Майя для сурового
Шрифт:
– Куда мы едем? – поинтересовалась я, зевая и потирая глаза.
– Выспалась? – вместо ответа спросил Суворов.
– Богдан, где мы?
– В лесу, – покладисто ответил он, сжав зубы на очередном ухабе.
– Не выдержал и решил прикопать конкурентку? – съязвила я.
– Майя, мы договорились, что за стенами офиса ты – моя девушка, – закатил он глаза.
– А, ну да. Я забыла.
– На лбу напиши, – посоветовал Богдан.
– У тебя?
Суворов, видимо, посчитал, что отвечать на подобные вопросы ниже его достоинства, и гордо молчал, пока мы не подъехали
Я вышла из машины, с любопытством озираясь. На фоне леса домик выглядел по-настоящему сказочно, так что дыхание замирало, а от чистейшего лесного воздуха кружилась голова.
– Нравится? – поинтересовался Бага, с удовольствием наблюдая за моей реакцией.
– Очень, – честно выдохнула я, – чей это дом?
– Мой, – просто ответил Богдан.
Я еще немного поглазела на окрестности и достала мобильный, чтобы проверить пропущенные и посмотреть который час.
– Бага, здесь связи нет!
Богдан, в тот момент пытавшийся открыть дверь, вздрогнул и повернулся ко мне с самым довольным выражением лица:
– Именно, Мышка. Три дня только вдвоем и никаких мобильников. Расслабься, сегодня пятница.
– С ума сошел? Какие три дня? А работа?
– Там же Вадик, а у вас один коллективный разум на двоих! Он справится, – пообещал мне Богдан, снова разворачиваясь к двери.
– А вещи? В чем я три дня ходить буду? В блузке и на каблуках? – все же попыталась я воззвать к здравому смыслу.
– А зачем тебе вещи? Жара, ходи голая, – мечтательно предложил Суворов, открыв наконец замок и первым входя в дом.
Ну не гад ли?
– Мышка, расслабься и получай удовольствие.
И как-то он так выделил интонацией «удовольствие», что по всему телу побежали мурашки, а низ живота скрутил спазм. Вдохнула поглубже и потопала за Суворовым в дом. Обстановка была спартанская, но очень уютная. Всего две комнаты: кухня и спальня. Но меня восхитило другое – вся мебель была вырезана из дерева! Кухонный гарнитур, состоящий из двух тумбочек и подвесной полки над ним, кровать с деревянными спинками, громоздкий стол и резные стулья.
В доме не пахло сыростью или затхлостью, нет. Только запах древесины смешивался с ароматом трав и листьев, когда Суворов открыл нараспашку все окна.
– Давно ты его купил? – поинтересовалась я у Богдана.
– Я его не покупал, Мышка, я его построил.
– Сам? – не поверила я.
– Отец помогал, – Бага пожал плечами, отодвинул край половика и открыл люк в подпол.
Суворов провозился какое-то время, а потом послышался гул, и в кухне тускло загорелась лампочка.
– Да будет свет, – радостно сообщил он, выбираясь наружу и перекрикивая страшный шум. Закрыл подпол, и гул стал еле различим.
– Обалдеть, – честно сообщила я, – не ожидала.
– Я полон сюрпризов, – Бага озорно на меня посмотрел и пошел к машине. Вытащил из багажника несколько сумок, две из которых были мне очень хорошо знакомы, так как некоторое время пылились на самой верхней полке шифоньера.
Все предусмотрел, надо же!
– Вот твои вещи. Собирала твоя мама.
– Зачем так много? – удивилась я.
– На три дня в лес и без теплой пижамки? – Бага смешно спародировал мамину интонацию, ставя сумки на диван. Потом он вытащил несколько пакетов провизии и отнес в кухню. Как оказалось, в одном из деревянных шкафов прятался маленький, но довольно вместительный холодильник.
– Ты хорошо подготовился, – проговорила я, роясь в своих сумках.
Мама расстаралась на славу и сложила все, что нужно: пижама, спортивный костюм, купальник и … красное нижнее белье, которое я купила когда-то, но ни разу не надевала, ибо слишком откровенное. Кружевное и полностью прозрачное – оно не оставляло простора для фантазии.
– Это я положил, – признался Богдан, видя, что я недоуменно разглядываю коробку.
– Ты рылся в моих вещах?
– Только в белье, – Суворов хохотнул и поднял ладони вверх, – твои пижамки с зайцами меня не волнуют.
– Извращенец, – прошипела я.
– О, да, – согласился Богдан, медленно приближаясь ко мне и пожирая глазами. Подошел вплотную и заглянул в глаза, облизав пересохшие губы, – еще какой.
Он обнял за талию, привлекая к себе. Бедрами я почувствовала его возбуждение, но Бага не торопился. Провел носом по моей щеке, поцеловал в висок и горячо прошептал на ухо:
– Я голоден.
– Я тоже, – с придыханием сообщила я, вцепившись ладонями в запястье Суворова.
Кровь со скоростью побежала по венам, разнося электрические заряды по всему телу. Я прикрыла глаза, наслаждаясь его касаниями, нежными, почти невесомыми. Его дыханием на своей щеке, горячими губами на виске и ладонями, которые медленно расстегивали пуговицу на брюках…
Глава 28
Богдан провел подушечками пальцев по коже над резинкой брюк, отчего я вздрогнула и еще сильнее вцепилась пальцами в его руку, откидывая голову на его плечо, и почувствовала новый поцелуй в висок. С губ сорвался протяжный стон, а низ живота налился болезненной тяжестью.
Суворов резко развернул меня к себе, обнял за шею и зашептал прямо в губы:
– Дыши, поняла?
Я могла только кивнуть, завороженная его взглядом. В нем читалась невероятная, просто дикая жажда… Поцелуй – жадный, настойчивый, подавляющий волю и заставляющий капитулировать, отвечать с той же страстью. Я обняла Богдана за шею, нежно поглаживая затылок, и почувствовала, как по его телу прошла волна дрожи, а поцелуй стал еще более диким и ненасытным.
Отпрянув, я дергаными движениями начала стягивать с него футболку. А когда отбросила ее в сторону, то Богдан протянул руки и снял с меня блузу через голову, не теряя времени на расстегивание маленьких пуговиц. Следом полетел и лифчик, и Богдан тут же сосредоточился на моей груди, с силой втянув в рот и поигрывая языком с уже острым соском. Я выгнулась навстречу его губам и громко застонала. И больше не хотела ждать, мне до боли нужно было почувствовать его в себе, унять тот жар, который с каждым мгновением разрастался все сильнее.