Мечи Дня и Ночи

Геммел Дэвид

— Мы допросили кое-кого из пленных офицеров. Похоже, что Легендарные, бывшие на службе у Агриаса — около трех сотен, — покинули его две недели назад. Один из них часто бывал у некой женщины в их лагере, которую посещал также один офицер из числа допрошенных...

— Во имя здравого смысла, — оборвала Джиана, — обойдемся без всех этих «посещал». Я не девственница при храме. Эта шлюха валялась с ними и еще с парой десятков других. Что она говорит?

— Что командир Легендарных нашел некие таинственные доспехи, имеющие для них большое значение.

Бронзовые. И что потусторонний голос призвал его покинуть Агриаса и следовать за воином с двумя мечами.

— Бронзовые Доспехи... Даже в мое время они уже были легендой. — Джиана внезапно вздрогнула. — Не нравится мне это, Унваллис. Слишком много дурных предзнаменований. Возрожденный Друсс-Легенда со своим топором, возвращение Скил-ганнона, а теперь еще и Бронзовые Доспехи. Быть может, это треклятое пророчество не настолько уж лживо.

— Посланные вами гвардейцы должны быть уже недалеко от пропавшего храма. С ними двести джиамадов — из недавних, мощнее прочих. Скилганнон, даже с парой сотен Легендарных, обречен на поражение.

— В таком случае оно станет для него первым. Оставь меня теперь, Унваллис, мне надо подумать.

— Да, ваше величество. — Он отвесил низкий поклон и вдруг улыбнулся. — Могу я сказать?

— Только будь краток, — вздохнула она.

— Теперь я стал мыслить более ясно и прошу прощения за то, что вел себя... глупо. Ваш дар для меня драгоценен, но я чувствую, что позднейшее мое поведение создало холодок между нами. Мне хочется растопить этот лед. Я снова Унваллис, ваш преданный друг, и только.

Это тронуло Джиану, и на душе у нее стало легче.

— Добрый друг, — сказала она, поцеловав его в щеку.

Он покраснел, поклонился еще раз и вышел. Джиана открыла ларец из резной кости и достала старый, позеленевший бронзовый амулет. Зажав его в руке, она произнесла имя Мемнона.

Ответ она получила не сразу. Затем в шатре как будто ветром повеяло, хотя лампы светили по-прежнему, не мигая. Джиана поежилась от внезапного холода. Тень легла на белую шелковую подкладку шатра и превратилась в бледный, мерцающий образ Мемнона.

— Что-то случилось, ваше величество?

— Скилганнон идет к храму с небольшим войском.

— Я знаю, ваше величество. Легендарные и пятьдесят джиа-мадов. Нет нужды беспокоиться.

— Не пора ли привести наш план в исполнение?

— Нет, ваше величество. Здесь крайне важно — жизненно важно — правильно выбрать время. Все будет так, как вы пожелали. Когда к вам прибудет мой гонец, покиньте лагерь и следуйте за ним. Я вам явлюсь и позабочусь о том, чтобы все прошло хорошо.

— Вечная Гвардия не станет атаковать, пока не придет время.

— Я нахожусь рядом с их командиром. Он все понимает. Не волнуйтесь, ваше величество, и насладитесь своей победой. Очень скоро за ней последует еще одна.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Все то долгое время, пока они плыли на баржах, Харад тихо предавался своему горю. Он сидел на

тесной палубе в окружении джиамадов и смотрел, как берег медленно проплывает мимо. Он нарочно сел на звериную баржу, ведь Смешанные не охотники разговаривать. Болтовню и шуточки Легендарных он выносил с трудом. После смерти Чарис ему все давалось трудно. Пение птиц в камыше удивляло его. Как это может быть, что птицы поют по-прежнему, и солнце все так же светит? Горе давило его, но он не делился им даже с Аскари, иногда подходившей к нему. Самым милосердным сейчас для него было молчание.

Они наняли пять судов. Первые пятьдесят миль вверх по реке их тащили волы. После этого, как сказал Скилганнону хозяин барж, им придется оставить животных на берегу и плыть самостоятельно через горы до самого Ростриаса. Солдаты собрали деньги, сколько у кого было, Ставут продал повозку вместе с товаром, но и тогда у них набралось недостаточно для аренды барж и закупки провианта.

Ставут торговался с купеческим старшиной несколько часов. Декадо, полагавший, что баржи нужно просто взять силой, понемногу терял терпение, и Скилганнон всячески его сдерживал. Старшина заодно командовал местным ополчением. Победить их не составило бы труда, но Скилганнон желал избежать ненужного кровопролития. Дека до, бледнее обычного, то и дело потирал глаза.

Утомленный торгом Ставут пришел на хлипкую пристань, где ждали все остальные, и сказал Скилганнону:

— Он говорит, что возьмет в придачу твоего жеребца.

Скилганнон помолчал немного и пошел к старшине сам. Купец, высокий и тощий, носил вышитую шелковую рубашку, длинные седые волосы удерживал филигранный серебряный обруч.

— Я вижу, ты разбираешься в лошадях, — сказал ему Скилганнон.

— Я поставляю их Вечной Гвардии, а это народ разборчивый. Ну так что, по рукам?

— Нет. Этот конь стоит дороже, чем твои баржи.

— Тогда я не вижу, как мы можем заключить эту сделку.

— Армия Вечной идет на Агриаса, — хмыкнул Скилганнон. — Скоро на западе будет большое сражение. Насколько я знаю Вечную, победит она. Ты служишь Агриасу и скоро можешь оказаться в весьма скользком положении, но при этом торгуешься из-за нескольких медяков.

— Такая судьба купецкая, из-за медяков торговаться. Так мы богатеем и покупаем себе шелковые рубашки. Кто будет править в этих местах, вопрос будущего, а сегодня у меня есть пять барж, готовых доставить вас к Ростриасу. И я уже назвал последнюю цену.

Тут вмешался Декадо, слушавший их разговор.

— Дай мне пустить ему кровь, и мы сядем на эти несчастные баржи. — Он достал один из своих мечей и двинулся к купцу, но Скилганнон с Мечом Ночи заступил ему дорогу.

— Не горячись, родич. — Хараду подумалось, что сейчас Декадо бросится на Скилганнона, но тот отступил с каким-то странным блеском в глазах.

— Зачем ты так хлопочешь, чтобы сохранить ему жизнь? Не понимаю.

— Он мне нравится.

Декадо недоверчиво покрутил головой и ушел.