Маяк на Краю Света
Шрифт:
В тот день, как обыкновенно к вечеру, пока еще не настал час зажигать огни, команда собралась на верхней галерее, и, когда все устроились на балконе, что идет вокруг фонаря, Васкес начал беседу.
— Ну, ребята, — заговорил он, набив до краев трубку и подав тем самым пример остальным, — как вам на новом месте? Привыкаете?
— Ну, вообще-то, — ответил Фелипе, — прошло так мало времени, что мы еще не успели ни заскучать, ни устать.
— Да и три месяца тоже пролетят так быстро, что мы и не заметим, — добавил Морис.
— Вот именно, — подтвердил старший смотритель, — пронесутся как легкий корвет [55] на всех парусах.
— Кстати, за весь день сегодня не показалось ни одного судна, даже далеко в море.
— Покажутся еще, вот увидишь, — сказал Васкес и поднял к глазам руки, сложенные в виде трубы. — Если бы здесь не ходили корабли, то незачем было и башню ставить, и фонарь зажигать. Такое замечательное сооружение, и светит на десять миль вокруг.
— Так ведь зажегся он совсем недавно, — вставил Морис.
55
Корвет — в XIX веке трехмачтовый парусный военный корабль, вооруженный 20–30 орудиями.
— Конечно! Потребуется некоторое время, чтобы о его появлении узнали. Как только морякам станет известно, что на берегу появился ориентир, то сначала попробуют пройти поближе, а там, глядишь, и пролив освоят. Мореходство, конечно, сразу оживится. Но есть еще одно обстоятельство: мало знать, что построен маяк, важно быть уверенным, что свет регулярно зажигается каждый день с заходом солнца и не гаснет до утра.
— А для этого нужно, чтобы «Санта-Фе» добрался до Буэнос-Айреса и доложил об окончании работ, — заметил Фелипе.
— Всего пять дней, как он снялся с якоря. А плыть ему…
— Доплывет, — не дал закончить Морису Васкес, — с неделю еще осталось или около того. Погода отличная, море спокойно, ветер ровный, дует без устали и откуда надо. Думаю, при парусах да на паровом ходу он делает не меньше девяти-десяти узлов в час.
— Недавно они должны были пройти Магелланов пролив и обогнуть мыс Вирхенес, милях в пятнадцати от него.
— Да, впереди Патагония.
— Но никакой индеец, как ни скачи, не догонит, хоть и летят они на своих лошадях как фрегат при полных парусах.
Не было ничего странного в том, что сторожевик все еще занимал думы моряков, оставшихся на острове. Мысленно они оставались там, где находился сейчас кусочек их родины, стремившийся к отеческим берегам.
Тем временем Васкес обратился к Фелипе:
— Как сегодня рыбалка?
— Неплохо, десятка три бычков взял на удочку да краба поймал на мелководье, фунта [56] на три потянет.
— Отлично! Рыбы в море достаточно. Ее чем больше ловишь, тем больше останется, как говорят. И мясные запасы сэкономим. Вот бы еще так с овощами…
56
Фунт — здесь: старинная мера веса; во Франции конца XIX века был приравнен к 0,5 кг.
— А я тут сходил в лес, — вступил в разговор Морис, — корешков набрал. Мне кок [57] показал, как готовить, выйдет полное блюдо отличного гарнира.
— Будем очень рады! Одни консервы, даже самые хорошие, — не лучшая пища. Всегда приятнее что-нибудь свежее, которое недавно бегало, плавало или росло. Да если бы парочка лам подошла к нам поближе.
— Я вам скажу, филе из них преотличное. И вообще, дичинка хорошо идет. Если приготовить как следует — язык проглотишь. Так что пусть только какое-нибудь копытное забредет к нам, ему не уйти. Но упаси вас Бог, братцы, уходить далеко, какая бы дичь ни поманила. Важнее всего для нас — работа и выполнение инструкции: от дома — никуда, и вести наблюдение за морем, за бухтой Эльгор.
57
Кок (гол.) — повар на судне.
— А если подойдет к самой ограде, на расстояние выстрела? — вырвалось у Мориса, заядлого охотника.
— Да хоть на три выстрела, пожалуйста. Но ламы очень осторожные, людей не любят, а охотников особенно. Думаю, нам даже рожек их не увидеть — ни в лесу, ни у скал.
Действительно, пока шло строительство, ни одно копытное ни разу не показалось на берегу, и даже второй помощник с «Санта-Фе», который за свое пристрастие к охоте получил прозвище Нимрод [58] , не сумел ничего добыть, хотя несколько раз он уходил довольно далеко в глубь острова. Дичи водилось на острове предостаточно, но она не подпускала охотника на расстояние выстрела. Может быть, следовало уйти дальше на запад, за перевал, но места там непроходимые, и никто из экипажа «Санта-Фе» не отважился отправиться пешком через весь остров к мысу Сан-Бартоломео.
58
Нимрод (Нимврод, Немврод) — легендарный герой и охотник древности, упоминаемый в Книге Бытия; иногда считается легендарным основателем Вавилона.
В ночь с шестнадцатого на семнадцатое декабря, около десяти часов, когда на вахте стоял Морис, в шести милях на восток от острова в море показались огни, очевидно, шел какой-то корабль, впервые с тех пор как зажегся маяк.
Никто из команды еще не ложился, и, когда вахтенный сообщил новость, Васкес с Фелипе сразу поднялись в смотровую будку, захватив подзорную трубу.
— Там горит белый фонарь, — сказал Васкес.
— Значит, это не бортовые огни, которым полагается быть либо зелеными, либо красными, — заметил Фелипе.
Действительно, на судне обычно горит зеленый свет по правому и красный — по левому борту.
— А из этого следует, — продолжал Васкес, — горит сигнальный фонарь на штаге [59] фок-мачты [60] , что означает: «Мы, на борту, видим остров».
Относительно того, что команда парохода видит остров, сомнений быть не могло: судно заходило со стороны мыса Сан-Хуан. Вопрос в другом: завернет он на юг или пойдет через пролив Ле-Мер.
59
Штаг (гол.) — снасть стоячего такелажа, расположенная в диаметральной плоскости и поддерживающая с носа мачту или ее продолжение — стеньгу.
60
Фок-мачта (гол.) — передняя мачта на судне.
Корабль продолжал двигаться вперед, а на маяке не сводили с него глаз, пока не убедились, что он пошел прямо в пролив мимо бухты Сан-Хуан, красные огни по левому борту ясно светились в ночи, прежде чем исчезнуть в темноте.
— Ну вот, теперь о Маяке на Краю Света узнали моряки, — воскликнул Фелипе.
— А скоро узнают и все остальные, — сказал Васкес.
Спустя еще один день, поутру, показался большой парусник. Воздух был чист и прозрачен, легкий бриз с юго-востока разогнал туман, и Фелипе заметил мачты, когда судно находилось в десяти милях от берега.