Меч Шаннары
Шрифт:
Он посмотрел на брата — Флик стоял, опустив глаза, погруженный в какие-то тягостные раздумья, — и остро почувствовал грусть при мысли о его преданности и верности. Флик действительно очень храбрый и любит его, но он тоже не готов к этому неожиданному повороту событий, который заведет их в самое сердце враждебной страны. Шиа не хотелось, чтобы брат участвовал во всем этом, но ведь Флик никогда не бросит его, пока чувствует, что может хоть чем-то помочь. Может, все же удастся уговорить Флика остаться здесь или даже вернуться в Тенистый Дол и рассказать отцу обо всем, что с ними приключилось. Однако Шиа тут же отбросил эту мысль — Флик не повернет назад. Что бы ни случилось, он пойдет до конца.
— Было время, — тихий голос Флика ворвался в его мысли, — когда я думал, что проживу всю жизнь тихо, в уединении Тенистого Дола. А теперь получается, что я здесь участвую в попытке спасти человечество.
— Ты думал, мое решение будет иным? — спросил Шиа, помедлив.
— Нет, так я не думал. — Флик покачал головой. — Но помнишь, о чем мы говорили, когда шли сюда: есть вещи, которые не поддаются не то что нашему контролю, но даже пониманию. Ты и сам видишь, что мы не властны над тем, что сейчас происходит с нами.
Он замолчал и посмотрел в глаза Шиа.
— Ты сделал правильный выбор. И что бы ни случилось, я буду с тобой.
Шиа широко улыбнулся и положил руку на плечо брата — именно это он и ожидал услышать от Флика. Сейчас эти слова нужны были ему больше всего на свете. К ним подошел Менион, и долинец повернулся к нему.
— Наверно, ты считаешь меня настоящим болваном после всего, что случилось сегодня, — резко заговорил горец. — Но этот болван полностью солидарен со стариной Фликом. Что бы ни случилось и кто бы ни встал на нашем пути, будь то смертный или призрак из мира духов, мы встретим его все вместе.
— Ты разыграл эту сцену, чтобы Шиа согласился идти, ведь так? — сердито выпалил Флик. — Я никогда не видел столь подлого трюка.
— Это не важно, Флик, — коротко оборвал его Шиа. — Менион знал, что делает. И он сделал правильно. Теперь надо забыть все наши прошлые разногласия и держаться вместе. Для нашей же собственной безопасности.
— Мы пойдем вместе, и всю дорогу он будет мелькать у меня перед глазами, — едко ответил Флик.
Внезапно дверь Зала Собраний открылась и показался Балинор, его фигура четко вырисовывалась в свете горящих внутри факелов. Он оглядел троих друзей, стоящих прямо перед ним в темноте, потом закрыл дверь и, улыбнувшись, направился к ним.
— Я рад, что вы решили идти с нами, просто сказал он. — Без тебя, Шиа, весь поход был бы просто бессмысленным. Без наследника Ярла Шаннары Меч — это лишь кусок металла.
— Ты что-нибудь знаешь о Мече? — быстро спросил Менион.
— Об этом через несколько минут вам расскажет Алланон.
Менион кивнул. Он был очень встревожен перспективой еще раз за сегодняшний вечер столкнуться с высоким странником, но в то же время сгорал от любопытства. Шиа и Флик быстро переглянулись. Наконец-то они узнают все о том, что сейчас творится в Северной Земле.
— А ты почему здесь, Балинор? — осторожно спросил Флик. Он совсем не хотел совать нос в чужие дела.
— Это долгая история, и вряд ли вам будет интересно, — ответил тот почти резко, давая Флику понять, что он все-таки перешел границы дозволенного, но тут же ободряюще улыбнулся, заметив искреннее огорчение во взгляде долинца. — В последнее время у меня напряженные отношения с семьей. У нас с младшим братом… некоторые разногласия, и я решил пока что уйти из города. Алланон попросил меня сопровождать его до Анара. Гендель и остальные — это мои старые друзья, так что я согласился.
— Да, знакомо, — сухо вставил Менион. — Время от времени и у меня возникают те же проблемы.
Балинор кивнул и выдавил какое-то подобие улыбки, но Шиа понял по выражению его глаз, что он не считает это смешным. Что бы ни заставило его покинуть Каллахорн, это было намного серьезнее всего, с чем Менион мог бы столкнуться в Лие. Шиа быстро перевел разговор на другое:
— Тогда расскажи нам об Алланоне. Видно, что все доверяют ему и глубоко уважают, а мы до сих пор абсолютно ничего не знаем об этом человеке. Кто он?
Балинор улыбнулся, брови поползли вверх. Этот вопрос явно его позабавил, и в то же время он не знал, как лучше ответить.
— Я и сам знаю о нем очень мало, — откровенно признался он. — Алланон много странствует, изучает мир, записывает все перемены, что происходят на земле и в живущих на ней. Его хорошо знают все народы; думаю, он побывал везде. Его знания о мире огромны — многого из того, что знает он, нет ни в одной книге. Это удивительный человек…
— Но кто он? — нетерпеливо перебил Шиа.
— Я не знаю. Он никому не открывается до конца, даже мне, хотя я ему как сын, — тихо сказал Балинор, так тихо, что трое друзей подошли поближе, чтобы не пропустить ни единого слова. — Старейшины-дварфы и мудрые люди моего королевства говорят, что он — могущественнейший из друидов, чей почти забытый сейчас Круг правил народами более тысячи лет назад. Говорят, он прямой потомок друида Бремана, а может, и самого Гэлафила. Думаю, это не просто слухи, скорее всего так и есть. Он часто наведывается в Паранор, в Башню Мудрых, и записывает то, что узнал, в великие летописи, которые хранятся там.
Он замолчал. Трое друзей переглянулись: действительно ли суровый странник — прямой потомок друидов? Каждый с благоговейным трепетом подумал о веках истории человечества. Шиа и раньше подозревал, что Алланон — один из друидов, древних философов-учителей. Бесспорно, он знает о народах намного больше, чем все остальные, и лучше всех понимает опасность, которая грозит теперь землям. Балинор снова заговорил:
— Мне сложно это объяснить, но я верю, что лучшего спутника нам не найти. С ним я спокойно встречу любую опасность, даже если придется столкнуться лицом к лицу с самим Ведуном-Владыкой. Я уверен, хотя у меня еще не было случая убедиться, что сила Алланона превосходит силу любого смертного. Ей нет равных. Он был бы очень опасным врагом.