Меч Святогора
Шрифт:
Первым адресом нашего «торгового» вояжа был город Немея, где Верховным авгуром был Немейский лев. Дуда по словам нашего кентавра было две дороги… длинная и безопасная в обход гор и опасная, через ущелье Одинокого циклопа, по которой никто не ездил. В полусотне километров от Гераклиума был небольшой горный массив заросший натуральными ливанскими кедрами, но с интегрированной некогда шуткой местного демиурга, на них росли ананасы и кокосовые орехи, и на склонах постоянно паслись сборщики оных плодов, ибо в виду вечной поздней Весны, плодоносили эти псевдокедры круглый год. А в ущелье вдобавок росли огромные арбузы, за которыми местные пейзане ходили но с опаской, так как в ущелье жил самый натуральный циклоп, который издавал вдобавок непонятные звуки, от которых цепенели неокрепшие души. Меня естественно заинтересовал этот циклоп, который судя по информаторию был синтетом, пропашим в незапамятные времена а против любых синтетов у меня была теперь панацея в виде того самого Крепостного ружья Крнка-Гана образца 1876 года, которым был некогда восхищен мой бывший ординарец Петька, переименованный в Пятницу по личной прсьбе и вот почему… Когда пираньи Мазура узнали, как я его назвал, они стали на перебой травить анекдоты про Чапаева и Петьку, и нашему Петьке очень не понравился свой прототип из анекдота, особенно анекдот, где Чапаев с Петькой занялись энтомологией и исследовали муху…
— Петька, пиши: «Муха — 6 ног — ползает».
Оторвал Василий Иваныч ей ногу.
— Муха, ползи!
Муха поползла.
— Петька, пиши: «Оторвали мухе ногу — муха ползает».
Оторвал Василий Иваныч мухе еще две ноги.
— Муха, ползи!
Муха ползет.
— Петька, пиши: «Оторвали мухе еще две ноги — муха ползает».
Тогда Василий Иваныч отрывает мухе последние три ноги.
— Муха, ползи!
Муха лежит.
— Муха, ползи!!
Муха лежит.
— МУХА, ПОЛЗИ!!!
Муха не ползет.
— Петька, пиши: «Оторвали мухе последние ноги — не ползает. ВЫВОД: муха без ног НЕ СЛЫШИТ!»
Наш Петька возмутился глупостью Петьки из анекдота (у синтетов с юмором было не очень) и попросил дать ему другое имя, ну я и назвал его Пятницей.
А под его карамультук Буремир создал спецпатроны специально под синтетов. Магическая псевдо-пуля, попадая в синтета парализовывала его, и включала прием кода взятия под контроль. Это ружье теперь таскал аватар Минотавра, а Пятнице в мастерской «Челна» сделали вариацию СВД по моим наброскам. Я столько раз собирал и разбирал эту винтовку, что мог бы нарисовать ее узлы с завязанными глазами.
Мы выехали засветло и к входу в ущелье Одинокого циклопа подъехали при свете дня и сразу же в него углубились. Пейзаж конечно поражал… Ливанские многолетние кедры, с кокосами и ананасами на ветках и заросли с большущими арбузами по обочине, выложенной светлыми плитами дороги. И тут нам на встречу выскочила пара всадников, это были здоровенные полуголые лохматые мужики, причем их кони были навьючены арбузами (Эвритион презрительно что то проворчал про этих извращенцев Аяксов), а из глубины ущелья раздались странно знакомые звуки, это была скрипка и играла она Белое адажио из «Лебединого озера», эту мелодию я помню с самого детства, проведенного в городке Академии наук, гди считалось, что если мальчик идет в воскресение без скрипичного футляра, то это означает, что он идет заниматься на фортепьяно…
И через несколько десятков метров перед нами предстал самый натуральный циклоп играющий на скрипке соответствующих размеров. Я сделал знак Минотавру не открывать огня и двинулся к циклопу.
Циклопа звали Полифем Музыкант. Он был первым большим синтетом запущенным демиургом на Элладу и благополучно забытый в ущелье, которое было экспериментальной сельскохозяйственной делянкой, которую он должен был охранять и возделывать согласно загруженным в его память методичкам, среди которых случайно оказался талмуд некоего сдвинутого на скрипках демиурга под названием «Как самому стать Паганини». И Полифем сначала научился делать скрипки, а потом с помощью магических методичек собравших всю скрипичную мудрость прошлого и будущего научился играть. Музыкальный демиург умудрился заложить в магемму методик сущность Паганини и циклоп зажигал похлеще любой Ванессы Мей.
Но как только мы приблизились, он прекратил игру и поприветствовал Великого магистра и демиурга и попросил дальнейших инструкций. Я сходу объявил ущелье и склоны своей ленной территорией, отсыпал циклопу энергетических амулетов, дабы он перешел с органики на чистую энергию и дал амулет связи. Отныне арбузы, кокосы и анансы циклоп должен был отпускать только моим кентаврам, остальным же только за отдельную плату в виде золота или товаров.
Местный Совет Агоры чеканил свою монету, золотые статеры с Афиной на аверсе и Пегасом на реверсе, у них тут были небольшие золотые копи, а монетным двором заправляла Медуза Горгона. И еще в ходу были векселя-расписки, практически бумажные деньги.
