Меченные проклятием

Дункан Дэйв

– Нурцийцы никогда не были сторонниками Квола. И в империю вошли очень неохотно. Со времени ее падения они сумели восстановить свою особую культуру. Войско у них побольше - тысяч пятнадцать или даже двадцать, и у них отличные лучники - они на всех наводят страх. Но беда в том, что их король Вунг Тан умирает. Наши целители ничего не могут поделать - только облегчить его страдания. Его сын еще слишком мал, а мужья его дочерей все претендуют на трон. В Нурце того и гляди разразится гражданская война несмотря то, что карпанцы уже, как говорится, ломятся в дверь.

Гвин

ждала, что скажет Голос. Но Голос молчал, и тогда она подвела итог:

– Получается, что мы в лучшем случае располагаем сорока или пятьюдесятью тысячами солдат. А каковы силы карпанцев?

– Около миллиона.

– Не может быть!

Лабранца презрительно усмехнулась:

– Почти. Но это включая женщин и детей. Солдаты составляют примерно пятую часть.

Даже в этом случае на каждого их солдата приходится пять карпанцев.

– А кто их предводитель?

– Совет вождей.

– Во всяком случае у нас есть то, чего нет у них. Баслин поскреб щетину.

– Что это?

– Поулграт, - ответила Гвин, хотя в глубине души она совсем не ощущала уверенности, что это такое уж большое преимущество.
– Лабранца-садж, должна тебя поздравить - ты отлично разбираешься в положении дел.

– Ты считаешь его сложным? Все очень просто.

Стерва!

– Тогда займемся более сложными вопросами. Ни один из королей не годится на должность предводителя. Если выбирать из полководцев, кого бы ты посоветовала?

– Френцкиона Зорга.

Это имя назвал Голос и одновременно с ним двое советников - Баслин и Ордур.

– Да? Почему?
– Гвин внутренне содрогнулась, вспомнила ужасное видение. Она считала Зорга безжалостным убийцей, а вовсе не стратегом.

– Он - командир Череполиких, - сказала Лабранца.

– Знаю. Я с ним встречалась. Но почему он?

– Он - командир Череполиких, - повторила Лабранца.
– Одного этого уже достаточно. Если кто-нибудь способен оказать серьезное сопротивление карпанцам, так это Зорг.

– А Нурц и Мокт согласятся, чтобы он возглавил их войско?

Лабранца подумала.

– Может быть, Зоргу они и поверят - если он даст им клятву воина. В конце концов, положение настолько серьезно, что тут уж не до страха перед веснарцами. Но если он сохранит верность Гексциону, они, конечно, не согласятся.

"Нам с тобой надо поговорить о Гексционе Гарабе", - настойчиво сказал Голос.

"Видимо, это означает, что я приняла свою судьбу, подумала Гвин. Как говорит Ниад, главное - мотивация".

"Знаю я, что ты имеешь в виду, - ответила Голосу Гвин, - и мне это совсем не нравится".

– А Гексцион отпустит Зорга? Позволит ему возглавить войско коалиции?

Лабранца покачала головой: как же! Лампы опять начали раскачиваться у них над головой.

Тибал Фрайнит со смешком сказал:

– Насколько я припоминаю, загвоздка в том, что наш друг Гексцион чересчур уж увлекся уничтожением потенциальных соперников. Он перебил всех своих родственников и только тогда осознал, что в роли наследника оказался его двоюродный брат Зорг. Но тут ему ничто не грозит - воин никогда не нарушит присягу. Однако освободить Зорга от этой присяги было бы безумством. Гексцион, конечно, безумен, но иначе.

Голос все это знал.

Зиберора высказала вслух то, что у остальных было на уме:

– Но если Гексцион умрет, Зорг станет королем Веснара, так?
– Она подмигивала Гвин и корчила гримасы, словно намекая, откуда ей пришла в голову эта злодейская мысль.

Лабранца стукнула кулаком по столу. Лампа у нее над головой заметалась, как полоумная муха.

– Нет! Гексцион заключил с нами договор! Если мы нарушим его, нам перестанут доверять. Мы потеряем все, чего сумели добиться за сто лет.

Гвин вгляделась в лица сидевших за столом. Надо перенести заседание на следующее утро. Ей и так есть над чем поразмыслить.

– Каких советников мы послали к веснарскому двору?

– Джоолграта и ивилграта. И он еще хочет получить муолграта.

– Зачем ему муолграт? Баслин осклабился:

– Надо полагать, для оргий.

С замиранием сердца, словно приближаясь к краю пропасти в ветреный день, Гвин спросила:

– А каковы обязанности джоолграта?

– Допрашивать подозреваемых в измене и предупреждать короля о готовящихся покушениях.

– Покушениях? Так и сказано в договоре?

Лабранца сощурилась. Бросив взгляд на Зиберору, она ответила:

– В договоре, по-моему, говорится об изменниках. Гвин вздохнула. Неужели придется на это пойти?

"Ты отлично знаешь, что придется! Когда готовишься к кровавой войне, что такое одно - единственное убийство?" Гвин притворилась, что не слышит Голос.

– Заседание переносится на завтрашнее утро. Благодарю.

56

С терпением стервятника, дожидающегося, когда наедятся более сильные, Чинг Чилит сидел на очень неудобной каменной скамье в алькове. Оттуда он мог наблюдать за дверью, ведущей в залу заседаний, находясь достаточно далеко от отвратительного ему привратника, от которого, по его мнению, несло гнилым духом старости и который обращался с ним безо всякого почтения. Заседание могло затянуться на всю ночь, и сам факт, что Гвин оттуда не выставили, говорил о ее победе. Лабранца больше не возглавляет Академию. Значит, Гвин и в самом деле поулгратка.

Время от времени кто-нибудь проходил по темному коридору, освещая себе путь фонарем. Большинство рарагашцев носили грубые зарданские балахоны и штаны, но некоторые были одеты более элегантно - в ливрею, нурцийскую мантию или в туники, которые раньше носили в Кволе. Многие сначала не узнавали Чинга, сменившего свой пышный наряд, потом делали удивленные глаза и проходили мимо, не говоря ни слова. Те, кто похрабрее, одаривали его презрительной усмешкой. Они, наверно, злорадствовали бы еще более откровенно, если бы знали, что его покровительницу свергли с престола. Ну и пусть. Хорошо злорадствует тот, кто злорадствует последним. А Чинга Чилита еще рано списывать со счетов.