Мауи и Пеле держащие мир
Шрифт:
— Сезар, ты можешь поставить мне незачет по этнографии, но я этого не заметил.
— Ладно, Томас, мы не в университете. Просто имей в виду, что она одинокая француженка, с мечтательным складом характера. Чудесная женщина. Через пять минут ты сам это поймешь.
…Ее звали Адели Дюран, а ее детей — Жак-Ив и Соланж, и она действительно была не замужем. Только в одном вопросе бригадный генерал Леметри ошибся (хотя несильно): она оказалась не француженкой, а французской канадкой из Квебека. Знакомство, кстати, состоялось с легкостью.
Погуляв часа полтора по «острову чудес», они впятером сидели за столиком в симпатичном местечке, называвшемся «Кафе
Сезар и Адели болтали о всякой всячине то на английском, то на французском, а дети оказались замкнуты на Томаса. Он, в общем, даже не возражал. Своих детей у него не было, но с детьми своих знакомых он легко находил темы для общения. Сейчас он рассказывал Жак-Иву и Соланж об акулах (события недавних каникул тут оказались очень кстати). Солнце катилось к горизонту, покидая сектор неба над самым регулируемым мегаполисом на планете. Последние золотые лучи ложились вдоль пролива между Сингапуром и индонезийским островом Батам. По этому проливу ползли огромные грузовые корабли, и одним из этих кораблей был 280-метровый танкер-газовоз «Осимамисо». Он шел с грузом 150 тысяч кубометров (75 тысяч тонн) сжиженного природного газа из Кинабалу (Борнео). Как и все корабли, прибывающие в Сингапур с восточного направления, он прошел чуть южнее Сентоса, направляясь к огромному комплексу морских терминалов Сингапур-Джуронг. По правилам, танкер-газовоз должен был снизить скорость до 10 узлов, и запросить у диспетчера точку взятия лоцмана на борт. Но, он продолжал идти на 22 узлах, и не отвечал на запросы. Диспетчеры схватили телефоны и стали звонить дежурному администратору порта и старшему дежурному офицеру морской полиции.
А в «Кафе с лотосами на холме» молоденькая официантка, одетая в серые штанишки, кепку, и футболку с логотипом сети кафе, очень старательно расставляла на столике чашки и блюдца, и ужасно нервничала.
— Мэм, не напрягайтесь так, — посоветовал ей Томпсон.
— Что неправильно? — спросила девушка, стараясь изобразить на лице служебную улыбку.
— Нет-нет, все нормально, — успокоил американец, — вы отлично справляетесь, мэм, но не надо напрягаться. Это чертовски усложняет работу. Лучше расслабьтесь, и делайте все легко.
— Вы так думаете? — с некоторым сомнением отозвалась она.
— Это можно прочесть в любой книжке по физкультуре, — сказал он.
— Стоп! — отчеканил Леметри, — Что-то не так.
— Что неправильно? — снова спросила официантка.
— Девочка, ты тут абсолютно не при чем, — сказал француз, — мне чертовски не нравится, что все полисмены, а я вижу четырех, одновременно схватились за свои рации, и что-то слушают.
— Ты думаешь, возникла какая-то серьезная проблема? — уточнила Адели.
