Меч в ножнах из дикой сливы
Шрифт:
Принц не знал, есть ли у него дар заклинательства, – под страхом смерти никто не взялся бы его учить, но у матушки он был: мальчик чувствовал прикосновения духов воздуха, когда она пела ему колыбельные, видел в покоях талисманы чистоты и тишины, а в тайнике под полом императрица хранила свой меч. Без должной тренировки она вряд ли бы уже смогла им воспользоваться, но заклинатель расстается с мечом только вместе с жизнью, ведь это не простое оружие, у него есть душа и имя. Принц до сих пор верил, что с душой меча можно разговаривать – как в сказках матери. Да в сказках ли?
– Чэнь-сюн! Чэнь-сюн! – Хань Дацзюэ с тревогой заглядывал ему в лицо. – В какие дали ты ушел? Нам принесли завтрак!
– Прости, задумался. – Принц сразу потянулся к деревянной шкатулке. – Я приготовил для тебя нечто особенное. – Он достал из шкатулки связанные кольцом травы, бросил в стеклянный чайник с кипятком, и в воде медленно распустился изысканный букет.
– Юй Лун Тао? [62] – Хань Дацзюэ потянул
62
«Нефритовый персик дракона», «связанный чай» – при заварке распускается в виде букета. Содержит не только чайные листья, но и цветы жасмина и клевера. Считается одним из самых красивых китайских чаев.
– Слышал бы тебя мой отец, – неловко усмехнулся принц. – Я ведь самое большое разочарование в его жизни.
– Чэнь-сюн, послушай меня: я понимаю, ты считаешь, что Его Величество ищет кость в яйце [63] – вечная беда отцов и детей. Я никого не оправдываю и никого не осуждаю, но помни, что слова – ветер и лишь кисть оставляет след. Каким будет твой след, зависит от тебя одного.
– У вас в клане все такие философы? – попытался пошутить принц.
– Самодисциплина и умение направлять волю – основа тренировки любого заклинателя. Иначе ты не удержишь силу, тебя настигнет искажение ци [64] или убьет призванная тобой стихия, с которой ты не справишься. И вот тебе мой заклинательский совет: перестань себя мучить и поешь. Издевательство над плотью еще никому и никогда не помогало.
63
Китайская идиома в значении: придирается, ищет недостаток там, где его нет.
64
Оно же отклонение ци. Состояние, при котором основа совершенствования становится опасно нестабильной, вызывая внутренние повреждения тела и симптомы психоза. Люди, которые поддаются своим внутренним демонам, неправильно практикуют совершенствование/боевые искусства или опрометчиво используют запрещенные искусства, рискуют попасть в это состояние.
Принц рассмеялся, и обстановка разрядилась. Отдав должное салатам, пирожкам и разным видам чая, молодые люди умиротворенно следили, как сверкает под утренними лучами поверхность озера – словно супруга Небесного хозяина рассыпала драгоценности по ковру.
– Хань-сюн, ты же сыграешь мне? – нарушил молчание принц. – Хочу послушать про горные вершины и текущие воды. Ваши мелодии Дракона созданы для того, чтобы успокоить самый мятежный дух.
– Ты же помнишь, Чэнь-сюн, что я не могу использовать духовную силу во время игры, когда нахожусь во дворце, – напомнил Хань Дацзюэ, и его строгое лицо смягчилось. – Таково условие, поставленное Его Величеством моему дяде в день его вступления в должность главы клана.
– Тебе не нужна духовная сила, когда ты играешь. Твой гуцинь и так говорит с человеческими сердцами.
– Я сыграю тебе, но прошу, не сравнивай больше мою музыку с горными вершинами и текущими водами. Не хочу, чтобы наша история окончилась так же, как у поэта Ю и дровосека Чжуна [65] . – Хань Дацзюэ достал из чехла светлый гуцинь, бережно устроил его на коленях, положил руки на струны и замер, прикрыв глаза. Принц не отводил взгляда от его рук, но все равно пропустил миг, когда заклинатель тронул струны, – так естественно музыка вплелась в щебет птиц, отозвалась плеску воды и шепоту ветра и подхватила их голоса, повела мелодию, в которой было все звучание окружающего мира и одновременно не было ничего, кроме рассыпавшегося вечного серебра.
65
Крылатое выражение-чэнъюй: «горные вершины и текущие воды» – используется, когда речь идет о прекрасной музыке и об истинной дружбе. Согласно древней легенде, поэт Ю Боя, играя на лютне, познакомился с дровосеком Чжун Цзици, который понимал все, о чем играет Ю Боя: в частности, одна мелодия была о горных вершинах, а другая – о текущих водах. Они подружились и договорились о встрече, но потом Ю узнал о смерти Чжуна и, сыграв на его могиле последнюю мелодию, разбил свою лютню в знак того, что больше не встретит такого понимающего музыку друга.
– Это прекрасно… – прошептал принц, едва Хань Дацзюэ прижал струны и мелодия растворилась в наступившей тишине. – О чем ты играл, Хань-сюн?
– Я назвал эту мелодию «Одна радость» [66] . – Изящная рука заклинателя провела по вышитому драконами покрывалу. – Я сочинил ее давно для дяди, потому что дождь в его глазах все никак не кончался. Подумал, что сегодня она поможет и тебе, хотя и сомневался, что без духовной силы подействует как надо. Рад, что ошибся.
