Майн Рид: жил отважный капитан
Шрифт:
Надо сказать, что юный Майн Рид получал немного денег на карманные расходы и экономил на всем, на чем только мог. Труднее всего ему было экономить на одежде: жизнь в большом городе в считаные месяцы превратила его из провинциала, мало заботящегося о своем внешнем облике, в отчаянного щеголя. Как известно, щегольство — одна из ярких черт писателя. Современников он неизменно поражал элегантностью, даже экстравагантностью, количеством и разнообразием нарядов, изяществом и органичностью своих костюмов и вообще отличался умением носить одежду. Очевидная приверженность к дендизму — первое, что бросалось в глаза любому, кто хотя бы однажды встречался с ним. Щегольство Майн Рида — своеобразная «притча во языцех», эту его черту неизменно отмечали все, кто общался с этим человеком. Именно здесь, в Белфасте, необходимо искать истоки этой характерной особенности писателя.
С точки зрения обыденной психологии этот феномен вполне объясним. Привыкший с раннего детства верховодить сверстниками, быть первым везде и всегда, где бы он ни находился и что бы ни делал, — в Баллирони, в Кэйтсбридже, в собственной семье, в учебе или в играх, — будущий писатель оказался в большом городе среди множества людей, где, конечно, он не мог первенствовать
Между тем учеба шла своим чередом. Закончился первый год, второй. Неминуемо приближался последний год обучения, венцом которого должно было стать вручение сертификата о высшем образовании, что в обозримом будущем давало право стать пресвитерианским священником. Таким образом, юный Майн Рид приближался к воплощению мечтаний его родителей. Но в том-то и дело, что это были не его мечтания, а надежды его отца и матери. Вероятно, постепенно ему удалось бы заставить себя запомнить слова необходимых молитв, преуспеть в богословии, разобраться в деталях службы, подготовиться и сдать необходимые экзамены. Но он чувствовал неодолимое неприятие к тому, что должно было стать делом всей жизни. И чем дольше он учился, тем отчетливее понимал, что духовная карьера — это не его призвание. Вероятно, он неоднократно заводил разговор на эту тему с родителями, но те не понимали его и отказывались слышать его аргументы. Позднее, уже превратившись в известного писателя, Майн Рид говорил: «Моя мать, безусловно, предпочитала, чтобы я стал священником с годовым жалованьем в сто фунтов, нежели стяжал славу самого известного человека в истории». Хотя эти слова были произнесены много лет спустя, — к тому времени он давно состоялся как литератор, — в них нетрудно расслышать и горечь, и обиду. Можно только догадываться об остроте дискуссий, вспыхивавших в семье по этому поводу, но легко предположить, что их накал только возрастал по мере приближения к окончанию обучения в колледже. Время, конечно, лечит. И с годами, постепенно, родители, вероятно, примирились с выбором сына. Тем более что настоящим утешением для них стал младший брат писателя — Джон, который продолжил семейную традицию и пошел по стопам отца: он не только стал священником, но и унаследовал церковную кафедру. «Не подвели» и дочери — почти все вышли замуж за священников и все стали добропорядочными матерями семейств.
