Маяк на далеком острове
Шрифт:
А о повторении вчерашней попытки не стоило даже мечтать. Конгре будет начеку. Шхуна пройдет вне досягаемости, и ядра не долетят до «Карканте».
Понятно, от какого нетерпения и беспокойства сгорали Дэвис и Васкес до окончания прилива. Наконец, около семи часов, пошла волна. Теперь Конгре, чтобы сняться с якоря, оставалось ждать вечернего отлива.
Стояла прекрасная погода. Ветер по-прежнему дул с северо-востока. В океане не было заметно ни следа недавней бури. Солнце пробивалось сквозь легкие облачка, слишком высокие, чтобы их мог достать бриз.
Еще один бесконечно долгий день для Васкеса и Дэвиса. Но, как и накануне, он прошел спокойно. Шайка не покидала бухточки. Представлялось маловероятным, чтобы кто-то из пиратов появился на мысе Сан-Хуан в ближайшее время.
— Из этого ясно, что мерзавцы еще заняты ремонтом.
— Да, они торопятся, — согласился Дэвис. — Но вскоре заделают пробоины… И тогда их ничто не удержит.
— Возможно… Этим вечером… Несмотря на поздний отлив! — добавил Васкес. — Правда, они прекрасно знают бухту! Им не нужен свет. Они пришли на стоянку прошлой ночью. Если сегодня решат отправиться в обратный путь, шхуна будет вне досягаемости.
— Что за невезение! — воскликнул Дэвис. — Ну почему я не выстрелил в мачту!
— Не убивайтесь так, Дэвис, — ответил Васкес. — Мы сделали всё что могли!.. Теперь пусть Господь довершит остальное!
Джон Дэвис надолго задумался. Он ходил по берегу, устремив взгляд на север. Горизонт оставался пустынным. Совершенно пустынным!
Вдруг он резко остановился. Затем вернулся к своему спутнику и сказал:
— Васкес… А если мы проберемся туда и узнаем, как обстоят дела?
— В бухту, Дэвис?
— Да. Мы разведаем, может ли шхуна сняться с якоря.
— И для чего всё это?
— Чтобы знать, Васкес! — воскликнул Дэвис. — Я сгораю от нетерпения… Я хочу знать!
— Успокойтесь, Дэвис…
— Нет! Это сильнее меня!
Действительно, помощник капитана «Сенчури» больше не владел собой.
— Васкес, — продолжил он, — сколько отсюда до маяка?
— Самое большее три-четыре мили, если напрямик через скалы, а если идти по плато до оконечности залива…
— Ладно, Васкес, я иду. Отправлюсь около четырех часов. Часов в шесть поднимусь на утес… Будет еще светло… Меня не увидят… А я… Я все узнаю!
Васкес понимал, что отговаривать Джона Дэвиса бесполезно. Но когда его спутник сказал: «Вы останетесь здесь. И будете наблюдать за морем. Я вернусь вечером… Я пойду один!» — Васкес решительно заявил:
— Мы пойдем вместе, Дэвис.
Решение было принято. В четыре часа, съев несколько сухарей и кусок солонины, Васкес и Дэвис, вооружившись револьверами, отправились в путь.
Узкий овраг помог им взобраться на утес, гребня которого они достигли без особого труда.
Перед ними простиралось обширное засушливое плато, где росло только несколько кустов барбариса. На всем протяжении плато, насколько доставал взгляд, не встречалось ни одного дерева. Несколько стай морских птиц, издавая оглушительные крики, летели на юг.
Что касается направления, ведущего к маяку, то определить его оказалось совсем нетрудно.
— Туда! — сказал Васкес.
Рукой он указал на маяк, возвышающийся на оконечности острова.
— Вперед! — скомандовал Дэвис.
И они пошли быстрым шагом. Если им и нужно было принимать меры предосторожности, то только в окрестностях бухточки.
Через полчаса, запыхавшись, друзья остановились. Однако они не ощущали усталости, даже Васкес, которого увлекал за собой Дэвис, словно держа за руку.
Им оставалось преодолеть еще одну милю. Если бы Конгре или кто-нибудь из его людей стоял на галерее маяка, то мог заметить это и поднять тревогу.
Впрочем, при ясном небе даже с этого расстояния галерея хорошо просматривалась. На ней никого не было. Однако один-два пирата могли находиться в вахтенном помещении и сквозь узкие окна, выходившие на все стороны света, обозревать плато от края до края.
Джон Дэвис и Васкес стали пробираться между скалами, хаотично разбросанными тут и там. Они перебегали от одной скалы к другой, прижимаясь к ним, или ползли, пересекая открытое пространство. Последняя миля существенно замедлила темп их движения.
Было около шести часов, когда храбрецы достигли края утеса, возвышавшегося над бухтой. Пользуясь последними отблесками заходящего солнца, они, добравшись до гребня, заглянули вниз.
Заметить их было невозможно, если только кто-нибудь из пиратов не решил бы взобраться на утес. Они оставались невидимыми даже с высоты маяка, поскольку затаились в расселине.
Шхуна, покачиваясь на волнах, стояла на якоре. Мачты и реи наготове — такелаж находился в прекрасном состоянии, — палуба очищена от груза, который пришлось перенести из трюма на время ремонта. Шлюпка привязана за кормовую уключину. Поскольку шхуна не заваливалась на левый борт, значит, ремонтные работы закончились и обе пробоины были заделаны.
— Всё готово, — прошептал Джон Дэвис, еле сдерживая ярость.
— Они ведь могут сняться с якоря в момент отлива, через два-три часа?..
— А мы ничего не можем сделать… Ничего, — повторял Дэвис.
Действительно, плотник Варгас сдержал слово. От поломок не осталось ни малейшего следа. Пиратам хватило двух дней. Они вернули груз на место и закрепили обшивку. «Карканте» могла сниматься с якоря. [154]
Итак, если у Конгре нет веских причин для задержки, команда поднимет якорь около восьми часов, чтобы с отливом отправиться в путь. Через несколько минут после того, как пробьет девять, шхуна обогнет мыс Сан-Хуан, и тогда океан, обеспечивающий свободу, раскинется перед форштевнем «Карканте».
154
Здесь Мишель Верн описывает попытку Васкеса повредить руль, что переносит срок отплытия шхуны еще на один день. (Примеч. фр. изд.)
Васкес отчетливо видел в ограде маяка Конгре и Карканте.
Одни пираты еще находились на суше, другие уже поднялись на борт.
Конгре с сообщником беседовали еще четверть часа. Когда разговор закончился и они расстались, Карканте направился к двери подсобного помещения.
— Тихо, — прошептал Васкес. — Он, конечно, хочет подняться на маяк. Совершенно ни к чему, чтобы он нас заметил!
И оба как можно плотнее прижались к скалам.
Карканте, в последний раз поднявшись на галерею маяка, решил, что шхуна отплывет на следующий день утром, когда наступит полная вода, — он хотел понаблюдать за горизонтом и убедиться, что вблизи острова нет ни одного корабля.