Меч
Шрифт:
Только потом до меня дошло, что он ощущался не просто злым или опечаленным.
Он казался как будто сломленным.
У меня не было слов, чтобы описать, насколько же эта сломленность хуже всего остального.
Глава 29
Пытка
— Ты сейчас смотришь на главный ангар, ilya… — Гаренше махнул рукой вдоль прохода, когда перед нами показалось подземное помещение.
Один лишь его размер ошеломил меня, особенно учитывая, что вся эта пещера высечена в основании горы. Ряды реактивных истребителей стояли вдоль похожего на ангар
Я помнила похожее пространство в юго-западном Китае, куда люди Салинса доставили видящих-беженцев после бомбёжки в Сиртауне. Врег привёз меня вместе с Джоном, Чандрэ и примерно тридцатью разведчиками Повстанцев, многие из которых были ранены в перестрелках на улицах Вашингтона. Это случилось сразу после закрытия границ США от видящих, и прямо перед тем, как мы перевезли всех в Памир.
Иронично, но тогда мы воссоединились с Балидором и остатками Адипана и Семёрки. После исчезновения Ревика мы все были на одной стороне.
Хотя большую часть поездки до этого места я провела с завязанными глазами, я уже знала, что это не те же самые пещеры. Этот ангар раз в пять крупнее того, что я помнила — и это вновь заставило меня задаться вопросом, сколько же инфраструктуры и оснащения имелось у Салинса и его людей по всей Азии.
Люди суетились под нами как муравьи.
— У нас ещё один самолётный парк в северо-западном Китае, — добавил Гаренше, словно увидев изумление в моих глазах. — Но там только половина самолётов оснащена органикой. Босс работает над тем, чтобы достать нам более крупные транспортные самолёты. Проблема не столько в деньгах, сколько в необходимости работать через посредников. Видящим нельзя приобретать бронированные модели, так что он сотрудничает с контактом в Британии, который помогает нам заключать сделки.
Я посмотрела перед собой, тяжело сглотнув при виде эмблемы меча и солнца, нарисованной на каждом крыле двухместных самолётов. Я обвела взглядом ряды ящиков, возвышавшихся выше моей головы и наверняка наполненных мелким оружием, боеприпасами, гранатами, летательными аппаратами — а также бомбами, ракетами, пусковыми установками и боги ведают чем ещё.
Гаренше, похоже, в этот раз заметил мою реакцию. Он сжал моё плечо мощной ладонью и послал импульс тепла через пальцы.
— Эй, — позвал он. — Не беспокойся так, ilya. Ты не видела, чтобы босс использовал все это… ведь так? Он просто перестраховывается.
— Перестраховывается, — пробормотала я, окидывая взглядом всю протяжённость ангара. Заметив ряд пулемётных установок на бронированных танках, я выдохнула и покачала головой.
— Ты прав, Гар, — сказала я после небольшой паузы. — Я не видела, чтобы он использовал большую часть этого. Никаких самолётов. Никаких танков. Никакого химического оружия. Никаких ракет, — я стиснула зубы. — Всего лишь бомбы в пятизвёздочных отелях. И в государственных зданиях. В посольствах. На аванпостах СКАРБ. Я видела, как он взрывает машины. Без разбора расстреливает людей.
Гаренше пожал одним плечом. Выражение его лица сделалось непроницаемым.
— У него даже тогда были списки, знаешь ли, — сказал громадный видящий.
Когда я повернулась, он посмотрел на меня, и в его ореховых глазах появился стальной блеск, которого я никогда у него не видела, пока не знала, что он примкнул к Повстанцам.
— …В этом не было ничего беспорядочного, ilya, — добавил он. — Он был довольно избирателен. В каждой из тех операций мы позволили многим червякам уйти в целости и сохранности. И той ночью в Дели тоже.
Я нахмурилась.
— У него были списки? — переспросила я.
— Были. Он был довольно избирателен, как я и сказал.
Я крепче стиснула перила. Покачав головой, я закусила губу, затем всё равно сказала:
— И кто же составлял эти списки? Какие преступления они совершили, брат Гар?
Если он и услышал горечь в моём голосе, то проигнорировал, ответив прямо:
— Торговля видящими. В основном, детьми и женщинами, — сказал он. — Некоторые давно работали на торговцев или непосредственно вели с ними дела. Эти мудаки из СМИ распространяют информацию. Они показывают настоящие лица наших людей, надеясь, что тех перестреляют как животных — и сосредотачиваются на тех, кто угрожает их бизнесу или их контролю над нами. Той ночью в Дели босс отпустил многих репортёров и представителей малой прессы — включая новостников чёрного рынка, по крайней мере, тех, кто рассказывает правду. Среди правительственных он нацелился лишь на тех, кто по нашим сведениям работал на «Чёрную Стрелу» или СКАРБ, — его взгляд посуровел. — Он не убил всех той ночью, Элли. Или ты не обратила внимания?
— Он убил достаточно.
Гаренше тихо щёлкнул языком.
— Ты так просто сваливаешь всё на босса. А скольких убили они? Ты задавала себе этот вопрос?
Я повернулась, всё ещё сжимая перила.
— А сколько жертв — это слишком много жертв, Гаренше?
— Вот-вот, — сказал он. — Я могу задать тебе тот же самый вопрос.
Я почувствовала, что стискиваю зубы, но не ответила.
Посмотрев обратно на ангар, я сосредоточилась на танках, раздражаясь от осознания, что частично согласна с ним. Я хотела верить, что моё смятение вызвано пребыванием здесь, в общей конструкции с ними, но и в это я не верила.
Я читала о лагерях. Я уже давно познакомилась с кое-какими темными реалиями человеческой системы «регуляции» видящих. Более того, я знала, что большая часть моих друзей-видящих в той или иной степени пострадала от этой системы.
Тем не менее, я также не полностью поддерживала сторонников девиза «цель оправдывает средства».
Гаренше вздохнул. Вновь стиснув моё плечо массивной ладонью, он легонько тряхнул меня.
— Вы двое уже помиритесь или как, мать вашу? — в его голосе звучало открытое раздражение. — Ты должна обсуждать это с боссом, не со мной. Ты должна спрашивать у него, чего он хочет, и почему он поступает именно так, как он поступает, — поморщившись, он опять тряхнул меня. — Бл*дь, да на вас обоих смотреть больно. Всё равно что вынужденно наблюдать за пыткой.
— Пыткой, — повторила я, глядя на проход ангара. — Забавно, как ты это описал.
— Что вообще случилось между вами двоими? — спросил он, и в его голосе прозвучало больше эмоций. — Он нам ни черта не говорит.
— Где он теперь, Гаренше? — спросила я, поднимая на него взгляд. Увидев, как он хмурится, я отвернулась. — …В тему пыток.
— Ты знаешь, где он. Он разговаривает с Фиграном.
— Разговаривает с ним, — я закусила щеку изнутри и кивнула. — И что же это подразумевает, Гар? Ты знаешь?