Матрица террора
Шрифт:
— Верно, я — бессердечный негодяй, но даже у меня есть совесть, — тихо сказал Зейд. — Я думал, что мое сердце давно очерствело, превратившись в камень, но оказывается, это не так. Последние несколько недель я часто не мог уснуть, зная, что из–за меня погибают сотни детей и еще больше остаются без родителей. — Голос Зейда сделался тяжелым и мрачным. — Я должен служить примером твердости и бесстрашия, поэтому мне всегда приходилось скрывать свои чувства, но я все же признаюсь тебе, дорогой Тэк: последние два месяца, ложась спать, я плакал и кусал подушку, чтобы не заорать во всю глотку.
Потрясенный Тэк, не веря собственным глазам,
— Ты сразу узнал меня?
— Нет, — Зейд качнул головой. — Твое лицо показалось мне смутно знакомым, но я никогда не узнал бы тебя.
— Тогда откуда…
— Юмаши.
Тэк задохнулся и до боли сжал челюсти. Внутри у него всколыхнулось новое и крайне неприятное чувство, и Тэку не составило труда понять, как называется это чувство, — предательство.
— Послушай, Тэк, прежде чем ты вынесешь свой суровый приговор, — устало произнес Зейд, — ты должен знать: Юмаши взял с меня слово, что после того, как он расскажет мне правду, я не стану преследовать тебя, Тэйкан.
— И он тебе поверил? — злобным голосом прошипел Тэк.
— Ты до сих пор жив, — заметил Зейд. — А знаешь, сегодня я взял тебя с собой именно для того, чтобы дать тебе шанс. Ты же понимаешь, я вполне мог обойтись и без твоей помощи. Но я никогда бы не нарушил слово, данное Юмаши. В конце концов, мы же с ним… братья… или, точнее, когда–то были братьями.
Тэк оторопел, ему потребовалось несколько секунд, чтобы собраться с мыслями. Да, слова Зейда звучат правдоподобно, но, чем больше Тэк думал об этом, тем больше удивлялся, как же он сам не догадался. Внешне Зейд и Юмаши очень похожи, к тому же они давно и близко знакомы, причем с тех времен, когда никаких бунтовщиков еще и в помине не было. Но их философские взгляды так сильно отличались друг от друга! И еще одежда — она делала их настолько разными, — Тэку и в голову не могло прийти, что между Зейдом и Юмаши существуют какие–то родственные отношения.
— Что конкретно произошло между вами? — требовательным голосом спросил Тэк. — Юмаши упоминал какую–то историю, которая случилась два года назад. Тогда же ты создал свою организацию, верно? Так что там случилось два года назад?
— Есть истории, Тэк, о которых мы никогда и никому не рассказываем и уносим их с собой в могилу, — грустно сказал Зейд. — Боюсь, что это одна из таких историй.
— Ладно, но ответь хотя бы на один вопрос: почему ты не убил меня, когда была такая возможность?
— Я ведь уже говорил, что дал слово Юмаши. Я ему многим обязан, — признался Зейд. — Но еще большим я обязан тебе.
— И ты позволил бы мне хладнокровно пристрелить себя? — саркастически усмехнулся Тэк.
— Сомневаюсь, что ты смог бы хладнокровно пристрелить меня, — спокойно ответил Зейд.
— Неужели? — с вызовом воскликнул Тэк. — И почему, интересно?
— Потому что все, о чем я сказал раньше, — чистая правда, но ты не хочешь признаться в этом даже самому себе. У тебя есть совесть, Тэк. Но ты можешь совершить свою месть так, чтобы потом тебе не пришлось мучиться угрызениями совести.
— И как же? — спросил Тэк, вскидывая руку с пистолетом.
Неожиданно Зейд расплылся в улыбке и тоже вскинул руку с пистолетом, затем разжал пальцы; оружие с глухим стуком упало на грязный асфальт.
— Дуэль. Ты или я. Честно и просто, — сказал Зейд. — Никакого огнестрельного оружия. Только наш разум, сноровка и мечи.
Тэк, не раздумывая, отшвырнул в сторону свой пистолет и выхватил меч. Он встал в боевую позу и уставился на Зейда, ожидая, когда тот сделает первый выпад. Зейд расстегнул свой голубой полицейский китель и одним движением сдернул его с плеч, под ним была его обычная одежда — черная куртка–ветровка, застегнутая под подбородком на одну пуговицу. Зейд бросил китель на землю и небрежно отпихнул его ногой, затем вытащил из ножен меч и величественным жестом, словно рыцарь перед началом турнира, вскинул его вверх.
— Ты готов, Тэк? — спросил Зейд.
— О, да, — Тэк хищно улыбнулся.
— Поскольку мне известно имя моего противника, — официальным тоном заявил Зейд, — я полагаю, будет честно, если и ты узнаешь имя того, с кем сражаешься. Меня зовут Зен, я брат Юмаши и… приемный сын мэра этого Города.
Прежде чем Тэк успел переварить полученную информацию, предводитель бунтовщиков сделал быстрый выпад вперед. Тэк представить не мог, что человек способен двигаться с такой скоростью, — меч Зейда шел горизонтально, острие было направлено в грудь. Тэк пропустил начало атаки, но сработавший инстинкт самосохранения помог ему вовремя среагировать; он подставил меч и парировал удар. Неудача не смутила Зейда: продолжая двигаться все с той же невероятной скоростью, он скользнул в сторону и оказался справа от Тэка. В движениях Зейда было столько удивительной грации, что казалось, будто он парит в воздухе, не касаясь земли. Зейд сделал еще один выпад, полы его куртки–ветровки взметнулись вверх, словно два черных крыла, его меч прошел в нескольких миллиметрах от шеи соперника.
— Так, значит, ты сын мэра? Забавно, — усмехнулся Тэк, когда они с Зейдом оказались на безопасном расстоянии друг от друга.
— Конечно, — сказал Зейд и, широко взмахнув мечом, бросился вперед, целясь в ноги. Тэк высоко подпрыгнул, меч просвистел в воздухе, не задев его. — А как иначе мы узнали бы, что затевают педагоги?
— Твой отец сам рассказал? — догадался Тэк, отвечая на выпад Зейда рубящим движением сверху вниз, словно намереваясь разрубить противника пополам.
— Вряд ли он стал бы делиться с нами государственными секретами, — презрительно фыркнул Зейд, отскакивая назад. — Мы сложили обрывки разговоров, которые удалось подслушать во время совещаний у него в кабинете, и сами сообразили, что к чему.
— И ты хочешь сказать, что Юмаши не помогал тебе? — Тэк обрушил мощный удар на голову Зейда.
— Нет, — Зейд отбил удар. — На самом деле Юмаши даже пытался помешать мне, — Зейд хотел сделать подсечку и с силой ударил Тэка ногой по лодыжке. — Он никак не желал добровольно отдавать… гм… свой капитал.
— Капитал? — с недоумением повторил Тэк, потирая свободной рукой ушибленную лодыжку и одновременно выкидывая вперед другую руку с мечом.
— А откуда, по–твоему, у меня и у Юмаши столько денег? — спросил Зейд: острие меча Тэка чиркнуло по его рубашке, однако он успел отпрыгнуть назад.