Меч Шаннары
Шрифт:
Он быстро поднялся на ноги, морщась от жгучей боли в босых ступнях, и на него вдруг нахлынула такая усталость, что ему показалось, что он сейчас рухнет в полном изнеможении. Несколько долгих секунд его воля яростно пыталась возобладать над утомленным телом, и он зашатался, словно пьяный, и тяжело оперся на свой меч. Испуганное лицо девушки — да, вернее было бы называть ее девушкой, внезапно подумалось ему — почти скрылось в серой мгле. Затем она поднялась на ноги и встала рядом, поддержав его и что-то сказав тихим далеким голосом. Он тряхнул головой и кивнул, наугад, не понимая ее слов.
— Все нормально. Я уже в порядке. — Свой голос показался ему чужим. — Бежим к реке — надо
Они снова шагали сквозь туман и дождь, торопясь, часто спотыкаясь и скользя на размокшей земле. Менион чувствовал, что его голова медленно проясняется, и к нему постепенно возвращается сила. Девушка шла рядом с ним, держась за его руку чуть ниже локтя, то ли чтобы самой устоять на ногах, то ли чтобы не дать упасть ему. Его зоркий взгляд пронизывал окружающий сумрак в поисках ищущих их троллей; он знал, что они должны быть где-то рядом. Затем он неожиданно уловил новый звук, ровный тихий плеск Мермидона, разлившегося в этот ливень и затопившего свои низкие берега к северу от Керна. Девушка тоже услышала шум воды и в волнении сжала его руку.
Несколько минут спустя они стояли на гребне небольшого холма, тянущегося вдоль северного берега Мермидона. Воды быстрой реки уже давно залили ее пологие берега и продолжали подниматься. Менион не представлял, в какой стороне от них находится Керн, но понимал, что если они войдут в воду не в том месте, то уже не найдут остров. Девушка, казалось, правильно истолковала его промедление; взяв его за руку, она зашагал вниз по течению, вдоль подножия холма, всматриваясь во мглу за рекой. Менион без всяких вопросов последовал за ней, настороженно оглядываясь в поисках преследующих их троллей. Дождь начал ослабевать, а туман — рассеиваться. Вскоре буря окончится и воздух станет чистым, и они окажутся как на ладони у своих преследователей, Вскоре им придется рискнуть пересечь реку.
Менион не помнил, как долго вела его девушка вдоль реки, но наконец она остановилась и порывистым жестом указала на маленький челнок, вытащенный из воды на поросший травой берег. Горец торопливо пристегнул к спине меч Лиха, и они вдвоем столкнули лодку в быстрые воды Мермидона. Вода оказалась ледяной, и жуткий холод брызг пенных волн пронизал Мениона до самых костей. Он яростно погреб против стремительного течения, с ужасающей быстротой сносившего их вниз по реке, и зачастую чуть не опрокидывавшего их кренящийся челнок, пока они боролись с волнами. Это была дикая битва между человеком и рекой, казавшаяся бесконечной, и вскоре мысли Мениона стали туманными и спутанными.
Что случилось затем, он так никогда и не смог вспомнить. Он с трудом сознавал, что к нему тянутся руки, его вытаскивают из челнока на травянистый берег, где он замертво повалился на землю. Он слышал нежный голос девушки, обращенный к нему, а потом его окутала тьма и оцепенение, и он окончательно лишился чувств. Он плавал между темнотой и сном, смутно сознавая туманную опасность, изводящую его усталый разум и требующую встать и сражаться. Но его тело не могло больше отвечать на эти требования, и наконец он провалился в глубокий сон.
