Меч Пересвета
Шрифт:
Но Соня посмотрела на заспанного Батонова деда с большим подозрением и немного успокоилась, лишь тщательно осмотрев руки сестры и не найдя на них ничего губительного.
Натэла тем временем поставила на плиту огромный чайник и методично строгала на краю стола бутерброды.
– Паша, тебе кофе? – поинтересовалась она. – У меня есть в термосе черный, но, наверное, остыл…
– Мы привезли, – сообщил Пашка. – У Сони там пирог еще, давайте завтракать, потом закончим все в огороде и поедем. Мне в шесть вечера кровь из носу надо в Москве
– Блин!!! – вдруг подскочила Полундра. – Пашка, Соня! Вы ж не видели еще! Атаманов, доставай с печки…
– Кто у вас там? – поинтересовался Пашка. – Домового поймали?
– Сам ты домовой! Гляди, в огороде выкопали вчера.
Сумка с оружием была торжественно водружена на стол (Натэла едва успела подсунуть под нее клеенку) и открыта.
– Господи… – жалобно сказала Соня, осмотрев средневековые мечи. – И почему наши дети постоянно во что-то впутываются? Когда я наконец поживу спокойно?!
– Лет через шестьдесят в доме престарелых, – успокоил ее Пашка. – В моем обществе.
– В твоем обществе я и до пенсии не доживу. Чего тут смешного, не понимаю! Куда теперь все это девать? – Соня была впечатлительной, как выпускница Смольного института, и Пашкина манера ко всему относиться с юмором ее ужасала. – Надо же, целый клад! И, наверное, очень дорого все. Находку следует сдать в милицию.
– Никогда! – хором отозвались Батон, Атаманов и Пантелеич. Последний еще и уточнил:
– Что в милицию попало – то пропало. А вещи хорошие, жалко.
Пашка между тем осматривал оружие и одновременно слушал рассказ взбудораженной сестры и Сереги.
– Угу… угу… Значит, прямо в сумке и были? Археологи? Ах, уже уехали… мгм… Федор Пантелеевич, а вы что думаете? Ничего? Я так и знал.
– Понимаешь, непонятно откуда это все взялось! – тараторила Юлька. – Если археологи вырыли, то какой смысл им обратно зарывать? Если воры какие-нибудь – тем более!
– Резонно. А тут что? – Пашка поднял длинный меч и всмотрелся в светлую полоску стали.
– Я нечаянно, – проворчал Атаманов. – Ты умеешь читать по-древнерусски?
– По-старославянски, – поправила Соня. – Покажите мне, пожалуйста. Что-то мы такое проходили на литературных курсах…
Пашка отодвинулся. Соня надела очки и сощурилась.
– «…свет»… Хм, какой-то свет. Это конец слова, начало замазано.
– Почистим, может? – встрял Атаманов.
– И думать забудь! Испортишь! А дальше тут что? «Том…» Нет, «тем…» Тёмный! Чушь какая-то. Как может быть свет – темным? Или нет, не темный… Кажется, «чермный»… Нет, я, наверное, неправильно читаю.
– «Чермный» – черемный значит, – вдруг важно сказал Пантелеич. – Рыжий, или там красный.
– Больше ничего? – нахмурился Серега.
– Наверное, есть, но не видно. И чистить я не дам без…без специалиста!
– Да где его взять, специалиста? – буркнул разочарованный Атаманов. – Свет какой-то красный… Байда беспонтовая!
Натэла укоризненно посмотрела с другого конца стола и спросила:
– Может быть, это имя хозяина? В Древней Руси подписывали свои мечи?
– Они тебе сменная обувь, что ли? – фыркнула Полундра. Но Пашка поднял голову и посмотрел на Натэлу с уважением.
– Слушай, а ты молодец! Вполне может так и быть. Чермный – это фамилия. Или кличка. А «…свет»…
– Пересвет! – вдруг выпалила Белка. – Богатырь Пересвет! Ну, наш Пересветов переулок в честь кого назвали, забыли? Про кого я ко Дню города реферат писала?
– Мама дорогая… – пробормотала Полундра, садясь мимо табурета. Пашка успел подхватить ее в последний момент.
– Минуту, минуту… – нахмурилась Соня. – Пересвет Чермный? Пересвет разве был рыжим? Что на сей счет говорят исторические источники?
Все дружно уставились на Белку, которая действительно недавно писала реферат о герое Куликовской битвы Пересвете. Белка наморщила лоб, вспоминая информацию полуторамесячной давности, затем вдохновенно зачастила:
– Пересвет был монахом Симонова монастыря. Ну, нашего, который возле парка. И его отправил, то есть рукоположил на Куликовскую битву Сергий Радонежский. И взял в свое войско Дмитрий Донской. Когда на поле Куликовом сошлись войска наши и татарские, по обычаю, должен был произойти поединок двух богатырей. От них выехал Челубей, а от наших – Пересвет. И они сшиблись! И оба пали замертво! Только нашего богатыря конь успел довезти обратно, а противник так и остался валяться сшибленный. То есть все равно наши победили! И началась Куликовская битва!
– В общем, все умерли, – подытожил Пашка. – Хм-м… А ведь все может быть. Белка, ты не помнишь, чем они там сшибались? Мечами или копьями? Или, скажем, булавами?
– Не помню, – пожала плечами Белка. – В Интернете ничего про это не было.
– В Интернете? – невероятно оживился Пашка. – Так у нас тогда вообще нет проблем! У меня комп на заднем сиденье машины, счас я его… Ох, блок питания разрядился. Федор Пантелеевич, где у вас розетка?
– И думать забудь! – неожиданно всполошился Пантелеич. – Здесь с електричеством баловаться нельзя! Вон мне Андрюха на День Победы чайник електрический привез, я его включил, так всю деревню разом обесточило. Даже в Серденеве за рекой тож замигало.
Пашка озадаченно взглянул на Батона. Тот покивал и добавил:
– Здесь же линию при царе Горохе тянули, как чуть чего, гроза там или что мощнее электрической лампочки, – вырубает напрочь.
– Плохо… – скис Пашка. – Тогда ждем до Москвы.
– Пацаны, а это правда наш Пересвет, из нашего монастыря, – вдруг изменившимся голосом сказал Атаманов, до того подозрительно молчавший.
Он слегка отодвинулся от стола, и тут же стало понятно, почему до сих пор Серега не участвовал в разговоре: потому что потихоньку счищал ребром ножа черноту с лезвия меча. Теперь взглядам всех присутствующих открылось почти идеально круглое клеймо на мече, в которое были вписаны славянские буквы.