Матрица террора

Фукуи Исаму

Несколько мгновений пленник бессмысленно хлопал ресницами. Когда глаза мистера Флинта привыкли к свету, и он наконец увидел своего похитителя, его лицо вытянулось от удивления:

— Да ты просто мальчишка!

— Мальчишка, — радостно подтвердил Зейд, — но не из тех, с кем вы привыкли иметь дело.

Удивление на лице директора сменилось облегчением. Дети! А он имеет дело с детьми. Уж с ними–то он как–нибудь справится.

— Молодой человек, немедленно развяжите меня, или у вас будут серьезные неприятности, — строгим голосом потребовал мистер Флинт.

В ответ он услышал резкий

смешок. Директор ожидал несколько иной реакции.

— Вы неисправимы, мистер Флинт, — Зейд сокрушенно покачал головой. — Но, как я уже сказал, мы собираемся устроить небольшой экзамен, а если вы уйдете прямо сейчас, то в журнале против вашей фамилии будет стоять прочерк. А вы ведь не хуже меня знаете, что случается с теми, кто не является на экзамен. К ним применяют меры… дисциплинарного воздействия.

Мистер Флинт выглядел удивленным. Слова этого странного ребенка вызвали у него легкое беспокойство. Сама мысль о том, что его жизнь зависит от результатов какого–то неведомого экзамена казалась директору абсурдной, но вместе с тем в этом было что–то неприятно знакомое.

— Мистер Флинт, я жду от вас быстрых и точных ответов, — предупредил Зейд. — И само собой, я не потерплю никакого обмана, ведь вам известно, что обманщиков у нас наказывают особенно строго.

После этих загадочных слов Зейда мистер Флинт по–настоящему испугался, но самообладания не потерял. Ребенок, который с таким уверенным видом отдает приказания директору школы, действительно не был похож на тех детей, с которыми мистер Флинт привык иметь дело. Несмотря на весь свой педагогический опыт, директор был в замешательстве, но все же, полагал он, ребенок есть ребенок, и не с такими справлялись.

— Послушай, парень, прекрати молоть чепуху и немедленно развяжи меня, — не терпящим возражений тоном заявил он.

Зейд прищурил глаза, потом тяжело вздохнул и, повернувшись к Тэку, который с интересом наблюдал за происходящим, коротко кивнул головой. Тэк почти машинально повернул вентиль и только потом подумал, для чего он это сделал.

На конце трубы появилась капля ржавой воды: она медленно росла, затем сорвалась и упала на лысину мистеру Флинту.

— Что за черт! — От неожиданности он вздрогнул всем телом.

— Видите, как хорошо быть любознательным, — сказал Зейд, наблюдая за тем, как еще одна капля шлепнулась на голову директору. — Сегодня наш урок называется «Пытка водой». Я прочитал об этом в одной интересной книге, и вот теперь решил посмотреть, как подобная пытка действует на практике.

— И что дальше? — спросил мистер Флинт.

В его голосе не было паники, лишь легкий намек на волнение.

— А дальше капли будут медленно падать вам на голову. Сначала вы будете ждать, когда упадет следующая капля, ждать и бояться, затем, через несколько часов, ваш мозг начнет играть с вами в забавную игру. Вам будет казаться, что каждая капля, словно кузнечный молот, ударяет по черепу, медленно, но верно приводя вас к полному безумию. Я могу подождать, мистер Флинт, сколько вам потребуется, — часы, дни? У меня масса свободного времени.

— Ты сумасшедший, — прохрипел мистер Флинт, еще одна капля упала ему на голову и покатилась по лицу.

— Возможно. Но не вам ставить мне диагноз, — холодно заметил Зейд. — Хватит болтать, мы и так потратили половину нашего урока на всякую ерунду. Пора приступать к экзамену: чем раньше мы начнем, тем скорее вы сможете вернуться домой. Конечно, если вам не по вкусу эта изящная пытка, которую я для вас придумал, я могу применить иные меры дисциплинарного воздействия — они дают более быстрый эффект.

Зейд показал на лежащую в углу бутылку с бензином и спички.

Взглянув в указанном направлении, мистер Флинт побледнел и судорожно передернул плечами, словно надеялся освободиться от веревок.

— Ладно, что ты хочешь знать? — упавшим голосом спросил он.

— А, так вы наконец готовы приступить к экзамену? — ухмыльнулся Зейд. — Ответы принимаются в устной форме, мистер Флинт. Оценки я буду ставить исключительно по моему собственному усмотрению. Вопрос первый: говорили ли вам на заседании Педагогического Совета о бунтовщиках?

— О ком?

— О бунтовщиках.

— Ты имеешь в виду нарушителей дисциплины?

— Я имею в виду организацию под названием «Бунтовщики».

— Нет, мне об этом ничего не известно.

— Вы уверены?

— Да. Я прекрасно помню, о чем шла речь на Педагогическом Совете.

— Не сомневаюсь. Вопрос второй: где и когда состоится следующее заседание Совета?

— Следующий вторник, отель «Уотерфрант», конференц–зал на последнем этаже.

— Отлично. Вопрос третий…

Следующие пятнадцать минут Тэк с изумлением наблюдал, как Зейд допрашивает директора, и поражался разнообразию вопросов, которые задавал предводитель бунтовщиков. Зейда интересовало все — от статистических данных, касающихся посещаемости школ, до имен и адресов высокопоставленных педагогов. Иногда мистер Флинт не мог ответить на вопрос, тогда Зейд делал пометку в блокноте и переходил к следующему пункту. Вопросы следовали один за другим, капли воды ритмично падали на лысину, допрос превратился в настоящую пытку, и, когда Зейд добрался до конца списка, директор был на грани истерики.

— Вы сдали экзамен, мистер Флинт, но в ваших знаниях имеются пробелы. Вам следует учиться более прилежно.

— Теперь вы меня от… отпустите? — слабым голосом простонала жертва.

— Обязательно. Рано или поздно здесь кто–нибудь появится и освободит вас. А у меня очень много дел, извините, мне некогда возиться с каждым учеником.

— Ты псих! Ты проклятый сумасшедший! Развяжи меня немедленно!

— Благодарю, мистер Флинт, общение с вами доставило мне огромное удовольствие. Думаю, нам надо встречаться почаще, — мрачно усмехнулся Зейд. — Пойдем, Тэйкан. Похоже, в ближайшее время у вас с Нони будет немало работы.

Тэк развернулся и последовал за Зейдом, а ему в спину неслись истошные вопли. Когда они выбрались из пыльного котлована, Тэк почувствовал, как внутри у него поднимается волна гнева. Никто, даже директор школы, не заслуживает такой страшной участи. Пройдет много дней, прежде чем строители обнаружат мистера Флинта, и все это время он будет лежать в грязной яме, медленно сходя с ума и умирая от голода. Но почему–то, когда Тэк открыл рот, собираясь высказать свое несогласие с методами Зейда, вместо гневной речи он задал один–единственный вопрос: