовь
Шрифт:
Гомельский появился через минуту. Он был один. Даже охранников не наблюдалось. Не останавливаясь, подъехал к крыльцу, поставив черный «Мерседес» за «Ауди». Выбрался на улицу и с интересом огляделся, слегка щурясь от солнца. Женщина заперла ворота. Подошла к ожидавшему у авто мужчине:
— Здравствуйте, Геннадий Николаевич! Прошу в дом. Ярик ждет вас.
Он посмотрел на красную иномарку:
— Здравствуйте, Майя Аркадьевна! Похоже, у вас гости. Может, мне приехать в другой раз?
Кольцова махнула рукой:
— Проходите. Внутри только мой жених Женя, Ярослав и его невеста.
Гомельский удивился:
— У Воронова есть невеста?
Майя гордо ответила:
— Очень хорошая и умная девушка. Сейчас вы познакомитесь со всеми, кто в курсе событий.
Геннадий усмехнулся:
— Вы уже стали тайной организацией!
Женщина развела руками, поднимаясь по ступенькам крыльца. Гомельский поднимался следом, озираясь по сторонам. Вошли в дом. Оба парня и девушка встретили их в прихожей. Ярослав и Геннадий крепко обнялись. Отстранились, разглядывая друг друга. Воронов восхищенно отметил:
— Здорово, Гена! А ты изменился после нашей последней встречи. И в лучшую сторону! Позволь представить мою невесту Лену и моего друга Евгения Гуляева. Мы с ним вместе Чечню прошли.
Геннадий пожал руку Гуляеву, мягко кивнул Лене:
— Я знаю, что изменился. Женщину хорошую встретил, она меня в то, что ты сейчас видишь, превратила. А то бы точно скотиной стал. Не отступилась, не бросила, хоть бандит тогда из меня лез во все стороны. Да и ты, Яр, изменился. Слышал, что маму нашел, а теперь еще и невеста рядом…
Кольцова предложила:
— Вы поговорите пока, а мы с Леной обедом займемся…
Мужчины ушли в гостиную и закрыли дверь. Майя прекрасно знала, что ее мужчины все расскажут потом.
Кольцова посмотрела на Чекулаеву и спросила:
— Просто посидишь и понаблюдаешь, как я готовлю или поможешь?
Девушка улыбнулась:
— Мэй, дай мне передник. Я готовить умею.
Майя обрадовалась:
— Вот и ладненько! Побыстрей справимся…
Пока Майя занималась мясом, Лена ловко и быстро порезала картошку. Приготовила салат из капусты, моркови и яблока. Кольцова сделала поджарку для супа и забила все компоненты для рассольника в скороварку. Обжарили отбивные и отварили макароны. Женщина за пять минут приготовила чесночно-томатную подливку.
С обедом справились за час. На плите булькало и шкворчало, когда в кухне появились мужчины. Кольцова предложила:
— Минут через десять все будет готово. Не против пообедать?
Все согласились с ее предложением. Она тотчас привлекла Ярослава и Женю к работе:
— Поможете нам с Леной накрыть стол!
Гомельский присел на диванчик в углу и с интересом следил за другом, который резал хлеб. Гуляев вытащил из холодильника сметану и кетчуп. Майя разливала рассольник по тарелкам, а Лена ставила их на стол.
Пообедали тесной компанией. Кольцова впервые за несколько лет видела за столом столько народу и искренне радовалась. Группу полковника Чекулаева она в расчет не брала — это были чужие люди. Гомельский и Чекулаева вскоре уехали. Майя и Женя вышли их провожать. Обратно они шли к крыльцу обнявшись. Женщина спросила:
— Что решили?
Остановились на крыльце, подставляя лица солнцу. Гуляев поцеловал ее в висок и объяснил:
— Парни Гены тихо осмотрят квартиру Лысого. На наше счастье Летягин разведен. Гена кое-что о нем выяснить сумел. Оба его парня раньше работали следователями и дело знают. Работают лично на Гену года четыре. Думаешь, почему Гомельский еще жив? Да потому, что сам предотвращает покушения на себя. В его мире долго не живут, а он уже семь лет является одним из авторитетов таганской группировки. У мужика мозги есть. Дня через два-три Гена позвонит сюда.
Вошли в дом. Выглянувший из гостиной Ярослав нетерпеливо предложил:
— Давайте просмотрим те материалы, что мы у полковника снимали. А то вчера не успели из-за поисков этого чертового шнура! Может быть найдем кое-какие ответы на наши вопросы?
Гуляев согласился с его предложением. Майя попросила:
— Пока вы подсоединяете приставку и прочее, я успею помыть посуду. Без меня не начинайте…
Отправилась на кухню, оставив мужчин в гостиной. Ярослав и Евгений подготовили видеомагнитофон к работе, подключили приставку и уселись на диван. Накануне они допоздна искали шнур к приставке и по закону подлости нашли его в последней коробке уже за полночь. Едва женщина присоединилась, начали просмотр.
Первым оказался дневник полковника с его размышлениями и мечтами. Ярослав ставил картинку в стоп-кадр и все читали. Чекулаев писал откровенно, видимо считая, что никто не увидит этих строк. Кое-что из этого бредового плана уже было выполнено стараниями ребят из отдела.
Через несколько минут просмотра мужчины схватились за голову. Воронов глухо произнес:
— Это же надо такое придумать! Да нас теперь ни один суд не оправдает. Ну, Чека! Ну, сволочь! Всех «под вышку» подвел.
У Майи перехватило горло от прочитанного. Ярослав вспомнил:
— Помните, в прошлом году, он отправил меня в Ленинград? Я должен был следить, как Чека сказал, «за ростовщиком». Подробнее объяснить еще что-либо он отказался, мотивируя тем, что тут замешаны слишком крупные чины. Меня насторожило еще тогда, что этот «ростовщик» не имел ни машины, ни приличной квартиры. Я следил три дня. Подробно узнал распорядок жизни старика, куда ходит, с кем общается. Через день, после моего приезда обратно в Москву, в Питере убили и ограбили старого коллекционера. Я был поражен увидев в газете знакомый портрет. Убил кто-то посторонний, не из наших. Украдены были старинные миниатюры, иконы, фарфоровые статуэтки, ордена и монеты. Стоимость похищенного составляла более двух миллионов долларов. А у Чеки в дневнике именно об этом Абеле идет речь…
Гуляев, сглотнув вязкую слюну, рассказал:
— Четыре года назад мы сопровождали огромный фургон в Казань. Чека сказал, что груз имеет огромное значение для нашего руководства и советовал вопросов не задавать. Полковник ездил с нами. Нас, на подходе к городу, встретили настоящие бандиты. Чека разговаривал с ними один. Нам приближаться не велел. Здесь и об этом написано — он продал краденые из Западной группы войск автоматы казанской группировке и поимел на этом полтора миллиона баксов. Большую часть этого оружия, я уверен, переправили в Чечню. И мы «помогли» убивать наших же ребят…