Матрица террора
Шрифт:
Он снова вскинул винтовку и начал методично отстреливать людей в голубой форме, которые бежали ему навстречу. Вокруг гремели выстрелы, Тэку казалось, что в голове у него грохочет кузнечный молот, он подумал, что еще немного — и он оглохнет. Однако мальчик продолжал стрелять, а полицейские все прибывали и прибывали.
Неожиданно сквозь шум и грохот до него долетел пронзительный вопль; он резко обернулся и увидел, что притаившийся за соседним укрытием бунтовщик рухнул на землю, вся голова мальчика была залита кровью. Двое других бунтовщиков, побросав винтовки, кинулись к своему товарищу. Тэк, не обращая на них внимания, продолжал стрелять; он знал: их усилия напрасны, с первого взгляда было ясно — мальчик мертв. Еще несколько полицейских упали, сраженные меткими выстрелами Тэка, но он видел, что к его укрытию
— Оставьте его! — заорал он. — Назад, отходите назад!
Бунтовщики растерялись.
— Но как же… — начал один из них.
— НАЗАД! — гаркнул Тэк.
Увидев набегающих полицейских, мальчишки испуганно переглянулись, затем подхватили оружие и метнулись к ближайшему укрытию, за которым собрались остальные бунтовщики. Тэк снова остался один и, присев на корточки, притаился за бетонной плитой. Трое полицейских опрометчиво решили, что все бунтовщики переместились в другое укрытие, и ринулись вперед. Когда первый человек в снией форме, не заметив Тэка, пробежал мимо бетонной плиты, мальчик вскочил на ноги и вонзил меч ему в спину, затем быстро развернулся и всадил пулю в лоб второму полицейскому; третий успел остановиться, вскинул пистолет, собираясь пристрелить ловкого бунтовщика, но Тэк молниеносным движением выхватил нож и метнул его. Страж схватился за горло и рухнул на землю; брызнувшая из раны кровь испачкала одежду Тэка.
Тут появился еще один полицейский и взял Тэка на мушку. Мальчик припал к земле, сделал кувырок и, подкатившись к полицейскому, сшиб его с ног, затем выстрелом в упор размозжил ему череп. Остальные полицейские на мгновение замерли, не решаясь приближаться к опасному противнику.
Воспользовавшись заминкой, Тэк вскочил на ноги и метнулся к следующему укрытию. Когда он был возле бетонной плиты, над самым его ухом просвистела пуля. Он быстро пригнулся и юркнул за плиту, где его уже дожидались товарищи.
К этому моменту они оказались в той части улицы, где укрытий было чуть больше, теперь за каждой грудой камней сидела группа бунтовщиков. Наступление полицейских замедлилось. Вытирая окровавленное лезвие меча о рукав куртки, Тэк осторожно выглянул из укрытия и увидел, что полицейские изменили тактику: теперь они сами начали прятаться за бетонными плитами. Тэк разразился проклятиями, но его ругательства потонули в оглушительном шуме и грохоте. Вдруг над головой пролетел какой–то предмет и упал возле соседнего укрытия, а мгновение спустя раздался взрыв. Сквозь клубы дыма Тэк увидел лежащие на земле окровавленные тела.
— Что за черт? — в ужасе воскликнул сидевший рядом бунтовщик.
— Ублюдки, они используют гранаты! — в бешенстве заорал Тэк; почему–то ему казалось, что полицейские ведут себя нечестно. — Назад, — скомандовал он и до боли сжал зубы, поняв, что уже в третий раз отдает приказ об отступлении.
Бунтовщики с готовностью выполнили приказание командира, и вовремя, — через секунду следующая граната разорвалась возле той плиты, где они только что сидели. Но не успел рассеяться дым от второго взрыва, как среди грохота выстрелов раздался новый звук, заставивший Тэка похолодеть от ужаса. Задрав голову, он увидел надвигающийся на них черный вертолет, и эта машина была гораздо страшнее той, которую Тэку пришлось видеть, когда они вместе со Стивом и Габриелем удирали от полиции; на обоих бортах вертолета были укреплены пулеметы, и оружие находилось там явно не для украшения.
Ребята инстинктивно пригнулись к земле, когда вертолет спустился пониже и начал поливать огнем позиции бунтовщиков. Единственный положительный момент данной ситуации заключался в том, что полицейские тоже залегли на землю, очевидно не желая попасть под обстрел своих же товарищей.