Томас Майн Рид окончил колледж в июне 1838 года. Джоан Стил, американская исследовательница творчества писателя, в своей монографии выражает сомнение, что ему удалось получить степень (сомневаясь, таким образом, что нашему герою вообще удалось завершить обучение в Королевском академическом учреждении в Белфасте и получить высшее образование). Действительно, Майн Рид не получил степени — в том смысле, как это традиционно происходит по окончании колледжа в современных Англии и США. Но в те годы, о которых идет речь, завершение обучения в высшем учебном заведении не всегда подразумевало получение степени бакалавра. На начальном этапе своего существования (в 1820–1830-е годы) не присваивало степени и коллегиальное отделение академии в Белфасте. Как и другие выпускники, Майн Рид получил так называемый «генеральный сертификат» — документ, в котором поименованы изучавшиеся дисциплины и удостоверявший, что его обладатель «успешно окончил коллегиальное отделение Королевского академического учреждения в Белфасте» — то есть имеет высшее образование. Особенность эту можно объяснить отсутствием общегосударственных стандартов образования. Единых стандартов была лишена не только британская система школьного образования — они отсутствовали и в высшей школе. Таким образом, Майн Рид, сообщая в объявлении, опубликованном в газете «Нэшвилл Юнион» за 1 декабря 1840 года и уведомлявшем об открытии «классической школы», что у него есть степень, вовсе не обманывал родителей своих потенциальных учеников. Он лишь приспосабливал британские реалии к американским, совершенно справедливо рассудив: в США понятнее и проще упомянуть, что у владельца школы есть степень, нежели объяснять американскому обывателю, что обладатель «генерального сертификата» королевского колледжа в Белфасте имеет высшее образование.
Но до Америки было еще далеко. И мы не знаем, когда у Майн Рида созрело желание покинуть Ирландию — произошло это в студенческие годы или позже. Среди тех, кто писал о Майн Риде, широко бытует мнение, что отказ старшего сына от духовной карьеры спровоцировал его ссору с отцом и что именно она обусловила эмиграцию будущего писателя в США. Но так ли это на самом деле? Если такая ссора и была, едва ли она имела столь катастрофические последствия. Хорошо известно, что после завершения образования летом 1838 года Томас-младший вернулся в Баллирони и вновь поселился в отчем доме. К тому же подрастал младший брат Джон, который, в отличие от старшего брата, демонстрировал твердое намерение продолжать семейную традицию и стать священником. К моменту водворения будущего писателя в «Мурн Вью» тот уже начал занятия на коллегиальном отделении в Белфасте.
Из Баллирони в Америку
Казалось бы, полученное высшее образование открывало широкие перспективы. В теории, Майн Рид мог бы реализовать себя на государственной службе, в международной торговле, в сфере юриспруденции и т. д. Но на самом деле перспективы были отнюдь не блестящи. Чтобы сделать карьеру в одной из упомянутых областей — особенно в Северной Ирландии, — нужны были связи или деньги. А лучше — все сразу. Но у семьи не было ни того ни другого. Понимал ли Томас-младший, что, когда отец с матерью всеми силами «подталкивали» его к духовной карьере, ими двигали не только
Обосновавшись в Баллирони, Майн Рид занялся поисками места. Наиболее выигрышной для него могла бы стать должность домашнего учителя в каком-нибудь благородном или просто в богатом семействе. В Великобритании XVIII — первой половины XIX века подобная практика — приглашать домашних учителей — была широко распространена не только в аристократических домах, но и в семьях буржуазных, обладавших большим достатком. Учителей приглашали не только к мальчикам, чтобы подготовить их к школе, но и к девочкам и девушкам, которые получали главным образом именно домашнее образование. История Уолтера Хартрайта из романа У. Коллинза «Женщина в белом», приглашенного в качестве учителя рисования к дочери аристократа, вовсе не является чем-то исключительным. Подобных историй в английской литературе и в повседневной жизни Великобритании — великое множество. Молодой выпускник колледжа в Белфасте не мог учить рисованию, но он мог преподавать классические языки и французский, обучать правилам английской грамматики, учить истории, арифметике и началам биологии. Вероятно, его знания имели бы спрос в богатой Англии, но в Северной Ирландии, где люди жили в основном очень небогато, а аристократических (да и просто состоятельных) семейств в округе насчитывалось совсем немного, шансов найти достойное место у него почти не было.