Кентавров я принял на службу в качестве купецкой дружины. Я выделил им Черную галеру, на которой они должны были ходить через портал в Элладу за местными диковинами. Подтянулись друзья и родственники Эвратиона и у меня получилась кентаврийская ала в сорок семь копий. Шестнадцать кентавров стали торговыми агентами, а остальные лейбгвардейской алой.
Ну а теперь нас ждал Немейский лев…
Иксион* — персонаж древнегреческой мифологии, сын Флегия, царя фессалийских племён лапифов и флегиев. Отличался дерзостью и аморальностью. Отец первого кентавра.
Нефела* — богиня облаков из древнегреческого пантеона. Мать первого кентавра.
Глава 56
Городок Немея был совсем небольшой, пол сотни разнокалиберных белых эллинских строений, и вокруг множество фруктовых садов с небольшими усадьбами. И судя по картинке передаваемой Драконом, там царила тишь да гладь. За все наше время продвижения туда, в городе было только одно ЧП… у таверны, очень лениво подрались два кентавра, видимо из-за самки, которая с абсолютно спокойным видом наблюдала за этим со стороны. Когда наш караван вошел в город, на нас практически никто не обратил внимания, и я решил нанести первый визит в таверну. Хозяином там был натуральный Тролль и его хозяйка ему под стать, они радостно меня приветствовали, причем уважительно именую Великим Магистром, видимо новый магический уровень, содержал некую метку видимую синтетам. И кстати, как я заметил, местные синтеты были с элементами индивидуальности и эмоций, прямо как мои. Тролли жили тут с самого начала эксперимента и после того, как демиурги убыли в неизвестном направлении, воспользовавшись фамильным амулетом «Зернышко диониса», возделали виноградники, стали делать вино и открыли этот кабачок. Сами они были беглым принцем троллей Малджиной и его невестой из простых Амой, его родители хотели женить на вдове старшего брата, а девушку и вовсе ликвидировать. А в их Мире был портал демиургов и семья Зулджина, отца Малджина, занималась его внешней охраной, и данные Ромео и Джульетта, проникли в портал во время перехода туда одного из демиургов сопровождавшего обоз алхимических минералов и так он оказались здесь. Демиург, когда их обнаружил развеселился и оставил при себе, добавив им хороший дополнительный ломоть жизни. Вино из «Лозы Диониса» хорошо поддерживало энергетический уровень синтетов и местный алькальд, он же Немейский лев, взял троллей под свое крыло. Сам лев был из лабораторных синтетов, как и все местные мифически существа и представлял из себя двухметрового детину с человеческим туловищем и львиной головой, и плюс к этому он носил мундир маршала неизвестной армии. Странные тут всё-таки были развлечения у демиургов. Лев оказался вполне компанейским существом, а когда я угостил его старым медовым келимасом и подарил ему несколько боченков, отношения наладились пополно. Он решил тайно встать под мою руку и я дал ему амулет магосвязи (в котором была секретная функция портального маяка, но про не я ему естественно не сказал), а сам остров Эллада был мне не нужен, пока хватало и своих, не до конца освоенных земель. Несколько мечей находились в подвалах дворца Немейского льва, чему он очень удивился, еще раз он удивился, когда я нашел вход в неизвестные хозяину дома подземные помещения, вход туда был из большой подземной пинакатекки, где Лев развлекался скульптурой, там был набор статуй изображающих подвиги Геракла, но со знаком минус, ибо в данных композициях везде побеждал не Геракл, а его противники. Сам Немейский лев был сваян с телом Геракла у себя в пасти. Ну а в секретном помещении на стене висели пять мечей, не похожих на все предыдущие. Я провел тесты с «мячиком» и вот чудо… амулет они не разрубили, но и сами не развеялись и осталис в виде весьма неплохих клинков. Один из них был сильно больше остальных и я подарил его хозяину дворца. Потом был пир, на котором Немейский лев рассказал о своем знакомстве с Гераклом, о том как Геракл пришел его убивать (вернее настоящего Немейского льва, но его память перешла к аватаре-синтету), но они подружились, выпили море Хиосского вина и мастера тамошнего льва сделали для Геракла точную копию львиной шкуры, но из шкур телят. Ох и дурят же историки нашего брата… А мы отправились в Лерну, где был монетный двор и где всем заправляла Лернейская гидра.
Глава 57
Лерна оказалось весьма милым местечком, уютные домики утопающие в зелени, благожелательные горожане на улицах, причем большинство из них прогуливались с кошками, «Яичная ярмарка» в центре города (в окрестностях города в качестве сельхоз-зоны, были исключительно птицефермы) и чуть в стороне от города стояла точная копия Бастилии, но из белого и черного мрамора, это был тот самый монетный двор Лернейской гидры. У ворот стояли самые натуральные гоплиты в уставной, но очень шикарной амуниции, шлемы и щиты были позолочены, одежда была расшита золотым шитьем.
Яичный рынок сверкал всеми оттенками птичьих перьев, оттененных буквально горами яиц. Это собственно был конгломерат рынков… куры, индюшки, гуси, утки, все имели свои ареалы, ну и точками отдельно или своими рынками, сияли яйца всех видов и размеров.
Был кстати так называемый Дикий рынок, где продавалось все, что не птица. Там я кстати организовал свою точку, оставив там одного синтета под аватарой купца с амулетом связи, для общения с моими кентаврами экспедиторами.
Торговлю надо развивать.