Маяк

Alfranza

– Убивать? – не унимался Уилл.

– Жить как им хочется. Убийство было ценой за свободоволие, сынок, – мягко пояснил Авери.

Тогда около горы Маунт-Кросс дедушка Рут рассказал ребятам ни одну историю про пиратов, во всех рассказах было много придуманного и выдуманного самим Скоттом. Он был хорошим рассказчиком и запросто мог написать книгу. Но все еще было недосуг. А потом дела маяка не дали ему возможности собрать настоящие сведения о том времени, и поговорить с оставшимися в живых людьми и их потомками.

Оказалось, что бывший шериф Корбин Сноу находится

в больнице Святой Анны, в палате реанимации, в коме. Уже почти три месяца, как сообщила Примму медсестра. Его навещает только один человек – Тейлор Миддлтон, мэр Флорстоуна.

– Ты думаешь, что Миддлтон как-то связан с тем, что шериф Сноу больше не может выполнять свои обязанности? – интересовалась Руфь у Оливера, когда они пытались найти в “бортовом журнале маяка” какие-то записи относительно того, как закупалось и менялось оборудование на маяке.

– Медсестра сказала, что Миддлтон приходит два раза в неделю, с тех пор как Сноу впал в кому. Он интересуется у нее, не приходил ли тот в сознание и ничего ли не говорил. Это подозрительно, Руфь. Так делают люди, которые пытаются контролировать ситуацию вышедшую из-под контроля. Зачем Миддлтону знать о том, что скажет Сноу если очнется? Они не были друзьями, когда шериф был в строю.

– Ну, мэр ведь должен контролировать ситуации в городе, не так ли? Возможно, он это и делает.

Примм бросил копаться в коробках, где находились журналы по обслуживанию маяков, документация и книги по навигации судов. Присев на старый табурет, он пригладил редкие волосы и сказал:

– Внутренний голос говорит мне, Руфь, что Миддлтон следит за тем, чтобы пришедший в себя шериф Сноу не взболтнул лишнего. Корбин был другом твоего отца, они отлично ладили и работали. Скотт рассказывал мне, что предложил Сноу работу охранником у себя в маяке, когда Корбин только что вернулся из армии. Они были знакомы много лет, возможно Сноу знал то, что сейчас привело его на больничную койку. А может быть, он даже видел то, за что его хотели убрать, но он выжил. Весь вопрос: надолго ли?

Руфь уставилась на Примма, он говорил вещи, о которых она боялась думать, но думала. Она боялась, что у дедушки могли быть враги и его смерть не просто сердечный приступ, а тщательно спланированное убийство. Это значит... она может быть следующей.

– Мисс Авери, простите, – постучал в приоткрытую дверь охранник Айк Круз. – Там вас спрашивает некая Терранс Адамс. Она сказала, что это срочно.

Маяк был закрыт на ремонт, но иногда подобные таблички никого не останавливают. Особенно тех, чья профессия состоит в том, чтобы докопаться до интригующих историй и неприглядных фактов. Руфь не любила журналистов, они везде пытались сунуть свой нос и грязные руки и написать не о том, что действительно происходило, а сенсацию, в которой факты часто были изменены.

– Мисс Адамс, вы прочли табличку на дверях! – едва увидев девушку, разозлилась Руфь. – Маяк закрыт на капремонт. Все экскурсии отменены.

– Да я не на экскурсию, – улыбнулась она и из-за ее спины вышел Джимми Коберт-Джонс.

Пока Руфь и Примм слушали то, о чем вещала

им Адамс, Джимми молча сидел рядом с ней на диване, лишь изредка поправляя ее. Идея навестить хозяйку маяка, которая была к ней добра пришла не сразу, только после того, как Джимми рассказал ей, что возможно его подставил тот, кто раньше работал у мистера Скотта Авери. Но дело в том, что за тридцать пять лет у Скотта Авери работало столько людей, что очень сложно сказать, кто из них мог подставить Джимми. Хотя Руфь почему-то подумала о том, что Терранс пришла в тот момент, когда ей самой нужна была помощь в разгадывании загадок прошлого. А кто может помочь лучше журналистки, которой нужна сенсация? Здесь стоило поступиться своими принципами и недоверием к журналистам, чтобы наконец найти истину, если она, конечно, существовала.

Хотя, признаться, Руфь верила Джиму еще меньше, чем Терранс. Но может быть именно это и было благом на данный момент. В конце концов, они же не жить вместе будут, а искать правду.

– Таким образом, мы с Джимми пришли сюда. Твой дедушка был педантичен, значит вел записи и документы на тех, кто у него работал, не так ли? Нам бы их посмотреть.

Терранс легко улыбнулась, но на лице ее отражалось обеспокоенность. Джимми и вообще был безэмоционален и казалось бы не заинтересован в разговоре.

– Это официальное расследование? – осведомился Примм, когда уже Руфь хотела сказать, что, вероятно, сможет помочь.

– Частное, – буркнула Адамс, поглядывая на Авери. – Мы с Джимми просто хотим уточнить кое-что.

– Ребята, – начал спокойно Примм. – Я не могу позволить вам или кому-то рыться в архивах без соответствующих бумажек, где говорилось бы, что это следствие по какому-то делу. Вы понимаете?

Повисла неловкая грузная тишина, которую нарушил уверенный голос Коберт-Джонса:

– Расскажи им.

====== 8. В поисках прошлого. ======

– Какого черта я тебе вообще плачу, Спайк? – злился шериф Уайт. – Ты вообще меня слушаешь, когда я говорю о серьезных вещах или дрочишь там?!

В дверь его офиса настойчиво постучали и Уайт поднял глаза.

– Босс, у нас еще один труп.

Было чертовски жарко и предстоящая гроза нисколько не поднимала настроение шерифу и его помощникам. И хотя Уайту и раньше приходилось работать в адских условиях жары, он всегда проклинал этот городок за то, что в свое время не уехал отсюда, когда была возможность.

Тело было до того избито, что на нем буквально не было ни единого живого места. Плюс навскидку Уайт насчитал около двадцати ножевых ранений.

– Документы? – кивнул он на помощника Макдугана.

– Это Джозеф Прай, сэр. При нем почти две тысячи долларов и золотой портсигар. Видать, это не ограбление.

Работяга Джо Прай был старшим братом Гейба Прая и сыном хозяина лесопилки Гордона Прая. В последнее время жертвы сыпались как и рога изобилия, а у них ни единой зацепки и даже мыслей о том, кто бы это мог быть. Им страшно не везло на свидетелей. Просто никто ничего не видел, не слышал и не знает, словно бы эти убийства совершал призрак.