Мауи и Пеле держащие мир
Шрифт:
— Тогда, — сказал Этеэле, — ООН это мафия, а моя семья честно правит по древнему обычаю.
— По какому такому обычаю твоя семья правит?
— А ты послушай, Энн. Давным-давно, когда по Америке еще бродили мамонты, тут в нашем океане жил демон Тангалоа. Как-то раз он закинул сеть, и поймал большую волшебную рыбу Алофуто. Как только он вытащил ее из воды, и на нее упали лучи солнца, она окаменела. Так появился остров Футуна с восточным хвостом, островом Алофи. Съесть каменную рыбу было невозможно, а бросать жалко. Тогда демон Тангалоа стал смотреть на море, и увидел: вот
«Тебя унесло далеко от родных берегов, тебе не найти туда путь, а у меня здесь есть большой остров, совсем новый. Выбирай любое место, я тебе помогу построить fare, и будешь жить».
«Остров, это хорошо, — сказала женщина, — а есть ли там мужчины?».
«Там пока никого нет, — ответил демон, — но на первое время я тебе буду за мужчину, а потом, найдешь себе кого-нибудь больше похожего на человека. Море большое, моряков много».
Вот так женщина построила fare в бухте, которая сейчас называется ее именем: Леава. Там она родила от демона Тангалоа много детей. А потом Леава нашла в океане мужчину-человека, и родила от него тоже много детей. Дети выросли, и от них произошла моя семья, которая стала править землей Сигаве. Земля хорошая, и туда пришли еще люди с Тонга и Самоа. Так было.
Энн Морс вздохнула и покачала головой.
— Очень красивая сказка, но ведь сказка. Разве ты веришь, что так было на самом деле?
— А ты веришь, что народ США на самом деле выбирает себе президента? — спросил он.
— Вот ведь как ты завернул… — протянула она.
— Так понятнее, — пояснил канак.
— Не будем о большой политике, — вмешался лейтенант Рассел Скопс, — определимся лучше в отношениях между нами. Хотелось бы знать: мы на гражданском борту или на военном?
— Вы на борту, принадлежащем партнерству-технополису Вакавака, — ответил Этеэле, — но как написано в американских штабных бумагах, я не знаю. Может, там написано, что все жители острова Футуна, это террористы, и все наши объекты — военные. Вечером 31 декабря авиация Америки бомбила наш остров. Когда мы прилетим, я покажу вам, куда попали бомбы.
— Если есть случайные жертвы среди мирного населения… — начал Скопс, но Этеэле перебил:
— Есть только закономерные случайные жертвы. Так говорит мой военный советник, который хорошо знает, как американский штаб выбирает время и цели для бомбардировок.
— Послушай, Этеэли, возможно, твой военный советник настроен против Америки…
— Не настроен, — перебила на этот раз Одри Паркер.
— А ты его знаешь? — спросил Скопс.
— Ее, — поправила Одри, — я и есть военный советник принца Этеэле.
Семеро американских моряков с удивлением уставились на рыжеволосую уроженку городка Оушенсайд, округ Сан-Диего, штат Калифорния. Матрос Энн Морс недоверчиво спросила:
— Ты его военный советник?
— Да, а что такого? Не зря же мои предки служили в армии США еще до Золотой Лихорадки. Прадедушка моего прадедушки отвоевывал Калифорнию у Мексики в 1846-м.
— Думаешь, он бы сейчас обрадовался? — съехидничала Морс.
— Я уверена, что да. Знаешь почему, Энн? Потому что я защищаю американские ценности от всяких пидорасов, въехавших в Капитолий на саудовских денежках еще при Буше старшем.
— Чего-чего?
— Ты слышала, чего. И ты знаешь, о чем я.
— Слушайте, хватит о политике, — попытался снова вмешаться лейтенант Скопс.
— Почему, командир? — спросил Харви Болдуин, — Мы же хотим понять, что к чему.
— Командир, не будь самым правильным, — добавил Джуниус Горн.
— Не учи меня жить, черт тебя дери! Первое, что нам надо понять, это наш статус, ясно?
— Да, сэр. Ясно, сэр.
— Ваш статус гостевой, — спокойно сказал Этеэле, — Вы немного отдохнете на Футуна, пока решается вопрос с властями Новой Зеландии, а потом полетите туда, вот и все.
— И все?! — удивился лейтенант Скопс.
— Да. А я был бы рад услышать, что такое американские ценности.
Лейтенант растеряно кивнул и принялся пить чай. А Одри Паркер улыбнулась и похлопала матроса-техника по плечу.
— Как насчет того, чтобы рассказать принцу о наших американских ценностях?
— Одри, ты что, серьезно?
— Да, Энн, я серьезно.
— Я тоже, — добавил Этеэле.
— Ну, тогда я расскажу, как в школе на уроках истории. Наша главная ценность, это свобода. Америку создали решительные предприимчивые люди, которые прибыли из Старого Света с твердым намерением построить на свободной земле лучшее будущее для себя и своих детей, опираясь на собственные силы. Поэтому свобода предпринимательства и принцип равных возможностей. Мы верим: бог создал людей равными, наделив их свободой, стремлением к счастью, и достаточным разумом, чтобы самим учреждать законы и правительства, которые наилучшим образом обеспечат защиту естественных человеческих стремлений. Вроде все.
Принц Этеэле несколько раз моргнул, почесал ладонями свои уши, и поинтересовался:
— Энн, это ты взяла из истории какой Америки?
— Это из истории Соединенных Штатов Америки. По истории у меня было «отлично».
— Хе-хе… — протянул канак, и повернулся к Одри Паркер, — …Выходит, ты не шутила, когда говорила, что это американские ценности.
— Я тебе двадцать раз повторяла, что не шучу, а ты не верил.
— Ладно. А куда там оно все делось? Свобода предпринимательства, равные возможности…
— Хер знает, — Одри развела руками, — оно давно делось, я этого уже не застала.
— Вот не надо! — возразила Энн Морс, — Никто не отменял свободу предпринимательства!
— Правда? А почему тогда моему папаше вклеили 11 лет за электронные самоделки?
— Откуда мне знать, за что твоему папаше вклеили 11 лет?
— А я тебе скажу, Энн. Прокурор предъявил три вида интеллектуального пиратства: софтвер, хардвер, и ноу-хау. А суд проштамповал это, сложили три срока и вышло 11 лет! Прикинь, в интересах сраных патентных адвокатов и спекулянтов, американский суд дал 11 лет тюрьмы солдату, потерявшему ноги на войне за Америку! Нормально, а?