Матрица террора
Шрифт:
— Они сказали… что взорвался бензобак? — повторил Юмаши. — Сам по себе взорвался?
— Да-а, — протянула Мелисса, смахивая слезы со щек. — А что?
— Нет–нет, ничего, — быстро сказал Юмаши. — Спасибо, что согласилась встретиться со мной в такой поздний час. Можешь идти. А когда ты успокоишься и придешь в себя, вспомни мои слова: ты не виновата в смерти подруги.
Когда заплаканная Мелисса вышла из кабинета, Юмаши откинулся на спинку директорского кресла и прикрыл глаза. Оставшись один, он произнес вслух имя человека, который — Юмаши в этом не сомневался — был виновен в смерти Сюзи.
— Зейд, — пробормотал Юмаши. — Значит, Тэк и его сестра стали жертвами теракта, устроенного бунтовщиками. Но они не наши тело… и это означает, что ты жив. В таком случае, где же ты, Тэк?
Прошло около двух часов после окончания поединка, а Тэк уже стоял рядом с предводителем бунтовщиков на крыше старого кирпичного дома, на первом этаже которого когда–то располагалась прачечная. Он ожидал, что для полицейских, преследующих отряд Алекса, Зейд приготовит точно такую же западню, в которую угодили преследователи Габриеля. Но, к удивлению Тэка, они с Зайдем прошли мимо нескончаемого ряда старых стиральных машин и поднялись на крышу дома. Там оказалось всего два человека, бунтовщики сидели на деревянных ящиках, возле их ног лежали знакомые Тэку стингеры. Фонари на улице либо были неисправны, либо их нарочно разбили, но, так или иначе, весь квартал был погружен в непроглядную тьму.
Вдалеке раздались завывания полицейских сирен и автоматные очереди. Перестрелка продолжалась уже минуты две, однако Зейд не предпринимал никаких действий; он по–прежнему стоял у края крыши, лениво взирая вниз. Тэк начал нервничать. Шум становился все громче, и неожиданно из–за угла выскочила вереница машин, напоминавшая парад подержанных автомобилей. Караван бунтовщиков на огромной скорости приближался к тому месту, где их поджидали товарищи. С растущим беспокойством Тэк наблюдал за старыми фургонами и грузовиками, которые, громыхая колесами, неслись по узкой улочке.
Он нервно переминался с ноги на ногу и уже готов был нарушить молчание и спросить Зейда, почему он бездействует, но решил воздержаться от вопросов и посмотреть, как будут развиваться события. Вслед за караваном старых машин из–за угла появилось не меньше полудюжины сверкающих лаком полицейских автомобилей: они неслись на бешеной скорости, нагоняя удирающих бунтовщиков. Улица была довольно узкой, полицейским машинам пришлось выстроиться в цепочку, однако их автомобили были намного мощнее потрепанных машин бунтовщиков. Тэк понимал, что, как только они проскочат узкий участок и выйдут на более широкую дорогу, у бунтовщиков не будет ни единого шанса на спасение.
Тэк качнул головой. Потерю такого количества средств передвижения уже можно считать неприятностью, а сколько ребят сидит в этих машинах? Скольким из них удастся убежать от полиции?
Сжав зубы, он повернулся к Зейду, но тот как ни в чем не бывало спокойно стоял у края крыши и наблюдал за погоней. Теперь Тэк не сомневался: Зейд совершил ужасную ошибку, и его западня, приготовленная для полицейских, станет могилой для тех ребят, которые находятся там, внизу, в своих стареньких машинах. Глядя на Зейда, который со сдержанным интересом следил за погоней, Тэк вдруг почувствовал непреодолимое желание подбежать к нему и столкнуть с крыши, а потом броситься вниз, чтобы попытаться хоть как–то помочь бунтовщикам. Однако он решил, что подождет с местью за убийство сестры, пока не увидит, чем закончится схватка с полицией.
