Меч карающий
Шрифт:
– Передайте это охраннику на складе, – сказала она. – Вам потребуется вписать имя, дату, время и расписаться в журнале.
Опуская листок в карман, Хатч задумался, по каким критериям Найдельман выбрал именно её. Разве не сама Магнусен – одна из главных подозреваемых в саботаже?
Но, как бы то ни было, в это прохладное утро сама версия о вредительстве показалась ему слишком притянутой за уши. Ведь из тех, кто остаётся на острове, всем очень хорошо платят, а некоторые в конце концов должны получить миллионы. Зачем саботажнику рисковать синицей в руке ради журавля, которого и поймать-то тяжело? В этом нет никакого смысла.
Дверь снова распахнулась и в командном центре возникла сутулая фигура Сен-Джона.
– Доброе утро, – кивнув, сказал он.
Хатч тоже кивнул в ответ, удивлённый переменами в историке, произошедшими после смерти Вопнера. Откормленные белые щёки и радостное самодовольство сменились обвисшей кожей и мешками под глазами. Извечный твидовый пиджак, что необычно, помят.
Сен-Джон повернулся к Магнусен.
– Уже готово?
– Да, уже вот-вот, – ответила та. – Мы ждём последнего набора данных. У вашего приятеля Вопнера был в файлах такой беспорядок! Понадобилось время, чтобы всё выправить.
Выражение неудовольствия – и даже боли – отбросило тень на лицо Сен-Джона.
Магнусен кивнула на экран.
– Я коррелирую данные, которые получают в колодце, со свежими спутниковыми изображениями.
Хатч бросил взгляд на огромный монитор перед инженером. Его покрыла невозможная паутина пересекающихся линий самой различной длины и цвета. Внизу экрана появилось сообщение:
Передача ограниченного видеоряда, начало 11:23. Telstar 704
Приёмоответчик 8Z (KU Band)
Частота передачи данных на Землю: 14'044 MHz
Получение и сведение…
Сложнейшее переплетение линии на экране обновилось. На какое-то время Сен-Джон, не говоря ни слова, уставился в экран.
– Я хотел бы некоторое время с этим поработать, – наконец, произнёс он.
Магнусен кивнула.
– Один, если не возражаете.
Инженер поднялась.
– Мышь с тремя кнопками управляет тремя осями. Или вы можете…
– Я в курсе, как работает программа.
Без лишних слов Магнусен вышла из Острова-1, прикрыв за собой дверь. Сен-Джон вздохнул и уселся в свободное – теперь – кресло. Хатч повернулся, чтобы уйти.
– Я не имел в виду вас, – произнёс Сен-Джон. – Лишь её. Что за кошмарная особа!
И покачал головой.
– Вам довелось посмотреть? Это просто потрясающе, честно.
– Нет, – ответил Хатч. – А что это?
– Водяной Колодец и все его структуры. Или, скорее те, что успели нанести на карты.
Малин склонился ближе к экрану. То, что выглядело бессмысленной путаницей разноцветных линий, оказалось, как он сейчас понял, трёхмерным каркасом стенок Колодца, с обозначенной сбоку глубиной. Сен-Джон нажал на клавишу, и вся структура пришла в движение. Теперь Колодец в окружении боковых шахт и туннелей принялся медленно вращаться на призрачно-чёрном экране.
– Господи, – выдохнул Хатч. – Я и понятия не имел, что он настолько сложный.
– Группы исследователей дважды в день передавали на компьютер данные измерений. Моя задача – найти исторические параллели между Колодцем и другими конструкциями. Если сумею найти нечто общее с прочими сооружениями, а тем более с работами Макаллана, можно будет попытаться выявить оставшиеся ловушки и понять, как их можно обезвредить. Но, признаюсь, это не так-то просто. Трудно не затеряться во всей этой сложности. И, несмотря на мои слова минуту назад, у меня лишь смутное понимание, как работать с этой штуковиной. Но я предпочту болтаться на виселице, чем просить эту женщину о помощи.
Он нажал ещё на несколько клавиш.
– Посмотрим, посмотрим, можно ли убрать всё, кроме изначальной структуры, – сказал он.
Большая часть цветных линий теперь исчезла, остались лишь красные. Теперь диаграмма показалась Малину более понятной – он легко различил огромную центральную шахту, уходящую в землю. На уровне минус сто футов он увидел туннель, что ведёт в большой зал – тот самый, где погиб Вопнер. Глубже, у самого дна Колодца, сходились шесть туннелей поменьше, расставленные словно пальцы; а прямо над ним очередной крупный туннель резко поднимался на поверхность. От дна Колодца отходил ещё один туннель, там же обнаружились и несколько дополнительных боковых ответвлений.
Сен-Джон указал на нижнюю часть экрана.
– Вон те шесть туннелей, откуда поступала вода.
– Шесть?
– Да. Пять из них мы нашли, а сквозь ещё один дьявольский туннель краска не просочилась. Магнусен говорила что-то насчёт хитрой гидравлической системы с обратным током, но, если честно, я и половины не понял, – объяснил историк и нахмурился. – Хм. Наклонный туннель сверху – Бостонская Шахта, её прорыли намного позднее. Она не входит в изначальную конструкцию.
Стук по клавишам, и лишний туннель исчез с экрана.
Сен-Джон быстро глянул на Малина, а затем снова перевёл взор на экран.
– Так-так. Теперь, вот этот туннель – тот, что забирает к берегу, – заговорил он и сглотнул. – Он не входит в базовую систему Колодца, и его не обследуют ещё какое-то время. Но, кажется, он заканчивается герметичным тупиком на полпути к берегу. Быть может, он имеет отношение к ловушке, в которую попал ваш брат…
При этих словах историк смущённо умолк.
– Понимаю, – выдавил из себя Хатч, которому собственный голос показался сухим и неестественно высоким. Он глубоко вдохнул. – Они его исследуют, правильно?
– Конечно, – ответил Сен-Джон и посмотрел на экран. – Знаете, ещё три дня назад я безмерно восхищался Макалланом. А теперь отношение поменялось, и сильно. Его конструкция превосходна, и я не могу порицать его за то, что он хотел отомстить пирату, который его похитил. Но он же прекрасно понимал, что Колодец может одинаково легко погубить и виновного, и невиновного!
Кристофер снова заставил всю структуру вращаться.
– Конечно, историк во мне сказал бы, что у Макаллана были все причины считать, что Окхэм проживёт достаточно долго, чтобы вернуться весной и испробовать ловушку на себе. Но Колодец был рассчитан служить и дальше, охраняя сокровище ещё долго после смерти Окхэма.