Майор Сицкий – друг индейцев
Шрифт:
– Ну уж нет, – помотал головой Рэд. – Я не пользуюсь непроверенным оружием. Если хочешь стреляться, то подожди, пока я схожу за своим.
Не дожидаясь ответа, он развернулся и вошёл в дверь гостиницы. В номере оказалось пусто. Ни Злобного, ни Африки в кроватях не было. Рэд сдёрнул с крючка на стене пояс, застегнул его, не заморачиваясь остальными деталями одежды. Вынул Смит-Вессон, резко переломил его, проверяя наличие патронов, и вышел в коридор. Тяжесть сорок четвёртого русского придавала уверенности. Жаль только, что друзей найти так и не удалось.
Стрелок всё ещё стоял посреди улицы, но теперь он был не один. Шагах в двадцати
Его пистолет не подвёл, и тяжёлая пуля сорок четвёртого калибра шарахнула противника в грудь, заставив того сделать пару шагов назад. Раздался глухой металлический звук. Впрочем, никакого другого эффекта выстрел Рэда не произвёл, и незнакомец вновь наводил ствол. В этот раз Джек оказался быстрее. Не желая рисковать, он внимательно смотрел на лоб неизвестного стрелка, стараясь отрешиться от остального мира. Только он, продолжение его руки – револьвер, и цель – тёмная складка прямо под срезом шляпы.
В этот раз всё получилось, как должно быть. Незнакомец картинно раскинул руки и повалился на спину, а Джек в это время уже перекатывался, беря на прицел вход в гостиницу. Если он не ошибся, первый выстрел был не двойным, а даже тройным. И третий стрелял именно с той стороны.
Но через секунду он поднимался, зажимая пальцами кровоточащее ухо. А из открытой двери ему приветливо махал Злобный. Рука друга сжимала цевьё Винчестера.
– Во-он, видишь? – спросил Кулик. – напротив, за углом валяется. Не люблю нечестных поединков, а этот целился как раз тебе в спину.
– Тогда спасибо.
– Да чего там. Свои люди. Пойдём, на твоего посмотрим, что-то мне не понравилось, как он на первый выстрел отреагировал.
– Вот-вот. Точно в бронике.
– Что происходит? Кто стрелял? – к гостинице, поднимая пыль копытами пегой кобылы, подъехал шериф.
– Всё в порядке, герр Конц, – Джек доложился, вытянувшись в струнку. – Закона это не касается. Я стрелял лицом к лицу, и противник был вооружён.
– А вон тот, – Злобный махнул винтовкой, – целился Джеку в спину. И если это не попытка убийства, то можете звать меня папой римским.
– Разберёмся, ваше святейшество, – улыбнулся шериф.
Он прошёл к лежащему посреди улицы покойнику, долго там возился. Зачем-то расстегнул на нём пиджак. Потом положил на лицо отлетевшую в сторону шляпу и ушёл за угол, ко второму.
– Эй! – прокричал с крыши гостиницы Африка. – У вас всё нормально?
– Ты что, только сейчас забрался? – спросил Злобный.
– Нет, конечно. Просто надоело сидеть, когда всё уже кончилось.
– Ещё раз спасибо, – Жора пожал руку другу. – Не ожидал, что вы организуете такую поддержку.
– А чего ты ожидал? Что я тебя брошу? И не надейся!
Шериф подошёл, когда компания уже завтракала. Он тяжело уселся на свободную табуретку и опустил тяжёлый подбородок на ладони. Некоторое время молча смотрел, как друзья едят, затем кивнул.
– Приятного аппетита. – И без перехода продолжил. – Братья Робсоны. Так что в Далласе можете смело требовать ещё три сотни. Две за Эйзу
– В вашем округе они, как я понимаю, никому не интересны? – уточнил Джек.
– У нас тихий городок, – покачал головой Герхард. – Был. Пока вы не приехали. И изменения многим не нравятся.
– Но, мистер Кунц, – вступила в разговор Амалия. – До поезда на Даллас ещё пять дней.
– Я полон сочувствия, мисс. И тем не менее, спокойствие города для меня важнее. Но я не был бы шерифом, если бы не нашёл выход из этой ситуации.
– Какой? – поднял голову от тарелки Африка.
– Курт Шустер решил представить на ежегодной техасской ярмарке своего лучшего производителя, англичанина по кличке Герцог.
– Англичанина? – удивился Африка.
– Совершенно верно, сэр. Быка английской породы. Так вот. Ранчо Шустера находится в сорока милях на север отсюда. И вчера он приезжал именно для того, чтобы найти пару ковбоев для перегонки стада.
– Опять стадо, – Джек схватился за голову.
– А в чём дело, мистер Рэд? Кажется, в прошлый раз вы неплохо справились с подобным заданием. К тому же по пути разгромили бандитское логово. Я бы, конечно, не хотел, чтобы вы разнесли по кирпичику Даллас. Но отогнать туда стадо вы вполне можете.
Друзья молча и печально собрались в путь. На выезде из города их догнал шериф. Он поманил рукой Джека и указал чуть влево.
– Вон, видите гору, мистер Рэд? Вон ту, с двумя вершинами. Она так и называется – Доппелькопф, или Твинтоп. Держите на ладонь правее и как раз попадёте на ранчо. – он понизил голос и добавил. – Вместе с братьями Робсонами в город приехал ещё один человек. Некто Энтони Хайбиндер. А сразу после вашего поединка он пришёл ко мне. И заявил, что Джек Рэд виновен в смерти отца и матери юного Александера Джонсона, а также в краже скота семьи Джонсонов и сорока пяти тысяч долларов. Требовал, чтобы я вас немедленно задержал.
– Но вы этого не сделали.
– Всё верно. Даже не собирался.
– Почему, мистер Конц?
– Я вижу ваши глаза, Джек. И это вовсе не глаза убийцы женщин. Вы скорее за свою спутницу перегрызёте горло хоть самому чёрту. Но убивать посторонних женщин не станете. Я представляю власть в этом городке уже восемь лет и, поверьте, научился различать людей по глазам. Так что счастливого пути вам и вашим спутникам.
3
Вход в ранчо заметили издалека. Он был обозначен огромной самодельной аркой, собранной прямо посреди степи из сухих стволов, без какого-либо намёка на ворота. С первого взгляда могло показаться, что некий крайне равнодушный ковбой просто сколотил вместе три первых попавшихся под руку высохших дерева. Но присмотревшись, каждый мог понять, что вход оборудован с любовью, кроме того, человек, его изготовивший, не чужд прекрасного. Об этом говорили, во-первых, серая от времени и пыли доска со смутно различимой надписью: «Ранчо Шустера», а во-вторых, прибитый к перекладине огромный, выеденный ветром и солнцем, коровий череп, раскинувший прямые, как стрелы, рога не меньше, чем на два метра в стороны. Спутники несколько минут осматривали вход, но так и не нашли ничего, хоть как-то напоминающего ворота, что, несомненно, сигнализировало о гостеприимстве здешних обитателей. Единственным хоть как-то сдерживающим элементом являлся едва заметный забор из двух ниток колючей проволоки, бегущих в стороны от входной арки.