Тэк вновь собрался спросить Зейда, почему тот медлит, но в этот момент предводитель бунтовщиков вскинул руку и едва заметно качнул ладонью. В ту же секунду двое стрелков вскочили со своих ящиков, подхватив стингеры, подошли к краю крыши и остановились возле своего командира.
— Жаль убивать полицейских, — вполголоса пробормотал Зейд, — но мы не имеем права поддаваться жалости, когда речь идет о жизни наших товарищей.
Тэк покосился на Зейда: он по–прежнему стоял на краю крыши и с удивительным спокойствием наблюдал за приближающимися машинами. Однако лицо его было сосредоточенным, и Тэк понял, что он говорит вполне серьезно. Мальчику казалось, что ситуация выглядит безнадежной, но, похоже, Зейд знал, что делает. Тэк снова посмотрел вниз: машины бунтовщиков стремительно приближались и уже почти поравнялись с домом, где расположился Зейд со своей командой. Полицейские следовали за ними по пятам. Каков бы ни был план Зейда, он должен был действовать очень быстро!
Зейд не заставил Тэка ждать: как только последняя машина бунтовщиков проскочила мимо бывшей прачечной, предводитель повернулся к стоявшим позади него стрелкам.
— Подбей первую машину, — приказал он.
Ракета взвилась в воздух и со злобным шипением понеслась вниз, следом за ней тянулся дымный след. В следующую секунду Тэк, вытаращив глаза, смотрел на полицейский автомобиль, который, превратившись в пылающий факел, волчком завертелся на месте. Теперь он понял, что задумал предводитель бунтовщиков: возглавлявший колонну полицейский автомобиль взорвался, вторая машина, мчавшаяся на бешеной скорости, не успела затормозить и врезалась в горящие обломки первой машины, вслед за ней начали врезаться друг в друга остальные. Вскоре на дороге образовалась пылающая груда покореженного металла; автомобилям, которые шли в конце колонны, удалось вовремя остановиться, они начали поспешно сдавать назад.
— А теперь подбей последнюю, — приказал Зейд.
Второй стрелок послал ракету под углом: она промчалась над улицей и врезалась в лобовое стекло автомобиля, который замыкал процессию. Последовала секундная пауза, затем раздался взрыв, языки пламени взметнулись до верхних этажей соседних домов. Началась паника. Уцелевшие машины все еще пытались двигаться назад, нелепо и хаотично наскакивая друг на друга, пока полицейские не сообразили, что оказались в ловушке. Одна за другой начали распахиваться дверцы, стражи порядка выскакивали наружу, внизу замелькали тени, началась беготня.
Зейд, Тэк и двое стрелков инстинктивно отпрянули от края крыши. Мгновение спустя началась стрельба, полицейские палили по крышам домов, пули свистели в воздухе и врезались в стены, отламывая куски штукатурки.
— Что теперь, сэр? — спросил Тэк, глядя на Зейда с нескрываемым восхищением.
— А теперь подчистим то, что осталось, — Зейд одарил Тэка сдержанной улыбкой, — нехорошо оставлять после себя мусор. Принесите зажигалки, — скомандовал он, поворачиваясь к двум стрелкам, которые, не дожидаясь приказа, уже подтаскивали к краю крыши деревянные ящики.
Бунтовщики работали четко и слаженно, с помощь двух ломиков они быстро вскрыли ящики, внутри лежали…
— Воздушные шары? — не веря своим глазам, воскликнул Тэк.
— Да, а что? — усмехнулся Зейд. Он вынул один из шаров и протянул его Тэку. — Хочешь — присоединяйся к нам.
Пока полицейские внизу продолжали обстреливать дома, Зейд и еще пятеро бунтовщиков начали сбрасывать с крыши воздушные шарики, с восторгом швыряя их в разные стороны. Тэк, тщетно пытаясь воспринять эту детскую игру всерьез, неуверенно сбросил вниз свой шарик. Но когда вместо стрельбы снизу послышались испуганные крики полицейских, Тэк понял, почему Зейд назвал свои игрушки зажигалками.