Когда он проснулся, вокруг было по-прежнему темно и с темно— серого неба медленно и ровно падал дождь. Он лежал в теплой удобной кровати, обсохший и отдохнувший, его израненные ноги были вымыты и перевязаны, и ужасная гонка с северными троллями осталась в прошлом. Медленный дождь спокойно постукивал по оконным стеклам, через которые в здание из камня и дерева лился серый свет. Он неторопливо изучил со вкусом обставленную комнату и вскоре пришел к выводу, что это дом не простого, а знатного горожанина. По дереву были вырезаны эмблемы и гербы, принадлежавшие, насколько было известно Мениону, королям Каллахорна. Минуту горец лежал неподвижно, молча и неспешно разглядывая обстановку, не торопясь прогонять медленно тающий сон и окончательно пробуждаться. На стуле у кровати он заметил чистую одежду и уже собирался встать и одеться, когда открылась дверь и вошла пожилая служанка с подносом горячей еды. Вежливо кивая и улыбаясь, она подошла с подносом к его постели и поставила его горцу на колени, подложив ему под спину подушки и посоветовав есть быстрее, пока блюда не остыли. Как ни странно, она чем-то напомнила Мениону его мать, добрую хлопотливую женщину, умершую, когда ему только исполнилось двенадцать. Служанка подождала, пока он примется за еду, затем повернулась и вышла, тихо прикрыв за собой дверь.
Менион ел медленно, наслаждаясь превосходной кухней, чувствуя, как в его тело вливаются новые силы. Он справился уже почти с половиной обильного обеда, когда ему пришло в голову, что он не ел уже больше суток — а возможно, и дольше. Он снова бросил взгляд за окно, на моросящий дождь, не в силах понять даже, тот же сейчас день или уже следующий. Возможно, он проспал целые сутки‡ В его мыслях молнией сверкнула главная его задача в Керне — предупредить горожан о близящемся вторжении армии Севера. Возможно, он уже опоздал! Он словно окаменел при этой мысли и неподвижно сидел с поднесенной ко рту вилкой, когда дверь снова открылась. На пороге появилась спасенная им девушка, высохшая и выспавшаяся, в просторном пестром халате теплых оттенков; ее рыжие волосы были расчесаны и сверкали даже в сером свете дождливого дня. Такой поразительной женщины Менион Лих не встречал еще ни разу за всю свою жизнь. Внезапно вспомнив о поднесенной ко рту вилке, он положил ее на поднос и приветливо улыбнулся. Она прикрыла за собой дверь и грациозно приблизилась к его изголовью. Она невозможно красива, снова подумал он. Почему же ее похитили? Что может о ней знать Балинор — какие ответы он сможет ему дать? Она встала рядом с его постелью, глядя на него, внимательно изучая его своими ясными глазами.
— Вы прекрасно выглядите, принц Лиха, — улыбнулась она. — Отдых и еда изумительно помогли вам.
— Откуда вы узнали, кто?..
— На вашем мече выгравировал герб короля Лиха; его я немного знаю. Кто же, кроме его сына, может носить такое оружие? Но, к сожалению, я не знаю вас по имени.
— Менион, — ответил горец, несколько удивленный тем, что девушка знает его крошечную страну, королевство, о котором не слышали почти ни в каких землях.
Девушка тепло пожала ему руку и радостно кивнула.
— Меня зовут Ширль Рейвенлок, а это мой дом, Менион — Керн, Город на острове. Если бы не ваша отвага, я больше никогда не увидела бы его. За это я вечно буду вам благодарна и навсегда останусь вашим другом. Теперь ешьте, я хочу с вами поговорить.
Она присела рядом с ним на постель и жестом предложила Мениону вернуться к прерванной трапезе. Он снова начал было поднимать вилку, но мысль о вторжении северян заставила ее с громким стуком упасть на поднос.
— Вы должны сообщить в Тирсис, Балинору — началось вторжение с Севера! К северу от Керна стоит огромная армия, ожидая‡
— Я знаю, все в порядке, — быстро ответила Ширль, прервав его движением руки. — Вы даже во сне говорили об опасности — прежде, чем лишиться сознания, вы все нам рассказали. Мы уже отправили гонца в Тирсис. Но в отсутствие брата там правит Паланс Буканнах; Король по— прежнему очень болен. Керн поднимает свою оборону, но пока что опасность еще далеко. После ливня Мермидон разлился, и большая армия не в силах сейчас переправиться на остров. Мы пробудем в безопасности, пока не прибудет помощь.