Мауи и Пеле держащие мир
Шрифт:
…Инженер-директор снова вытер капельки пота, и произнес:
— И последнее. Конкретно про «морского конька». Я услышал мнение: типа, это такая глиссирующая лодка с воздушным винтом, простая штука. Так вот, ничего подобного. Внимательность должна быть не меньше, чем при сборке автожиров и апельсиновозов. Экраноплан, это не глиссирующая лодка. Он идет в режиме отрыва от поверхности, и опирается на воздух, а не на воду. Поэтому, считайте его самолетом, который всегда в состоянии или секунда после взлета, или секунда до лэндинга. Тогда вы поймете смысл требований к сборке этой машины. Все, ребята, спасибо за внимание.
Скйоф хотел поговорить еще о том, как правильно присматриваться к новым рабочим, однако, решил, что грузить слишком много на летучке не следует. Кроме того, около площадки для мини-футбола (на которой и проходила летучка), появилась Деми Дарк, хозяйка мини-фабрики «DD» и подруга Улукаи, короля Сигаве. Понятно было, что она пришла к Скйофу, чтобы поговорить о чем-то важном…
— Извини, — сказал он, — что я не мог подойти к тебе сразу. Работа…
— Все ОК, — ответила Деми, — мне, кстати, было интересно тебя послушать. Знаешь, мы поставили три новых цеха по сборке «RAP-4DD», но при переходе к крупносерийному выпуску возникли проблемы. Примерно те, о которых ты говорил. Поможешь решить?
— Конечно, Деми. Давай обсудим, когда устроить учебу для твоих менеджеров.
— Спасибо, Скйоф. Обсудим за ужином, если ты не против.
— Договорились, — согласился он.
— …А до ужина, — продолжила бывшая француженка, — есть одно срочное дело. В нашу столицу, Леава, приперлись трое тряпкоголовых, по ноздри в золотых побрякушках.
— Откуда они, и какого хрена им надо? — спросил Скйоф.
— Технически, с Фиджи на катере-такси. Оттуда до нас 600 км на норд-ост. А в смысле происхождения, один — араб из какого-то эмирата, второй — малаец из Брунея, а третий, наверное, пакис, или бенгалец. Они стали домогаться встречи с королем Сигаве, но ты понимаешь, что Улукаи не очень-то дипломат. А эти тряпкоголовые не простые, и для общего дела не плохо бы развести их на что-нибудь. Без тебя никак, Скйоф.
— Но, Деми, я тоже не дипломат.
— Скйоф, не придирайся к словам. Ты же понял, о чем я.
— Ладно, я понял. А какая ситуация сейчас?
— Сейчас тряпкоголовые арендовали на два дня все пять комнат в отеле «Bon-Season». Король, просто из любопытства, разрешил, чтобы им это сдали. Сейчас он сидит там в ресторане отеля, слушает этих троих, и ждет тебя, а пока изображает питекантропа. Ты знаешь, Улукаи отлично умеет это делать, когда хочет.
Три означенных персонажа: Хаддад Абу-Вазир, представитель концерна «Alemir» из эмиратов, Омар-Али Кутейб, специальный представитель султана Брунея, и Зандхар Маджрай, представитель Совета по Исламским Финансам, сидели за столом напротив короля Улукаи, и пытались объяснить ему глубокий смысл своей миссии. Они были в некотором смысле, окрылены успехом на Палау (на западном форпосту Океании) и на Фиджи (в самой большой стране Меланезии). Им казалось, что миссии в этих странах выполнены блестяще. Сейчас они хотели развить свой успех, а для этого требовалось склонить на свою сторону туземного короля, который сидел перед ними.
Они читали в энциклопедии, что туземцы французской колонии Увеа-и-Футуна очень отсталые, а туземцы самого западного микро-королевства — Сигаве, самые отсталые из всех. И это корреспондировало с брутальной ролью короля Улукаи в оккупации двух остальных королевств этой колонии, и в расправе с французской администрацией. Но, представить себе, что король настолько дикий, они не могли. Суверенный властитель Сигаве был одет в нечто вроде килта из домотканого полотна с особым трехцветным орнаментом. Повязка с таким же орнаментом была на голове. На шее висело ожерелье, сделанное из зубов крупной акулы. А из техногенных предметов на короле был надет армейский ремень, на котором имелись: кобура с пистолетом, коммуникатор wiki-tiki, и боевой нож.
С точки зрения трех мусульманских посланников, дикость короля была очень кстати: такого лидера легче убедить пустыми обещаниями и дешево подкупить. И в течение первого часа разговора, могло показаться, что все так и есть. Хаддад, Омар и Зандхар убедительно (опять же, с их точки зрения) объясняли, какие выгоды получит король в случае, если примет дружбу могущественного мусульманского мира. Они уже почти поверили, что Улукаи прямо сейчас примет ислам, и прикажет всем своим подданным сделать то же самое. Ведь пока король, вроде бы, соглашался с доводами трех гостей, произнося после каждой их фразы лишь короткую реплику: «Говорите дальше!». Вот, арсенал пустых обещаний был исчерпан, и Омар-Али Кутейб спросил:
— Можем ли мы теперь услышать твое решение, король?
— Да, — сказал Улукаи, — мне нравится. Мне надо три тысячи американских автоматов с подствольными гранатометами. К каждому автомату три тысячи патронов, и триста гранат. И надо сто катеров, как тот, на котором вы пришли. И будем дружить. Я хочу услышать, когда вы привезете сюда то, что я сказал.
Сообщив этот перечень (свидетельствующий о намерении создать огромную банду для морского пиратства), король Сигаве замолчал, и застыл, почти как манекен.
— Но, король! — воскликнул Зандхар Маджрай, — мы говорили не совсем об этом.
— Я помню, что вы говорили, — невозмутимо сказал Улукаи, — вы говорили, что я получу богатство и силу от дружбы с вами. Мне понравилось. Всем известно: сила, это воины, имеющие хорошее оружие. Воины у меня есть. Оружия не очень много. Когда вы мне привезете оружие, я буду очень силен, а богатство возьму в море. И будем дружить.
— Мы, — ответил Хаддад Абу-Вазир, — как друзья, предлагаем тебе другой бизнес.
— Какой? — спросил Улукаи.
— Бизнес, который принесет богатство, — уточнил араб.
— Какой? — повторил король свой вопрос, и тогда Хаддад, решив, что правильно понял устремления этого туземного лидера, предложил вариант, обозначенный в программе миссии, как «максимальный успех».
— Король Улукаи, — сказал он, — ты мудр, и ты видишь: настоящее богатство, это верные воины, хорошее оружие, плодовитые женщины и много побед, приносящих добычу. И поэтому, мы предлагаем: будь нашим военным союзником, и ты получишь все это.
— Кто будет главный? — невозмутимо спросил король Сигаве.
— Главный, — ответил Хаддад Абу-Вазир, — всегда тот, у кого больше воинов и оружия.
Туземный король коротко и резко провел ладонью над столом.
— Нет! Главный всегда тот, кто умеет побеждать и брать добычу. Я умею. Если вождь, который вас послал, умеет лучше, я хочу знать: кого он победил и какую добычу взял.
— Наши вожди, — произнес Хаддад, — завоевали многое в других частях мира, а здесь мы только начали завоевания. И сейчас, в начале пути, мы предлагаем достойным воинам присоединиться к нам. Кто откажется от союза, тот против нас, это закон войны.