66
Отсылка к пословице «Одна радость может разогнать сотню горестей».
– Хань-сюн, прошу тебя, сыграй это и моей матушке! – загорелся принц, вскакивая и протягивая руку другу. – Пусть ей тоже станет легче!
– Почту за честь доставить удовольствие Ее Величеству. – Молодой заклинатель неторопливо убрал гуцинь в чехол и поднялся. – Если игра этого подданного поможет развеять печаль императрицы, он будет вознагражден сполна.
Иши устало потер глаза, откладывая лист с пометками. Полноценно сесть за работу удалось только ближе к вечеру: сначала его вызвали, когда принц зачем-то повел гостя навестить императрицу, потом надо было проследить за накрытием ужина, и лишь к концу ши Собаки, когда молодой господин Хань удалился для отдыха в отведенные ему покои, Иши смог вернуться к записям. Помощники оказались расторопными, и перечень фактов вместе с выводами судебного врача Се Цзюэдина уже лежали на столе у молодого чиновника. Прежде чем переходить к ним, Иши снова пробежал глазами свои записи.
Итак, что известно о жизни его старшего брата? С детства мечтал стать заклинателем, сбежал из дома незадолго до совершеннолетия, несколько лет не появлялся, ограничиваясь короткими редкими письмами. Стал приезжать чаще после смерти отца, примерно раз в полгода. Денег почти не привозил, из подарков главным образом были выделанные шкуры и какие-то хозяйственные мелочи. Носил одну и ту же темную одежду без знаков отличия, на прямые вопросы о клане отвечал уклончиво, переводил тему, при попытках выяснить больше либо отмалчивался, либо огрызался. Вряд ли бы Шоуцзю так себя вел, прими его клан Хань Ин в свои ряды, – скорее, всячески бы это подчеркивал, Иши хорошо знал, каким гордым был старший брат. По зрелом размышлении молодой чиновник осознал, что Шоуцзю не обманывал домашних – он просто не говорил правды, и они с братьями сами решили, что он должен состоять в Хань Ин. Где же еще, если они жили на землях именно этого клана?
Однако в Хань Ин никто не знал о Шоуцзю; значит ли это, что старший, не сумев поступить туда, вынужден был стать бродячим заклинателем? Это бы объяснило и редкие визиты, и простую одежду, и отсутствие полноценного жалованья. Разумный вывод, но Иши все словно что-то царапало, мешая принять его, и он взял бумагу с печатью судебного врача.
«Многочисленные раны в верхней части туловища, одинаковые с обеих сторон по расположению и силе проникновения, нанесены, предположительно, колюще-рубящим оружием. Этим скромным врачом были обнаружены зацепы по краям некоторых ран, напоминающие следы от крюка, на который подвешивают туши мясники. Таким образом, все разновидности мечей отпадают. Своеобразный характер ранений позволяет сделать вывод, что нанесены они были не шуанфу [67] : слишком аккуратные разрезы от легких лезвий; не фэйгоу [68] : раны сделаны одновременно с двух сторон, а фэйгоу – непарное оружие; яньюэдао [69] и цзи [70] не подходят по причине меньшей маневренности. Этот скромный врач полагает, не боясь упреков в отсутствии мастерства, что единственное возможное орудие убийства – шуангоу [71] ».
67
Шуанфу («парные топоры») – холодное оружие Древнего Китая, парные топоры с полукруглыми лезвиями. На обухе может встречаться крюк, а на конце рукояти – острие или лезвие..
68
Фэйгоу («летающие крюки») или фэйчжуа («летающие когти») – китайское гибко-суставчатое оружие. Представляло собой веревку, к которой крепилась боевая часть в виде крюков.
69
Яньюэдао («меч ущербной Луны», более распространено неточное название «гуань дао») – китайское холодное оружие, похожее на алебарду, состоящее из длинного древка с боевой частью в виде широкого изогнутого клинка.
70
Цзи – китайское древковое оружие, напоминающее копье. Оно было довольно распространенным оружием пехоты в Древнем Китае, также им пользовались конница и колесницы.
71
Шуангоу («парные крюки») – китайское холодное оружие, представляющее собой стальную полосу, один конец которой загнут крюком, второй у рукояти заострен. К рукояти крепится гарда в виде полумесяца с острыми концами наружу. Шуангоу применялись главным образом в парном варианте. Рубящие и колющие удары можно было наносить и месяцевидной гардой, а колющие – острым противоположным крюку концом.
Иши, книжник и ученый, об оружии имел весьма смутное представление, но по записям врача понял одно: то, чем убили Шоуцзю, не является чем-то общеизвестным и доступным. И очевидно, что самая важная часть выводов врача в отчет не попала, поэтому стоит поговорить с ним лично. Интересно, начало ши Свиньи [72] – уже слишком неприличное время для визита или государственная важность дела оправдает любую неучтивость? Помаявшись около кэ, Иши все же оделся подобающе, захватил записи и отправился в судебное крыло. Большинство окон еще озаряли отблески светильников: чиновники рано спать не ложатся.
72
Свинья – двенадцатый ши, время с 21:00 до 23:00.