Тем не менее почти сразу же ему удалось получить работу домашнего учителя в одной местной семье. Вполне возможно, что какую-то помощь в поиске оказал и отец — Томас Майн Рид-старший. Но, к сожалению, работа была временной и продлилась очень недолго. Есть сведения, что будущий писатель предпринимал также попытки добиться должности учителя в одной из окрестных школ. Но поиски эти не увенчались успехом — местные «классические» школы были невелики, в них вполне управлялись их владельцы, не нуждаясь в ассистентах. Тогда, при поддержке отца, Майн Рид-младший попытался открыть свою собственную дневную (то есть без пансиона) «классическую» школу и даже снял для этой цели дом на окраине Баллирони. Школа просуществовала всего лишь один год — с осени 1838-го по июнь 1839 года. С экономической точки зрения ее деятельность была совершенно не оправдана. Владельцу не удалось набрать достаточного числа учеников. Видимо, слишком велика была конкуренция при малом спросе. Расходы на ее содержание превышали доходы от преподавания, и, в конце концов, он вынужден был отказаться от этой затеи.
Среди биографов писателя бытует мнение, что Майн Рид, движимый «врожденным свободолюбием», чуть ли не со школьных лет мечтал уехать в Америку и даже требовал от отца, чтобы тот разрешил ему прервать обучение в Белфасте и отправил его в США. Действительно, в «Квартеронке» — одном из наиболее «автобиографических» романов писателя — можно найти такие слова: «Хоть я и вышел из стен классического колледжа, я не чувствовал никакой склонности к классическим знаниям. За десять лет, проведенных над напыщенными гиперболами Гомера, однообразными стихами Вергилия и скучными нескромностями Горация Флакка, я не проникся тем восхищением перед классической литературой, какое испытывают — или притворяются, что испытывают, — почтенные ученые с очками на носу. Я не создан, чтобы жить в мире отвлеченных идей и мечтаний о прошлом. Я люблю окружающую меня жизнь… Жажда романтических приключений заставила меня покинуть родной дом. Меня увлекало все яркое и необыкновенное, ибо я был в том возрасте, когда человек больше всего влюблен в романтику». Можно (и, вероятно, нужно) верить в романтический настрой двадцатилетнего Майн Рида. Но, как мы видим, факты все-таки утверждают иное. Он не только преуспевал в колледже по всему спектру дисциплин, за исключением теологических, и ему нравилось учиться, но он явно не собирался уезжать в Америку, не завершив образования. Да и решение эмигрировать, скорее всего, стало во многом результатом бесплодных усилий устроиться на родине. В ином случае Майн Рид зарезервировал бы себе место на корабле, отплывающем в Новый Свет, сразу после окончания колледжа. Но он почти полтора года потратил на поиски работы и, лишь осознав тщетность попыток найти для себя дело на родине, решил уехать из Ирландии.
Косвенным подтверждением этому могут служить слова, произнесенные много лет спустя уже состоявшимся литератором. Он писал: «Одним из первых серьезных потрясений в моей жизни — случилось оно незадолго до начала моего трансатлантического существования — стало открытие моей собственной полной никчемности. Я мог указать на свой стол и сказать: «Вот лежат доказательства моих знаний — мои награды за успехи в колледже». Но какой от них толк? Сухие теории, которым меня учили, — оказалось, их нельзя применить в реальной жизни. Моя логика была болтовней попугая, познания в классической филологии неподъемными бревнами лежали в моем сознании. И я был так же хорошо подготовлен к борьбе с жизнью — как и мои товарищи по колледжу, — словно окончил курс китайской мнемоники. О, вы, убеленные сединами профессора, что обучали меня синтаксису и комментированию, вы верно сочтете меня неблагодарным, но я вынужден выразить то презрение и негодование, которое я к вам тогда испытывал, — когда смотрел на десять бесполезных лет, проведенных под вашим наставничеством. Я считал себя образованным человеком, а затем иллюзия рассеялась — я пришел в себя и понял, что ничего не знаю». Горечь, звучащая в этих словах, конечно, питалась не разочарованием в полученном образовании, но осознанием того, что знания эти не могли дать ему средства к существованию на родине. Судя по всему, это печальное открытие и заставило его решиться на эмиграцию.