Меч в ножнах из дикой сливы
Шрифт:
– Господин Цао, прошу прощения, но достоин ли этот скромный служащий такой чести? – Иши держал спину безупречно ровной в поклоне и столь же безупречно ровным – голос, добавив в него точно отмеренного удивления. Знало бы начальство, какая буря бушует у него внутри…
– Разумеется, Си Иши! – начальник ведомства по надзору за заклинателями пробежался пальцами по поясным подвескам-пэй из резного коралла [52] и махнул рукой, дав Иши знак выпрямиться: – Я знаю, ты не склонен к тщеславию, потому скажу прямо: подобное дело, пусть оно и кажется простым, другому служащему я не доверю. После ухода в отставку господина Цзяо Его Высочество особо подчеркнул, что желает
52
Резной коралл – драгоценный знак отличия в костюме чиновника, обозначал принадлежность ко второму рангу.
53
Человек, получивший высшую степень на экзамене на государственную службу, проводившемся раз в три года.
Иши позволил себе улыбку – с таким же тщательно отмеренным смущением. Господин Цао ясно дал понять, что рекомендация дядюшки по материнской линии сыграла свою роль, но не умалял заслуг и самого Иши в продвижении по службе. Так быстро получить должность во дворце – мог ли он когда-то мечтать о подобном, просиживая за книгами день и ночь? Сяньцзань тогда ругался, что он испортит не только глаза, но и здоровье, силой отбирая у него лампу и прогоняя спать.
Эргэ… Похвала начальства и важное поручение не вытеснили мыслей о главной задаче.
– Благодарю за высокую оценку, господин Цао, – вновь поклонился Иши, – однако дозволено ли будет этому служащему узнать, как быть с расследованием? Причина смерти неизвестного до сих пор не установлена. Осмелится ли этот служащий надеяться, что сможет вернуться к делу после выполнения поручения господина?
– Что ж, Небеса любят трудолюбивых. Пусть будет по-твоему. Что собираешься предпринять в дальнейшем по этому делу?
– Поскольку визит в клан Хань Ин ощутимой пользы не принес, этот служащий считает целесообразным подробнее изучить характер оставленных на теле ран. Младшим служащим можно поручить работу с Палатой правосудия для определения оружия, которым эти раны были нанесены. Это, вероятно, даст больше сведений для дальнейших действий.
– Разумно, Си Иши. – Господин Цао поднялся – легко, несмотря на некоторую присущую возрасту грузность, – и покровительственно похлопал подчиненного по плечу. – Вернусь через пять дней и жду подробный отчет о том, что удалось узнать, подкрепленный твоими собственными выводами.
– Благодарю, господин Цао, все будет сделано.
Лишь когда начальник покинул комнату, молодой человек позволил себе выпрямиться и неслышно выдохнуть с облегчением.
Его Высочество наследный принц Чэнь Шэньсинь, в отличие от своего отца-императора, был наделен широтой взглядов, обаянием и терпимостью, а потому благоволил заклинателям, к которым Его Величество не питал и тени доверия, нередко выражаясь в духе: «Лучше поверить ядовитому скорпиону, чем одному из этих бешеных псов». Принц же раз в два месяца либо ездил в клан Вэй Далян, к родне по матери, либо принимал у себя кого-то из молодых глав или – чаще всего – наследника клана Хань Ин, своего друга детства; когда такое случалось, подготовка встречи ложилась прежде всего на ведомство по надзору за заклинателями, а не только и не столько на плечи личной охраны принца или слуг. Господин Цао одобрял действия Его Высочества и уж точно не стал бы подозревать того в государственной измене, но подчинялся во избежание недовольства императора, который готов был смотреть сквозь пальцы на причуды наследника только при условии полного контроля.
В обязанности Иши – а прежде господина Цао – входило отправить наследнику Хань Ин деловое письмо с приглашением, встретить его, проводить в обычное место – озерный павильон Спокойствия в дворцовом парке, выставить везде охрану, проследить, чтобы принц и его гость ни в чем не нуждались до заката, устроить гостя на отдых и утром удостовериться, что тот отбыл. Придется потратить на это сутки – даже больше с учетом подготовки, и только потом удастся вернуться к расследованию. Впрочем, убить двух ястребов одной стрелой – не самая сложная задача, которую Иши приходилось решать в своей жизни. Искать убийцу брата, не выдавая при этом своего с ним родства, было куда сложнее.
