Мажор. Дилогия.
Шрифт:
***
– Ну, здравствуй, Руслан Иваныч, - невысокий, лысеющий мужчина, на вид лет пятидесяти от роду, тепло улыбается.
– Здравия желаю, товарищ генерал-майор, - капитан молодцевато отдает честь.
– Да брось ты это...
– машет рукой.
– О! И Степаныч здесь, - горячо обнимает вошедшего следом прапорщика. И с надеждой глядя в глаза спрашивает: - Отметим это дело?
Степаныч улыбаясь, показывает картонную коробку:
– И где у тебя чайник, Ефим Петрович?
– Так вот все, - показывает в сторону стола,
– Враг коварно, соблазняет тебя сладким?
– довольно улыбаясь, прапорщик приступает к таинству приготовления своего фирменного чая. Любителем, которого и является старый друг.
– Что поделать, постоянно проигрываю эту схватку, - сокрушенно вздыхает.
– Не пробовал убрать подальше?
– Пробовал, не помогает. Приношу обратно.
– Спортом займись.
– Ох, Юра, Юра, да если бы не спортзал, я бы вообще как колобок катался. А так хоть как-то форму поддерживаю. Вот есть надежда, что ты поможешь.
– Помогу, - кивает Степаныч, - но мои запасы не бездонные. Сам понимаешь.
– Достанем. Только скажи что?!
– Скажу, - глаза прапорщика хитро блеснули, - но сам понимаешь...
– Понимаю, - отмахивается Ефим Петрович, - пополним твои запасы. Тем более что это входит в довольствие. А чего нет, закажем.
– Вот и добре...
Тут видимо вспомнив, что есть еще один посетитель, хозяин кабинета, всплеснув руками, обращается к гостю:
– Извини, Руслан, ты же знаешь, какой Юра делает божественный напиток. Так что прости старика, - жестом останавливает готового что-то сказать Рогожина: - Вот только давай без званий, ты же знаешь, что из меня военный, как из тебя выпускница "Института Благородных Девиц". Я всего лишь скромный ученый, а военными делами заведует мой зам - полковник Семенов. Я вас позже познакомлю. Ну, расскажи, какими судьбами... А то, сколько лет уже прошло. Помнишь, как сопливым пацаном конфеты у меня таскал?
И глядя на виновато улыбающегося Рогожина, улыбается:
– Теперь посмотри, какой красавец вымахал.
– Это на твоих конфетах!
– вставил свои пять копеек Степаныч.
– И то верно! А жена мне: вредно, вредно...
– улыбка становится довольной.
– Ну да ладно, давай о деле, воспоминаниям потоп предаваться будем. Рассказывай.
– Да что тут сказать, - пожимает плечами капитан, - мы по большей части Разина сопроводить...
– Да-да, - кивает Резнов, - это правильно. Очень ценный товарищ, очень. Я, правда, с ним еще не встречался, но мне сообщили, что он обладает ценнейшей информацией. Ах, прости, перебил.
– Да ничего. Информация у него действительно ценная. Да тут еще выяснилось, что мы вам Видящую привезли. Только с ней надо поработать.
– Ох, ты ж!
– ученый начинает носиться по кабинету, в волнении потирая руки.
– А почему я
– Да я сам только перед отлетом выяснил. Но ее надо лечить...
– Лечить? А что с ней, - обеспокоенно переспрашивает.
– Долго били и насиловали. В общем, мужиков как огня боится, - подал голос от стола, отмеривающий порции разных трав, Степаныч, - тяжело девочке пришлось. Чуть не умерла, вот и прорезался Талант.
– Ай-я-яй... Как не хорошо-то, - Ефим Петрович сокрушенно взмахивает руками.
– Надеюсь, подонков нашли?
– Да. Парни наши и нашли...
– Я так понимаю, суда не будет? И их постигло "Справедливое Возмездие"?
– Увы, - разводит руками Рогожин, - просто убили.
– Что ж. Тоже неплохо, - и пожевав губу, сказал: - Поможем. Лично проконтролирую этот вопрос, - и, спохватившись, переспросил: - Так вы надолго?
– Если все нормально, то до весны. Хочу бандитов своих потренировать, пусть в снегу полазят, да и с холодным оружием погонять. У вас, надеюсь, есть арсенал?
– Есть, есть, - машет рукой, - хороший арсенал. Даже двуручные секиры есть.
– О как! А зачем?
– удивляется капитан.
– Вот и я думаю, зачем? Лежат, место занимают. Кто-то напутал, знаешь ведь этих снабженцев. Когда вместо трех бочек соляры, спирт привезли, это как-то пережили...
Степаныч, чуть не выронил чайник, захохотав над подобной ошибкой. Резнов, тоже не остался в стороне от веселья. Только Рогожин едва сдерживаясь, хранил серьезное выражение лица. Отсмеявшись, ученый продолжил:
– Но когда вместо стеклянных колб прислали этот металлолом, молчать я уже не мог!
– Ну конечно...
– у Степаныча вновь приключился приступ веселья.
– Юра, ну что ты смеешься? Нам же с реактивами работать!
– Извини. Не подумал, - с самым серьезным видом покаялся Иванов.
– Вот и я говорю. Разобрались, конечно, колбы прислали. А секиры на баланс, - сокрушенно вздыхает.
– Юра, хватит ржать!!!
Но вскоре сам заулыбался, понимая весь комизм ситуации. Да и, в конце концов, не обижаться же на старого друга? Тем более что он уже выставляет на стол, три ароматно пахнущих кружки с чаем. Сделав несколько маленьких глотков и закатив в блаженстве глаза, Резнов поинтересовался:
– Вот скажи мне, Юрик. Почему никто не может повторить, сей божественный напиток? Ведь сырье, по сути, из одного источника? Ну, может ты, конечно, какие травки сам собираешь, но в чае у тебя стандарт! Ведь так?
– Так, - кивает Степаныч.
– Только ведь есть еще и заговор...
– Так он тоже стандартный!
– А интонации? А тембр голоса? Это для функционала важны слова и настрой, а для вкуса именно интонации... Так что...
– Да знаю я, - обреченно вздыхает Ефим Петрович, - что ты как маленькому? Это я так по привычке сокрушаюсь. Но вы точно до весны задержитесь?
– неожиданно обеспокоился он.