— У здешней полиции иногда бывают экстренные оповещения… — начала официантка…
…Это действительно было экстренное оповещение. Скоростные катера портовой полиции уже неслись наперерез грузовому судну, опасно нарушившему правила движения в порту. Никто из полисменов не думал, что сейчас произойдет нечто ужасное. Просто, команда перепилась, или обкурилась. Такое уже случалось и здесь, и во многих других крупных портах Азии… Вдруг со стороны танкера-газовоза раздалась серия хлестких звонких щелков, будто пулеметная очередь. Полусферы — верхушки четырех огромных криогенных емкостей оторвались, и подпрыгнули в воздух, а корабль исчез, накрытый грандиозной шапкой из клубящегося тумана — смеси быстро испаряющегося сжиженного газа и конденсирующейся из воздуха влаги. На какую-то секунду, полицейские катера оказались как будто в зоне арктического холода. А потом это чудовищно распухшее туманное облако вспыхнуло. Те, кто оказались рядом, не успели вообще ничего почувствовать, а наблюдателей, находившихся подальше на берегу, ослепила вспышка, на фоне которой заходящее солнце показалось тусклым мячиком цвета бронзы…
«Вспышка на западе»! — выкрикнул Леметри формулу тревоги при ядерном взрыве. Его выкрик вызвал у Томпсона стандартную, отработанную реакцию. Оба офицера отлично использовали те секунды, которые оставались в их распоряжении до прихода ударной волны, мчащейся втрое быстрее звука. Единственным доступным укрытием был лотосовый пруд: неглубокий широкий бетонный бассейн, залитый метровым слоем воды. Оба офицера нырнули туда, утащив с собой Адели, обоих ее детей и подвернувшуюся официантку. И тут же, сверху, как будто злой великан хлопнул огромной невидимой ладонью. Это прошла ударная волна, передав перпендикулярно своему курсу лишь малую долю разрушительной силы…
ИНФОРМАЦИЯ К РАЗМЫШЛЕНИЮ: эпизод из истории взрывов на кораблях в порту.
6 декабря 1917 года. Галифакс (Канада). Взрыв судна «Монблан» с грузом 2500 тонн сырья для производства авиабомб. Есть записи впечатлений нескольких очевидцев.
Капитан корабля, который в момент взрыва находился в океане в 15 милях от Галифакса:
«9:04. На горизонте в стороне залива я увидел зарево, которое казалось ярче солнца».
Единственный выживший матрос с портового противопожарного судна:
«Когда волна спала, я увидел, что осталось от города. Это было чудовищное зрелище. Тела людей были разбросаны по улицам. Безголовые, разорванные трупы свисали с крыш и из окон зданий, с телеграфных проводов»…
Объективно, последствия взрыва в Галифаксе были таковы:
По обоим берегам пролива все каменные здания, не говоря уже о деревянных, почти полностью снесены. На всех домах в радиусе полкилометра сорваны крыши. Мосты, водонапорные башни, заводские кирпичные трубы — обрушились. После взрывной волны, в проливе возникло цунами, срывавшее с якорей и выбрасывавшее на берег даже большегрузные корабли. На Галифакс еще несколько минут падали фрагменты кораблей, каменных пирсов и кусков скал со дна пролива.
Около 4000 человек погибли и пропали без вести, около 9000 получили ранения.
В трех городских школах из 500 учеников выжило всего одиннадцать.
1600 зданий разрушено, 12 тысяч сильно повреждено.
Из стоявших в гавани судов критически повреждены все.
По радиусу критических разрушений (около мили), мощность взрыва определяется, как 2 — 3 килотонны в тротиловом эквиваленте (ТЭ) — столько взрывчатки и было на борту «Монблана».
Вернемся теперь в Сингапур вечером 17 января 2 года Хартии. Как уже говорилось, танкер-газовоз «Осимамисо» шел с грузом 75 тысяч тонн сжиженного природного газа. По формуле энергетического пересчета топливного взрыва в тротиловый эквивалент (ТЭ), увеличивающий коэффициент для природного газа равен 12. Если бы весь газ на «Осимомисо» сгорел в режиме объемного взрыва, то был бы достигнут ТЭ 900 килотонн. Но, при вспышке такого огромного количества топлива, 100-процентного сгорания не происходит. Срабатывает только часть.
*** Дискуссия в сети OYO по теме «Инновационный малайский фонарик для рыбалки» ***
Звезда Африки> Фонарик 75-Т проверен, светосила около 400 люменов.
Белая Богиня> Звезда Африки, уточни, достаточна ли подсветка целевого объекта?
Звезда Африки> Должна быть достаточная.
Граф Дракула> Я думаю, Железный Альбатрос уже может оценить визуально.
Мастер Гоблин> Железный Альбатрос, как там с виду, на целевом объекте?
Железный Альбатрос> Хозяева целевого объекта выглядит полностью удовлетворенными.