Вызвав младшего дознавателя Юня и еще парочку помощников, Иши передал им свой отчет о визите в клан Хань Ин и поручил составить подробный перечень всех фактов по делу с комментариями, а также наведаться в Палату правосудия и пригласить судебного врача для определения орудия убийства. Перед тем как удалиться, молодой чиновник под предлогом проверки талисманов заморозки прошел в особую камеру, где хранились тела до выяснения всех обстоятельств, и позволил себе провести кэ возле старшего брата. Талисманы были изготовлены на совесть: Шоуцзю лежал перед ним как живой, и, если бы не изорванная, залитая кровью одежда да чересчур бледное лицо, могло показаться, что он просто спит. Вот только от такого сна не пробудят ни поцелуй истинной любви, ни снадобье с волшебной горы, ни молитвы богам.
– Прости, дагэ, что оставляю тебя здесь, – беззвучно шепнул Иши, радуясь царящему в камере холоду, не дающему рухнуть его не такому уж безупречному самоконтролю. – Можешь не сомневаться: я выясню, кто стоит за твоей гибелью. Они не уйдут безнаказанными.
Он едва удержался от того, чтобы провести по спутанным волосам Шоуцзю рукой, и вышел.
Составление письма наследнику Хань Ин не заняло много времени, доставить его вызвался Хань Шэнли, чье дежурство еще не закончилось, и уже к вечеру привез ответ: на дорогой бумаге с шелковой нитью, с печатью в виде цветка магнолии. Хань Дацзюэ в весьма изысканных выражениях благодарил за приглашение и извещал, что прибудет к концу ши Дракона. Письмо было составлено по всем правилам хорошего тона, не придраться, но Иши показалось, что от листа веет холодом.
Встречаться лично с наследником Хань Ин Иши не доводилось, но младшие служащие – да и старшие тоже – частенько сплетничали о вышестоящих и молодого заклинателя иначе как «ледяной статуей» не называли. Иши сплетен не любил и считал их распространение недостойным занятием не только для благородных мужей, но и для любых уважающих себя людей, однако иногда размышлял о том, как может принц Чэнь Шэньсинь, подлинно обладающий всеми пятью добродетелями [54] , водить дружбу с таким человеком: если допустить, что сплетни правдивы, то Хань Дацзюэ представлялся безразличным, холодным и в высшей мере неприятным.
54
Человеколюбие, верность долгу, следование обрядам, мудрость, верность слову.
Однако Иши не любил судить о ком-то, не имея на руках всех сведений, – эта его черта помогала не только в общении с другими, но и в работе. Хань Дацзюэ оставался для него загадкой, и молодой дознаватель надеялся исправить это в ближайшее время.
Наследник Хань Ин оказался точен: за кэ до конца ши Дракона у внутренних ворот – особая привилегия, дарованная принцем и позволяющая избежать утомительного церемониала приема гостей и попасть сразу на территорию дворца, – с опустившегося с неба меча грациозно сошел высокий молодой человек. Иши, встречавшему гостя вместе с частью охраны принца, сразу стало ясно, почему того сравнивали с ледяной статуей, но у самого дознавателя, человека, не лишенного любви к искусству и прекрасному, в голове возник образ зимнего рассвета, когда высокое холодное небо лишь слегка розовеет с близостью утра, но остается таким же недосягаемым. Хань Дацзюэ был весь сияние и серебро: поблескивали пластинчатый доспех, поножи и наручи с вычеканенными драконьими силуэтами, мерцали грани хрусталя в заколке-гуане на непокрытой голове, серебрились длинные волосы, забранные в причудливые косы у висков, белело нижнее одеяние, и лишь верхнее, по-воински укороченное, напоминало о принадлежности к клану Хань Ин – такой насыщенный и в то же время нежный окрас бывает именно у цветущей магнолии [55] .
55
Магнолия бывает разных цветов, от белого до кремового и пурпурного, наиболее популярный оттенок – нечто среднее между розовым и сиреневым. Цвет верхнего одеяния Хань Дацзюэ именно такой.
Будь Иши поэтом или художником – наверняка пожелал бы увековечить образ наследника в искусстве. Его призвание, однако, заключалось в ином – и он лишь сделал в голове пометку о том, что, несмотря на юные годы, Хань Дацзюэ весьма силен, раз способен преодолеть путь до столицы по воздуху, не снимая доспехов, ощутимо утяжеляющих владельца и осложняющих перелет.
– Этот служащий приветствует молодого господина Хань. – Иши поклонился со всей изысканностью, на которую был способен. – Добро пожаловать во Дворец Благоденствия.