Затем раздался взрыв. Тэк приподнял голову и взглянул наверх: вертолет завертелся волчком и, завалившись на бок, начал быстро падать; вслед за ним тянулся длинный шлейф черного дыма. Тэк мысленно поздравил меткого бунтовщика с удачным выстрелом. Вертолет рухнул прямо на головы полицейских: кое–кто успел отбежать в сторону, но больше десятка стражей исчезли в клубах дыма и бушующем пламени. Воспользовавшись паникой в рядах противника, Тэк выглянул из своего укрытия и прицелился в полицейского, который, забыв об осторожности, остановился посреди улицы и обернулся, чтобы посмотреть на упавший вертолет. Первая пуля угодила ему в плечо, вторая сразила зазевавшегося стража порядка наповал.
Но тут подоспел новый отряд полицейских; град пуль заставил Тэка пригнуться, он притаился за бетонной плитой и вдруг вспомнил о бочках с порохом, установленных возле стен домов. Он наугад сделал несколько выстрелов по стене ближайшего дома; видимо, одна из пуль попала в цель — раздался мощный взрыв, и тела полицейских, словно горсть рассыпавшегося гороха, полетели в разные стороны.
— Назад, отступаем, пока они не пришли в себя!
Бойцы Тэка, не дожидаясь повторных приказаний, повиновались своему командиру. Подбегая к следующему укрытию, Тэк приметил еще одну бочку с порохом и дал по ней очередь из автомата. Он не стал смотреть, к чему приведет очередной взрыв, а спрятался за осколком кирпичной стены, на которой сохранилась вывеска с надписью: «Гастроном». Вдруг земля под ногами вздрогнула. Тэк с удивлением обернулся назад и увидел горящие обломки — еще один вертолет, сбитый засевшими на крыше снайперами, упал прямо посреди улицы. От грохота у него так сильно заложило уши, что он не слышал шума приближающегося вертолета, и эта внезапная глухота встревожила его. Тэк тряхнул головой. Через мгновение он пришел в себя и увидел, что бунтовщики бегут по улице, огибают с обеих сторон догорающий вертолет и исчезают в клубах дыма — войско отступало, не дожидаясь приказа своего командира. Он видел, как несколько сраженных пулями мальчишек неловко споткнулись и упали на землю. Он разразился проклятиями и выхватил меч.
Полицейский, стрелявший в удирающих мальчишек, облокотился об осколок кирпичной стены, за которой спрятался Тэк. Когда перед ним словно из–под земли появился бунтовщик, этот меткий стрелок отшатнулся в сторону и широко разинуг рот. Вероятно, полицейский издал безумный вопль, во всяком случае, так решил Тэк, — из–за внезапной глухоты все происходящее напоминало ему сцену из немого кино. Тэк пронзил полицейского мечом; безжизненное тело повисло на стене, мальчик подхватил его и взвалил на плечо. Получилось нечто вроде щита; прикрываясь трупом, Тэк быстро добежал до следующего укрытия и, сбросив на землю свою ношу, юркнул за бетонную плиту. Оказавшись в относительной безопасности, оглянулся, и у него защемило сердце: его отряд отступил в самый конец улицы. В нескольких ярдах от себя Тэк заметил двух бунтовщиков, которым было поручено охранять дымовые шашки, они топтались возле больших белых брикетов и с тревогой посматривали по сторонам.
Тэк выглянул из своего укрытия: из–за обломков второго вертолета появилась большая группа полицейских, и тогда Тэк принял решение, которое, как он надеялся, спасет жизни многим ребятам из его отряда.
— Назад, все назад! — закричал он. — Мы отступаем!
Бунтовщики пустыми глазами смотрели на своего командира и не двигались с места. Тогда Тэк решил подать пример своим бойцам: он вскочил и побежал. Вокруг засвистели пули, Тэк слышал крики мальчишек, которые падали, сраженные меткими выстрелами полицейских. Тэк подскочил к дымовым шашкам, выхватил из кармана зажигалку и поднес пламя к запалу. Через секунду повалил густой белый дым, преследователи разразились проклятиями. Бунтовщики, воспользовавшись дымовой завесой, выскочили из своих укрытий и бросились наутек; они неслись по улице, заворачивали за угол и мчались к зданию кинотеатра. Сейчас Тэк понимал: с самого начала они были обречены на поражение. Зейд умел придумывать хитрые ловушки, он мог перехитрить полицейских, но невозможно победить врага, который во много раз превосходит по численности.
Тэк обернулся, намереваясь пристрелить первого же полицейского, которому удастся прорваться сквозь дымовую завесу. Но то, что он увидел, в первый момент привело его в состояние шока, затем его захлестнула волна гнева: на тротуаре стоял рыжеволосый парень и как ни в чем не бывало беседовал с двумя полицейскими, то и дело тыкая, пальцем в направлении кинотеатра. Один полицейский все время кивал головой, второй что–то быстро говорил по рации, затем они затолкали рыжеволосого бунтовщика в стеклянный павильон с надписью: «Пиццерия».